Отпуск с убийцей
Шрифт:
— Вообще-то и табак - вещь скверная, - поморщившись, сказал Афонов. Вот не понимаю, что приятного находят люди!.. Но мы с вами отвлеклись. Вы что-то нам хотели объяснить про эти злополучные ключи.
— Вот-вот!
– мгновенно встрепенулся Невский.
– Я провел маленький, если угодно, косвенный эксперимент. И получилось как раз то, что я надеялся услышать. Не думаю, что Мостов был большим оригиналом и поступал иначе.
— Ну, знаете, Михаил Викторович, это уж такая натяжка!
– с неудовольствием возразил Птучка.
– Эдак можно что угодно доказать. Мало ли, какие бывают совпадения! Теперь я вспоминаю, что и сам иногда.
— У нас, между прочим, тоже
— Погодите. Я выдвинул версию, и давайте обсудим ее до конца. Поскольку Мостов был директором, в его кабинете наверняка стоял сейф. Видимо, были шкафы и стол, которые он тоже запирал. И была еще машина - к ней также полагаются ключи. Я ничего не утверждаю!
– предостерегающе поднял руку Невский.
– Я пока только строю догадки. Вы нашли у Мостова какие-нибудь ключи?
— Да, целую связку, - откликнулся один из сотрудников.
– Ключи от дома, от флигеля, от сарая, от гаража, от машины, от сейфа, от шкафа и письменного стола - на работе и от письменного стола - в домашнем кабинете. И еще - от всех комнат в доме. Убить такой связкой можно!
— Ну, вот видите, я не ошибся!
– просиял Невский.
– И где вы их нашли?
— В правом кармане брюк.
— И это естественно! Такую связку не оставляют в плаще и не кладут в портфель. И не хранят даже в кейсе с наборным замком. Ее носят при себе! Вряд ли сослуживцы, без ведома владельца, могли добраться до ключей. А теперь обратимся к Лидии Степановне.
— Все ясно!
– воскликнул Птучка.
– Вот он, крючочек! У нее-то и могли вытянуть ключи! Женщины держат их, как правило, в сумочках.
— Конечно, эдакой связки у нее быть не могло, - уверенно продолжил Невский.
– Только ключи от дома - и этого довольно. Иначе будешь постоянно путаться в такой железной куче. Да и ни к чему были преступнику, судя по всему, остальные ключи - грабить он не собирался. Ведь ничего же не тронуто, так? Ни дома, ни на работе?
– Невский обвел взглядом собравшихся в кабинете.
— Все цело, - подтвердил один из них.
— В противном случае, если б такой умысел и в самом деле был, убийца бы нашел способ забрать связку у Мостова! Значит, Лидия Степановна. И вероятнее всего - в санатории. Ведь сумочку женщина далеко не всюду и не всегда носит с собой. А в санатории как раз можно положить, оставить. В том же медицинском кабинете, например. Резон?
– довольный, заключил Невский.
— Насколько я могу судить, у вас с медсестрой завязалась, ну. дружба?
– неожиданно, понизив голос, произнес майор.
– Разве нет?
Ага, вот и клюнуло, отметил про себя Невский. Следовало ожидать. Теперь - не переборщить и не дать маху. Пусть сам думает, в конце концов!
— В принципе - именно так, - согласно покивал Невский.
– Но попробую продолжить вашу мысль. Верней, поспорить с нею.
— Да о чем тут спорить?!
– фыркнул Птучка.
Невский проигнорировал эту его колкость.
— Как вам известно, - спокойным тоном начал он, - в вашем городе и уж тем паче в санатории я - человек новый, в общем посторонний. И ровным счетом никого не знаю. И совершенно не в курсе местных событий. Неужто вы допускаете, что за один вчерашний только день, даже до безумия влюбившись и тотчас испытав приступ ослепляющей ревности, я мог бы нащупать все скрытые пружины, продумал бы в деталях план убийства, хотя ситуация мне позволяла действовать гораздо безобиднее и проще, и, наконец, нашел бы кратчайшие пути к немедленному осуществлению коварной затеи? И стал бы инсценировать у себя кражу ножа, чтобы затем вот эдак-то бездарно позабыть его на месте преступления? Мол, нате, милости прошу, берите меня тепленьким!.. Давно мечтал. И все это, еще раз повторяю, за один-единственный какой-то день! Не многовато ли, а?! Тут надо быть волшебником, ей-богу.
