Отпуск с осложнениями
Шрифт:
Так, что же надеть? Конечно, шорты и любимую майку – без вариантов. Но, достав удобные и любимые вещи, задумываюсь. А что, если Вадим увидит меня в этом наряде? Может быть, что-то красивее и сексуальные надеть? С другой стороны, при чём тут он?! Меня ни капельки не волнует его мнение, совершенно не беспокоит, что он может подумать.
Но всё-таки после недолгих и странных раздумий, я выбираю тёмно-синий сарафан, в котором смотрюсь, надо признаться, весьма неплохо. Даже самой нравится.
В итоге даже лёгкий макияж наношу, хотя
Когда, гордо подняв голову, выплываю на улицу, взгляд сам по себе цепляется к дому напротив. Ну вот, зачем я туда смотрю?! Не хотела ведь, правда, не хотела, а глаза будто своей собственной жизнью живут. Непослушные!
Так, хватит пялиться, Юлька ждёт. Но когда я уже готова отвернуться, калитка Вадима распахивается, и оттуда выходит девушка – настолько красивая, что дух захватывает: высокая, с умопомрачительно длинными ногами и копной роскошных чёрных, как вороново крыло, волосами. Она улыбается чему-то и мне, поправляет шикарные пряди, а я чувствую себя недоразвитой по сравнению с ней. Бывают же такие красавицы…
Следом выходит Вадим, а девушка целует его в щёку, а тот улыбается и, обняв её за талию, поднимает вверх и кружит над землёй.
Счастливые такие, красивые – оба.
Вот же… кобель! Впрочем, нет мне до этого никакого дела. Но да, кобель.
Глава 9 Катя
Хорошо, что он не замечает меня, и это позволяет слинять, пока парочка обнимается. Не хватало ещё, чтобы Вадим снова сказал, что я слежу за ним – эго у мужика, похоже, размером в Мировой океан.
По дороге к Юлькиному дому ругаю себя за глупый наряд, макияж – не надо было выделываться, тогда бы и по носу не получила. Зачем я это всё сделала? Чтобы мужчина, на которого мне плевать – и это взаимно – упал к ногам, сотрясаясь в конвульсиях из-за моей красоты неземной? На это рассчитывала? Дурашка я, точно говорю.
Так в раздумьях и не замечаю, как оказываюсь у дома подруги, двери которого всегда открыты для меня.
– Да чтоб ты провалился! – из открытого окна раздаётся голос Юльки, полный детской обиды и возмущения, а следом слышится грохот.
Тороплюсь на звук, забегаю в дом, подозревая, что Юлька попала в беду. Вдруг поранилась? Или упала? Хорошо, что я пришла.
– Юль, всё хорошо? Что стряслось?
Оказавшись в кухне, вижу свою дражайшую подругу стоящей у кухонного островка, на котором творится настоящий Апокалипсис: соль горкой на мраморной столешнице, миска днищем вверх, разделочная доска опасно съехала к самому краю и вот-вот упадёт.
– Чтоб у тебя хвост отсох и отвалился! – сыпет проклятиями красная от злости Юля, а у её ног на полу прыгает… рыба! Самый настоящий здоровенный пиленгас лупит хвостом по деревянным доскам и, судя по всему, пытается сбежать, пока его мучительница в истерике.
Оригинально.
– Ну что за день такой дурацкий? –
– Это точно магнитные бури, – бурчу себе под нос и отматываю приличный кусок от рулона бумажных полотенец. – Не ной, сейчас одолеем. Пожаришь свою рыбу.
Я присаживаюсь и хватаю скользкую рыбину, а она выворачивается, нервничает. Юля же бросает нож в раковину, ругая свою жизнь.
И я с ней полностью согласна.
– Не хочу я уже никакой рыбы, – решительно заявляет, шмыгнув носом, а я смотрю то на неё, то на пиленгаса в своих руках. – Пойдём его выпустим, пусть плавает. Всё равно живой, вот пусть и живёт себе дальше.
Юлька достаёт из недр шкафа большое зелёное ведро, наливает быстро воду, а я бросаю туда рыбину. Не знаю, карма, что ли, у меня такая – гоняться за фауной? Прям то Рагнар, то пиленгас – покоя никакого нет.
– Это с самого начала была плохая идея, – бухтит Юлька, пока мы тащим ведро к морю. – Вот сейчас отпустим, и сразу легче на душе станет. Только быстрее, не хочу, чтобы с ним беда случилась.
– Сама, главное, его пожарить хотела, а теперь волнуешься, – смеюсь, а Юлька фыркает на меня.
– Я женщина, я имею право передумать.
Хорошо, что до моря идти совсем недалеко, потому что я не только сарафан красивый надела, но и босоножки на каблуках обула. И пусть высота не критичная, но в таком виде нести ведро, в котором плещется рыбина, жаждущая свободы, так себе идея. Ноги вязнут в прибрежном песке, рядом пыхтит Юлька, а я боюсь, что рыба издохнет раньше, чем снова обретёт свой дом.
На берегу отдыхают люди, лениво подставляют бока яркому солнцу, а я боюсь снова увидеть Вадима. Думаю, ещё одного позорища я точно не переживу. Наверняка он уже составил мнение, что у меня одна дурь в голове.
– Катрин, давай, последний рывок, – подбадривает Юлька, когда останавливаемся на берегу. Волны накатывают на песок, я кое-как сбрасываю с ног обувь, и мы входим по колено в воду.
Хорошо рядом никто не устраивает заплывов, да и стали мы в отдалении, чтобы не пугать народ невероятно живучим пиленгасом.
– Три, два, раз! – командует Юлька, и мы переворачиваем ведро. Рыба уходит под воду, но через мгновение я вижу его чешуйчатый хвост. Он удаляется от нас и вскоре полностью пропадает из поля зрения. – Вот какие мы хорошие девочки, рыбку отпустили.
Юлька сверкает улыбкой и, приложив руку ко лбу козырьком, смотрит на воду. А потом вдруг предлагает:
– Пойдём в пиццерию, есть так хочется. Тут недалеко открылась, там все наши днём пасутся.
– Наши, говоришь? – размышляю, но не могу найти ни одной причины отказаться. Я скучала по друзьям детства, хочу пиццу и отдохнуть – чем не повод? – Тогда чего мы стоим?! Побежали!