Отпуск для бесовки
Шрифт:
Клепс придвинулся чуть ближе, не отрывая взгляда от моих глаз. Я же просто тонула в омуте его глаз. Он нежно приобнял меня за талию и… и тут поясницу обожгло дикой болью. Я вскрикнула и отскочила от Клепса под дождь. Он недоуменно посмотрел на меня, а у меня глаза застилала боль. Татуировка на талии жгла огнем, будто по ней полоснули раскаленным ножом.
— Что случилось? — озабоченно спросил он и сделал нерешительный шаг в мою сторону.
— Уйди! — крикнула я изо всех сил, а по щекам, смешавшись с каплями дождя потекли соленые слезы. Я закусила губу до крови, пытаясь не упасть от боли, а Клепс все продолжал стоять
Развернувшись, я побежала прочь. Прочь от этого проклятого ангела. Я бежала не разбирая дороги, а дождь нещадно бил по лицу, будто давал мне пощечину. Боль в пояснице не спадала и вскоре я упала на мокрый асфальт прямо посреди улицу, а из груди вырвался крик боли. Как же больно… Как больно… Зачем он это сделал? Зачем?! Ведь он должен был знать, что ангелам нельзя касаться бесов. Особенно таким ангелам…
По щекам текли слезы, а я бессильно всхлипывала оперевшись ладонями в холодный пол. Боль продолжала рвать меня на части, а я не знала, как ее успокоить. Впервые в жизни мне было так плохо…
— С вами все в порядке? — раздалось у меня над головой.
Я не хотела даже поднимать головы и сильнее стискивала зубы, стараясь перебороть боль. Однако незнакомец, который только что меня окликнул, не собирался уходить, а присел передо мной. Он поднял меня за плечи, а я уже больше не могла удерживать боль. Сжавшись от нового приступа, я почувствовала, как по подбородку потекла тонкая струйка крови — я так сильно прикусила губу. Больше я ничего не помнила, потому что все поглотила мгла…
Темнота отступила. Я находилась в смутно знакомой комнате, а в голове было ощущение какой-то нереальности. Покрутив головой по сторонам, я ничего необычного не заметила. Сделав пару шагов вперед, я опустилась на большое мягкое кресло. Чуть прикрыв глаза, я расслабилась…
— Зачем ты к нему подошла, Норфилина? — внезапно услышала я голос Лифинки. Распахнув глаза, я увидела ее в кресле напротив. Странно, я не видела его там…
— Лифинка? От куда ты здесь?
— Это я у тебя должна спросить. Сейчас ты находишься где-то между мирами… Проще сказать: без сознания. Так зачем ты подошла к этому ангелу?
Я отвела глаза, начав изучать стену, но узор на ней постоянно сменялся. Да, я и правда без сознания… В настоящей жизни такого просто не бывает. Я вздохнула, хотя сейчас я не чувствовала никаких чувств и посмотрела на подругу.
— Что произошло? И как здесь оказалась ты?
— Пока ты находишься в верхнем мире, я отвечаю за тебя, — она вздохнула, набираясь сил ответить полостью. — Понимаешь, когда кто-то из нашей Сферы распределяет беса или черта наверх, он становиться его… как бы это сказать… ну что-то типа ангела-хранителя, только беса. Я несу ответственность за твою жизнь и душу. Пока тебе ничего очень страшного не грозит, это всего лишь обморок, но… Но ты никогда больше не должна подходить так близко к боевому ангелу. Как думаешь, почему бесы так не любят этих ангелов? Или почему они называются «боевыми»? Никогда не задумывалась? — Я посмотрела ей в глаза, а она продолжила: — Да потому, что они созданы для того, чтобы убивать нас. Чтобы якобы «охранять мир от исчадий ада». От его прикосновения, тем более от прикосновения к руне возврата, — она глазами показала на татуировку, — бес ощущает немыслимую боль и уже через минуту он умирает. Тебе просто повезло.
— Это правда? — спросила я чуть хриплым голосом. Все это я могла почувствовать даже здесь, между мирами.
— Норфа, я не могу тебе врать в этом месте, — она устало потерла глаза и откинулась на спинку кресла.
— А как ты здесь оказалась?
— Меня сюда отправили из Сферы Т. [15] В настоящем времени меня искусственно погрузили в подобие обморока. Вопросы еще есть?
Я задумалась. Все остальное мне было здесь все равно, но я точно знала, что когда приду в себя… если приду в себя, то вопросов к подруге будет намного больше.
15
Сфера Т.
– самая таинственная Сфера ЦБС. О ней почти никто ничего не знает, ходят только слухи.
— Нет, — через пару секунд ответила я.
— Хорошо. А теперь я тебе задам пару вопросов. — Я опустила голову, предположительно зная, что ей будет интересно. — Зачем ты к нему подошла, Нора?
— Я не знаю… — тихо бормотала я. Если Лифинка не может тут говорить неправды, то я тоже… Но это тоже часть правды. Так сказать, у каждого своя правда.
Она вздохнула.
— Норфа, пойми, тебе нельзя даже приближаться к нему. Это слишком опасно как для тебя, так и для меня… Понимаешь, наши жизни после того, как я нанесла тебе руну возврата, стали намного тесней… И теперь, если ты умрешь в верхнем мире, моя жизнь сократится на пятьдесят лет… А мне уже осталось жить всего шестьдесят, — она перевела взгляд на стену и замолчала.
— Как шестьдесят?! Мы же с тобой вместе учились!
— Такова цена того, что я не уследила за своими подопечными, — она тяжело вздохнула. — И всех их убили боевые ангелы… Хотя их там не должно было быть! Не должно! — Она стукнула кулаком по подлокотнику кресла, а на глаза навернулись слезы. Через пару мгновений она продолжила говорить очень тихо. — Знаешь как начальство определяет кто кого будет определять? Эти бесы должны быть как-нибудь связаны… Так я и потеряла сестру…
— Как?! Ты же говорила, что она уехала в Тупик [16] … - недоуменно пробормотала я.
— Просто я не могла тебе сказать, что я виновата в ее смерти, — она тихо всхлипнула.
— Лиф, что же мне делать? Может мне вернуться?
— Ты не можешь, пока не истечет весь срок… — произнесла она безжизненным голосом.
— Почему ты мне об этом не сказала?!
— Прости, но нам запрещено говорить другим бесам и чертям об этом…
16
Тупик — город в Катакомбах.
Я хотела что-то ответить, но тут боль снова скрутила меня. Я тихо охнула и посмотрела на Лифинку, но ее образ начал размываться… Вскоре мгла снова накрыла меня с головой.
Первой очнулась боль. Нет, не боль, только далекий оттенок ее присутствия. Уже почти не больно…
Вторым очнулся слух. Что-то тихо жужжит под ухом. И еще в коридоре слышно два голоса…
— Как она? — первая фраза, которую я смогла отчетливо разобрать. Голос смутно знакомый и озабоченный.