Отпуск с убийцей

Силецкий Александр Валентинович

— С добрым утром, - нежась в постели, приветствовал его Невский. Экий вы, однако, ранний! Кажется, день ничего себе или как?

— Ничего-ничего, - покивал Дергун, вставая с кровати и выглядывая в окно.
– Бывает хуже. Я вам вчера одну штучку недорассказал. Вы тут, когда пришли, начали мне про разных двойников заливать - и я решил, что коли так, то можно утром. На свежую голову. А то вы были какой-то такой.
– И он показал Невскому, какой тот был вчера.

— Ой, Господи, опять вы волынку тянуть!
– вздохнул Невский и

принялся одеваться.
– Все у вас - с какой-то увертюрой. Говорите сразу, что стряслось?

Дергун, довольный, улыбнулся.

— Да вот, знаете, неувязочка получается, - сообщил он.
– Вы ведь вчера часов эдак в девять возвратились и в комнату даже заглянули, а заходить почему-то не стали - сразу побежали вниз. Я как раз из уборной, в конце коридора, выходил - смотрю.

— Вы очень наблюдательны, - скривился Невский.
– Но опять промашка! Дело в том, что в девять вечера я из города еще не выезжал... Бьюсь об заклад вы даже не окликнули меня. Верно? А почему?

Сержант метнул в соседа испытующий взгляд.

— Я выжидал, - с важностью ответил Дергун.
– Хотел пронаблюдать, как вы поведете себя дальше.

— А я вот взял - и возвратился!
– Нет, сегодня решительно никакими силами невозможно было испортить Невскому настроение.
– И не только вернулся, но и, как видите, спать завалился! Самым беспардонным образом. Вы-то хоть спали? Или вот так - до утра стерегли?

— Спал, чего же.
– нехотя признал Дергун.
– Но сон у меня чуткий.

— И то хорошо. Значит, вы мне нисколько не поверили, зато себе. В смысле: своим, в высшей степени непроверенным - непроверяемым!
– видениям. Как, впрочем, и тому, что натрепала Евфросинья Аристархова. Ладно, пойдемте вниз, завтракать пора. А еще я обещал майору, как проснусь, сразу позвонить. Кстати, он и Птучка могут подтвердить, что в девять вечера я находился в городе. Ну, одевайтесь! Или вы - так, в пижаме?

— Другого штатского нет, - уныло сообщил сержант.
– В пижаме-то - не опозорюсь?

— Нет!
– беззаботно махнул рукой Невский.
– В вас даже что-то гусарское проклюнулось. Пижонское. Неповторимое, ей-богу!

— Вишь ты как!..
– невольно приосанился Дергун.
– Ну, ладно. Вот носки только надену. Я сейчас.

— А ведь директор обещал, - не преминул напомнить Невский.
– Клялся: в самом лучшем виде.

— Мало ли.
– Дергун повел плечами, - Ну, не стану ж я скандалы разводить!..

— А стоило бы - хоть разок. Совсем уже.

— Мы - люди маленькие, нам - как велят.

Сержант, тихо кряхтя, натянул носки. Потом привычно одернул пижаму, будто китель, и встал у двери.

— Да, видик у вас.
– пряча улыбку, покачал головой Невский.
– Любому здешнему - на зависть.

— Это хорошо, - не чувствуя иронии, признал Дергун.
– Между прочим, вдруг заколебался он, - может, эту дамочку-соседку еще малость потрясти?

— Чем?
– не врубился Невский.

— Ну, порасспрашивать.

— Не думаю, - с сомнением ответил Невский.
– С ней, по-моему, все ясно. Нас теперь зовут другие горизонты. Итак, с песнями и в ногу, - на Голгофу?

— Не шалите, - с неожиданной суровостью предупредил сержант.
– Я не люблю.

Глава 21

Директор Подкосыжнев был на месте и встретил их приветливо - может, даже чересчур.

Он вскочил с кресла и, со шкодливым видом поводя своими масляными глазками, весь лучась от счастья, выбежал из-за стола навстречу.

— О, привет, привет! А я все думал: что-то вы запропастились!.. Мы гостям душевно рады, а гостям особенно желанным и почтенным - и подавно! сердечно произнес он, каждому подолгу пожимая руку. Видимо, тот факт, что Невский - снова в санатории, он поспешил истолковать как некий признак коренного поворота в ситуации с убийством - разумеется, в приятном смысле для себя.
– Все, полагаю, превосходно? Или есть какие-то вопросы, жалобы?

— Куда портки девал от иностранного костюма?
– мрачно и с угрозой подступил к нему Дергун, бесцеремонно перейдя на "ты".
– Ведь обещал.

— А это. значит. не ко мне! Я только приказал. А наш завхоз, шельмец такой.

— Что, своровал?
– с надеждой уточнил сержант.

— Ну, как так можно?! Своровал!..
– Директор укоризненно всплеснул руками.
– В нашем санатории подобных случаев не наблюдалось никогда! Случалось, правда, иногда теряли что-то, а потом. не находили. Я, естественно, как мог, боролся с разгильдяйством. И теперь борюсь!

— Но я хочу узнать.
– упрямо гнул свое Дергун, подтягивая широченные пижамные штаны.
– Где.

— Склад большой, еще не отыскали, - быстро среагировал директор. Надо подождать. Вы что, скажите, голый ходите? Ведь нет?! Другие даже и не задают вопросов!..

— А вот я.

— Ну, бог с ним, с этим тренировочным костюмом, разберемся, - подал голос Невский.
– Не за тем, в конце концов, сюда пришли.

Директор напряженно глянул на него и, кажется, все понял.

— Вы позвонить?
– угодливо осведомился он.
– Прошу! Я, знаете, как чувствовал, что вам понадоблюсь, и тоже вот пришел пораньше. О!.. Надеюсь, наши доблестные органы сделают все возможное.

— Вы б лучше вышли, - глухо пробасил Дергун, вновь возвращаясь к вежливому "вы".
– Разговор официальный.

— Я так и подумал. По-другому и нельзя!
– воскликнул директор, нисколько не обидясь.
– Я секреты уважаю. Это - самое святое!

— Я уже заметил. Херувим вы наш!..
– невольно усмехнулся Невский и, подождав, когда директор наконец-то удалится, снял трубку с аппарата.

Афонов откликнулся сразу.

— Кто говорит?
– спросила трубка.
– Невский? Очень хорошо. Что нового? Сенсаций нет?