Отрава
Шрифт:
Глаза вора загорелись недобрым огнем, черные зубы обнажились в оскале.
— Думай, что говоришь! — прорычал он. Но ножа у ее горла уже не было.
— Если мой дядя не получит этих духов в ближайшее время, то, уверяю вас, он очень разозлится, — ровным голосом пригрозила Отрава, хотя внутри у нее все трепетало, как рой перепуганных мотыльков. — Я непременно расскажу ему про вас.
Первый вор пробормотал что-то нелицеприятное и выхватил одну железную баночку из телеги.
— Они тут, да? — спросил он. — Духи? Ну,
Он повернул крышечку банки, но слишком сильно. Крышка не открыла маленькое отверстие, а отскочила вся. И болотный дух в один миг вырвался на свободу, пуская искрящийся пурпурно-синий шлейф, дугой взметнулся в небо и исчез за крышами домов, держа свой путь обратно на Черные болота.
На секунду вор превратился в мальчика, который только что разбил вдребезги любимую тарелку строгого папаши.
— Довольны? — с вызовом в голосе воскликнула Отрава. — Чего уж там, валяйте, открывайте все! Минога с вас шкуру сдерет!
— А ты нахалка, ведьма, — огрызнулся вор, но в голосе уже не было угрожающего тона. — Когда-нибудь тебя это убьет.
С этими словами он махнул своему приятелю, и они спрыгнули с телеги. Через минуту их и след простыл.
Брэм с облегчением выдохнул. Во время разговора он едва смел дышать. Ловец духов глянул через плечо, потом на Отраву, покачал головой и поднял поводья. Крокоящер, все это время терпеливо ждавший, снова натянул постромки.
— Это было глупо и рискованно, — сердито сказал Брэм.
Отрава заправила волосы за уши и потрогала шею, где остался след от ножа.
— Ты хотел, чтобы они ушли вместе со всеми моими деньгами? И твоими тоже? А как же игра, которая стоит свеч?
Брэм нахмурился, ссутулив широкие плечи.
— И все-таки: как ты до этого додумалась?
— Принц и тигры, вот и все, — ответила девочка. — Старая сказка, которую мне дома рассказал Парус. Принцу пришлось идти через клетку с голодными тиграми. И он притворился еще более страшным тигром.
Брэм фыркнул:
— Это же просто сказка. Его могли сожрать тигры.
Отрава пожала плечами:
— Сказка или нет, но смысл тот же. Люди не теряются, когда встречаются с неожиданным. Не важно, кто ты, главное, как ты себя ведешь.
По выражению лица Брэма было ясно, что он обо всем этом думает.
— Ну, теперь мы, по крайней мере, кое-что знаем о Миноге, — произнес он. — Люди его боятся. Значит, и мы тоже должны быть осторожны.
После стычки с грабителями улицы как будто опустели и стали безопаснее, и до каморки Миноги Брэм и Отрава добрались без происшествий. Они остановились посреди плохо освещенной улочки у самой обыкновенной двери под массивным косяком. Над дверью угрожающе нависали несколько балконов. Брэм узнал место по эмблеме на двери: мишени из двух кругов, перечеркнутой косой чертой. Вокруг не было ни души. Тишина казалась зловещей.
— Это здесь, — неуверенно произнес Брэм, останавливая крокоящера.
Тут, на улице, он чувствовал себя очень уязвимым.
— Лучше останься с телегой, — сказала Отрава, доставая котомку. — Ее нельзя оставлять без присмотра.
— Но ты же не пойдешь туда одна! — возразил он.
— А тебе нельзя потерять свою телегу и крокоящера, — отрезала девушка. — Не думаю, что рядом с домом Миноги к тебе кто-нибудь пристанет.
Брэма все равно не оставляли сомнения, и тогда она добавила:
— Ты заработал свой второй соверен. Тебе больше ничего не нужно делать, — Отрава устало улыбнулась. — Но я была бы рада, если бы потом ты вывез меня отсюда.
Она слезала с телеги, когда почувствовала на плече его могучую руку в перчатке.
— Береги себя.
Отрава благодарно накрыла его ладонь своей, потом подошла к двери и постучалась в логово Миноги.
Дверь оказалась не заперта и даже не закрыта на щеколду. Отворилась, стоило только прикоснуться к ней. Отрава обернулась к Брэму — тот молча смотрел на нее из-под полей своей шляпы. Потом толкнула дверь и заглянула внутрь.
Длинная вереница деревянных ступенек уходила куда-то вниз. Тусклые фонари освещали картины в рамках вдоль стен. На картинах были изображены подводные кораллы, рыбы или морские пейзажи — по большей части, штормовые. Отрава позвала в пустоту, но ответа не последовало. В конце лестничного пролета виднелся занавес из бисера и стеклянных бусинок.
Что ж, она зашла слишком далеко, отступать нельзя. Тихонько шагнув через порог, девушка закрыла за собой дверь и опасливо спустилась по ступенькам. На полпути вниз она снова окликнула хозяев, но ее зов опять остался без ответа. Не зная, что еще делать, Отрава отдернула бисерный занавес.
К ее удивлению, внутри оказалась роскошно обставленная комната, в которой преобладали алый, пурпурный и золотой цвета. На лакированных стенах висели прибитые к дощечкам чучела морских тварей — акул, кальмаров и других существ, слишком диковинных для Отравы, чтобы узнать их хотя бы по описаниям Паруса. Большая пузатая печь латунного цвета полыхала огнем, а перед ней стояло дорогое кресло — Отрава могла видеть только его спинку.
— А… — послышался голос. Он был тихий, как шепот, но тем не менее отчетливый, словно раздался над самым ее ухом. — Отрава.
Девушка подскочила от неожиданности и огляделась по сторонам. Потом она заметила слабое движение в кресле и увидела локоть, обтянутый рукавом сорочки темно-бордового цвета.
Она хотела было спросить, откуда человек знает ее имя, но вспомнила, что в сказках на подобный вопрос обычно следовал туманный и загадочный ответ. К тому же ей не хотелось оказаться предсказуемой.
— Минога? — спокойно произнесла Отрава. — Если вам известно, кто я, полагаю, вы знаете и то, зачем я пришла?