— Вы - популярный журналист, телеведущий, - возразил майор, обескураженно разводя руками, как будто этими словами все и объяснил.
— Интересная мысль, - усмехнулся Невский.
– Я - работник эфира, журналист. И потому мне легче, чем кому бы то ни было! Так? Вы полагаете, мне могут быть известны прецеденты - да хотя бы из рассказов тех моих коллег, которые работают над криминальной темой!
– так что в конечном счете ничего особенного и изобретать не надо? Что ж, в этом есть свой маленький резон. Но - нож! Вы забыли о нем! Его-то из чужих рассказов я никак извлечь не мог!..
— Ну, нож еще своего слова не сказал, - глубокомысленно изрек Афонов.
– Вещи любят, чтоб их спрашивали. Вещи уваженье любят. Давеча я несколько погорячился - сразу начал вас подозревать.
— Нет, пожалуйста-пожалуйста!
– вскинул обе руки Невский.
– У каждого свой стиль работы.
— Да, невзирая на лица. Свой стиль, - оживился майор.
– Нравится он или нет. Я предпочитаю сразу ставить человека перед фактами. Мне важно вовремя ошеломить, обескуражить, заставить сомневаться, моментально подключить, что называется, к процессу. Кое-кто меня не понимает, так и норовят подковырнуть, одернуть. А вот то, что у меня нет нераскрытых дел от этого не отмахнешься, правда?! Были, разумеется, ошибки, но я их быстро исправлял. Всех невиновных в результате оправдали, а преступнички - сидят!
Он хлопнул по столу ладонью, словно бы придавливая всех своих врагов, и важно засопел.
— О, вы меня тешите надеждой, - ядовито улыбнулся Невский.
– Я, право, окрылен.
— Нож - это важная улика, - рассуждал тем временем Афонов.
– Но - еще не доказательство. А уж когда встречаешься с такими, например, как вы. Пока еще не повод заключать под стражу. Рано! Чувствуйте себя свободно. Только помните: до новых отягчающих улик! Тогда уж - не взыщите. Ведь они всегда некстати возникают. Вы должны понять.
— Отлично понимаю! Потому-то всей душою и стремлюсь помочь! И не себе, нет, - истине!.. Так что можете во всем спокойно полагаться на меня.
Это был, в сущности, банальный ход, своего рода театральный жест, но, как Невский и предполагал, он произвел на всех достойнейшее впечатление.
Спектакль, подумал Невский. Только - странный: все играют чуточку не свои роли - и поэтому пытаются друг друга объегорить, что-то доказать самим себе. Зачем? Кому какая в этом корысть? Ведь случилось преступление, и надо заниматься делом, а не пыль в глаза пускать. Нашли мой нож - улика, да! Но, кажется, прекрасно понимают, что в действительности я тут ни при чем. И все же привезли сюда. Какого лешего?! Чтоб для чего-то припугнуть меня: мол, все у нас бесправны, ты не забывай?! Чтоб я высказывал свои соображения? А им-то это нужно, ежели всерьез? Или они стремятся побыстрей закончить следствие, найти убийцу - хоть какого, даже не виновного ни в чем!
– и после мной отгородиться: вот, товарищ из столицы был свидетелем, он подтвердит, что все чин-чином, у него по делопроизводству возражений нет. Неужто мной хотят воспользоваться как прикрытием их лености и неумения работать?! Нежелания, точнее даже так. Нет, вздор! Не может быть. И, что бы они там ни затевали, я заставлю их крутиться до победного конца! Тут - дело чести, если уж на то пошло. И я молчать не стану - ни за что!..