Отпуск Бога
Шрифт:
– Хем, хем, хем, мы же были в карманном измерении, ты нас просто физически не могла слышать, - оторвавшись от созерцания Солнца, напомнил Густав.
– Она подглядывала за нами. Да, - сказала Офис, жуя свои клубничные пирожки авторства Творца Вселенной.
– Мне просто стало интересно, куда вы все пропали, - возмутилась Великая Красная.
– И ты следила за нами до самого утра, - кивнула Офис.
– Если тебе стало интересно – могла бы присоединиться к нам. Или ознакомиться с подобными действиями по фильмам на моём планшете.
–
– Хо? Онии-чан, а ты не слишком ли самоуверен? – спросила Великая Красная.
– Онии-чан? Ты старше меня и Офелии на какие-то жалкие доли секунды.
– Не на доли секунды, а на целую эпоху, - важно проговорила Великая Красная.
– Напомнить, сколько длилась Планковская Эпоха и эра Космической Инфляции, завершившиеся первым моментом творения?
– Эй, тогда не существовало самой концепции времени, так что эти значения, придуманные людьми, не более чем фикция, - отмахнулась Великая Красная.
– Тогда ты старуха, - принявшись за очередной пирожок, сказала Офис.
– Хотя, называть тебя старухой будет оскорблением всех старух во вселенной.
– Ах ты мелкая… - зашипела Великая Красная.
– Вот поэтому я люблю тишину, - сказала Офис, затыкая рот Великой Красной пирожком с малиновым повидлом.
– Ом-ном. Что-то по последним событиям складывается впечатление, что ты изменяешь своим идеалам, - проглотив пирожок в два укуса, произнесла Великая Красная, потянувшись в сумку Офис за добавкой.
– Я, люблю тишину душевную, - звонко ударив Великую Красную по рукам, проговорила Офис.
– Попроси Мольтке испечь себе вкусняшек сама, и не смей брать мои!
– Жадина!
– Нахлебница!
– Обжора!
– Извращенка-вуайеристка!
– Ки-и-и! – пропищала от злости Великая Красная, набросившись на Офис и повалив её на землю.
– Спасибо, Киба, что увёл меня от них, - вздохнул Густав, оглянувшись за спину и увидев катающихся по земле Офис и Великую Красную.
– Я думал, что мне придётся тебя уговаривать пойти со мной гораздо дольше, - с добродушной улыбкой на лице произнёс Киба.
– И твои ожидания вполне бы оправдались, не начни эти двое в очередной раз ругаться из-за какой-то мелочи. Они мне обе дороги, но в такие моменты я готов бежать от них на край Вселенной.
– Ты хотел сказать «на край света»?
– Нет, Киба, именно Вселенной.
– Не думаю, что всё так плохо. У всех бывают приступы ребячества, но Шарнхорст-сан и Гнайзенау-сан производят впечатления серьёзных и ответственных девушек.
«О, если бы ты знал правду, Киба-сан, ты бы так не говорил», - подумал Густав, вслух произнеся: - Запомни – первое впечатление бывает обманчиво.
В кустах недалеко от места борьбы Офис и Великой Красной.
– Ты посмотри. Мотохама, это ж лучше, чем в пятом сезоне «Грязные девочки в болоте разврата»! – восторженно проговорил Матсуда, наблюдая за борьбой двух красивых девушек.
– О, как бы я хотел оказаться между этими двумя богинями во плоти, - мечтательно вздохнул Мотохама.
– Курлык, - согласился голубь, сидящий на ветке дерева над двумя парнями.
– Матсуда, я перегрелся на солнце или у этого голубя красные перья?
– Нет, я тоже это вижу, - произнёс Матсуда.
– Курлык, - выдавил из себя странный красный голубь, сделав своё чёрное дело на лысину Матсуды.
– Эй, чувак, не теряй сознание, - затормошил Мотохама рухнувшего на землю, как мешок с картошкой, друга.
Злобно взглянув на голубя, Мотохама хотел высказать поганой птице, что он о ней думает, как на шею голубя легла светящаяся голубая удавка, резким рывком утащившая птицу-мутанта в неизвестном направлении.
Помещение Оккультного Клуба.
Первое, что Густав увидел, зайдя в кабинет Оккультного Клуба, куда его привёл Киба, был Иссей, стоявший на коленях и пытавшийся толи проблеваться, толи отдышаться. Вокруг него суетились почти все члены клуба, кроме Зеновии, которая с выражением вселенской скуки на лице читала очередной том популярной новеллы «Серый Рыцарь и принцесса Селестия».
– Иссей-кун, что произошло? Глава? – обеспокоенно спросил Киба у Риас.
– Азазель предложил идею, как Иссею лучше понять нового обитателя его священного механизма, - вздохнула Риас, убедившись, что с Иссеем всё нормально.
– Он выстрелил в Иссея из какого-то устройства, и он превратился в красного голубя. Мы еле его поймали.
«Я горжусь своим сыном!» - мысленно смахнув скупую слезу отеческой гордости, подумал Густав, найдя в разумах демонов воспоминания о превращении Иссея в голубя при помощи лучевого пистолета.
– Ара, Мольтке-кун? Мы не ожидали тебя увидеть так быстро, - заметив гостя, проговорила Риас, указывая на диван, на котором сидела Зеновия.
– Прошу, присаживайся, будь нашим гостем.
– Обстоятельства сложились и звёзды встали в благоприятную для вас позу. И чем же я могу помочь вашему клубу исследования шарлатанства? – спросил Густав, садясь на противоположный от носительницы Дюрандаля край дивана.
– И я не знал, что экзорцисты интересуются хоррорами.
– Мольтке-сан, - добрым голосом заговорила Риас, сев за свой тяжёлый деревянный стол викторианской эпохи, - ты же прекрасно знаешь, кем мы все являемся.
– Есть такое дело, - ответил Густав, смотря на вставших позади Риас демонов её свиты и на Ирину, нервно сидящую на диване напротив. И посреди всего этого островком спокойствия оставалась Зеновия, лениво листавшая свою новеллу.
– До меня дошли сведения о твоих действиях в Киото, и я хочу поблагодарить тебя за оказанную тобой помощь моим слугам.