Отпуск на войну

Яркое солнце ослепительным шаром купалось в брызгах шипящего фонтана, делая его похожим на гигантский одуванчик из труб. Порывы дувшего с Днепра ветра слегка приплющивали и смещали прозрачную сферу из стороны в сторону, срывали с нее капли воды и бросали на прохожих, завораживая то и дело появляющейся радугой.

– Слышь, Муха, тебе не кажется, что они загулялись? – глядя на остановившийся у фонтана лимузин, спросил Балун.

– Сколько

раз говорил, не называй меня Мухой, – не поворачивая головы, напомнил Костя.

– Хорошо, Константин Николаевич, – с иронией поправился Балун. – Пусть будет по-вашему. Только… – Он вдруг смолк на полуслове.

– Ты чего? – Муха проследил за его взглядом: – Вот это да!

Было непонятно, что вызвало у него такое удивление: выбравшийся из чрева лимузина Череп в наряде жениха или хрупкая, словно возникшая из брызг, девушка в свадебном платье.

Некоторое время они наблюдали за тем, как молодожены под ободряющие возгласы высыпавших из машин людей позировали перед камерами и фотоаппаратами.

– Чего же он на свадьбе без балаклавы? – нарушил молчание Балун. – Ты не знаешь, кто эта Ева Браун?

– Понятия не имею, – вцепившись руками в край скамьи, пожал плечами Костя. – Первый раз вижу.

– Интересно, она случайно не из его банды?

– Какая тебе разница? – Муха раздосадованно плюнул под ноги: – Как нормальная баба, так за козла выходит…

– Может, он для нее герой? – усмехнулся Балун. – А вон и Гиблый!

– Свидетель? – не поверил своим глазам Муха. – Урод!

Длинный и нескладный Стас Гиблоев тоже был в светлом костюме. Перекинутая через плечо красная лента скрутилась. На время фотосессии он встал справа от жениха.

– И все же черный им больше идет, – отвернулся Балун.

– Пошли отсюда, – поднялся Муха.

– А девчонки?

– Позвоним, пусть к мосту идут.

Марина и Катя появились на набережной, когда парни уже отчаялись их ждать.

– Вы чего так долго? – набросился на них Балун. – Я чуть не расплавился… Мы идем или нет? – негодовал он, разозленный свадьбой заклятого врага. – Уговорили послушать джаз, который я не люблю и не понимаю, а сами опоздали к началу!

– Успокойся! – Катя на ходу приложила ладошку к его губам. – Я тоже его терпеть не могу. Но что поделаешь, если подруга сегодня играет и просила прийти?!

– Только из уважения к твоей подруге мы и поперлись в это арт-кафе. – Заостряя всеобщее внимание, Муха поднял вверх руку и выпрямил палец. – Имейте это в виду, когда мы снова соберемся на футбол…

– Футбол! – передразнила его Катя. – Опять шамкать неделю будешь… Такое впечатление, что весь город на стадионе собирается, чтобы после матча Мухина по лицу ударить… То принесут, то вовсе из больницы звонят. Что за удовольствие?

– Хорошо наши ильичовцев сделали! – стараясь перевести разговор на другую тему, ткнул Муха Балуна в бок.

– «Днепр» в этот раз хило играл, – возразил Балун. – Просто повезло, что мариупольцев не было…

– Что есть, то есть, – неожиданно согласился Муха.

Они дошли до перехода и остановились перед светофором.

– Кстати, знаешь, кого видели? – спохватился Балун.

– Кого? – Катя сразу стала серьезной.

– Черепа! –

опередил Балуна Муха.

– Ну и что? – поморщилась она. – Я этого урода каждый день в институте вижу.

– Не в этом дело. – Загорелся зеленый свет, и Балун увлек подружку через дорогу. – Он к «Одуванчику» на лимузине с невестой приехал!

– Да ты что! – Глаза девушки округлились. – И кто эта дурочка?

– Сами не знаем, – снова ответил за Балуна Муха. – Но красивая…

– Но-но! – свела на переносице брови Маринка. – Это с каких пор кроме нас с Катюхой еще красивые появились?

– Я не так выразился, – испугался Муха. – Просто эта девчонка на фоне фашиста выглядит как ягненок на заклании.

– Мальчики, – замедлила шаг Катя, – значит, он женится?

– Наконец-то! – повеселел Балун. – Дошло! Кстати, я первый раз его в костюме увидел.

– Не удивлюсь, если невеста даже не знает, за кого выходит замуж, – заметил Муха.

– Зато он точно знает, на ком женится. – Катя скорчила рожицу. – Истинная арийка…

Все рассмеялись.

– А вот и войско. – Муха резко замедлил шаг, и друзья по инерции обогнали его.

– Ты чего? – Балун и девушки посмотрели вперед.

Навстречу шли с десяток парней в черных ветровках. Некоторые, несмотря на жару, накинули на головы капюшоны. Черные штаны, ботинки с высоким берцем, наигранно-суровые лица и взгляд исподлобья – типичный антураж днепропетровских националистов.

– Свадебный патруль, – криво усмехнулся Муха и остановился.

Все последовали его примеру. Никто не хотел в этот солнечный день лицом к лицу встретиться с врагами. Банда молодчиков всего неделю назад до полусмерти избила студента из медицинского института и его девушку. Националисты пристали к ним прямо на улице и потребовали кричать нацистские лозунги. Когда те отказались, стали их избивать. Вечером того же дня Балун собрал ватагу антифашистов, и они осадили здание милиции, куда привезли двух задержанных националистов. Однако туда уже стянулась толпа их сподвижников, и получилась хорошая драка. Как всегда появившаяся в самом конце милиция забрала большей частью антифашистов. Никто такому раскладу не удивился. Ведь бандам нацистов покровительствовал сам губернатор. Олигарх и еврей по национальности, он странным образом симпатизировал тем, для кого холокост стал триумфом. Деньги, как говорится, не пахнут, а именно на таких воинствующих группировках зачастую ушлые люди приходят во власть. Ни для кого не секрет, что каждому по отдельности из этих фашиствующих молодчиков далеко без разницы, какой национальности человек, а кто такой Шушкевич или Бандера, они знают лишь приблизительно.

– Чего встали? – зачем-то спросил Балун.

Националисты перегородили тротуар.

– Кого я вижу! – вытянул вперед худые руки Остап по кличке Хунта. – Свадебный подарок Черепу сам пришел!

– Бусы из ушей, – хихикнул кто-то в толпе.

– Ты, Хунта, шел бы своей дорогой, – мрачно попросил Балун. – Не видишь, мы с девушками.

– С кем? – протянул Хунта, изогнувшись вопросительным знаком. – Я русских шалав вижу, а девушек нет!

– Катя, – не сводя взгляда с Хунты, сжал ее руку Балун, – бегите!