Отравитель

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Он мог убить своего босса?

– Никогда в жизни. Вы его глаза видели? Он же настоящий ребенок, как и все спортсмены.

– Вы тоже были спортсменкой, – напомнил Дронго.

– Я была дурой, – неожиданно нервно заявила Наталья, – можете себе представить, что я наделала. Выиграла чемпионат Москвы, меня брали уже в сборную. Решили показать самой Ирине Виннер. Я уже видела себя на чемпионатах мира и на Олимпийских играх. А потом поехала в одной компании за город и попала в глупую автомобильную аварию. Сломала ногу, и с мечтами о чемпионстве пришлось расстаться навсегда. Потом

поступила на заочный, решила выучиться на спортивного журналиста. Но это все было не то. Потом встретила своего будущего мужа, не зная, чем он занимается. Потом вышла замуж, родилась девочка, потом мы разошлись. Затем появился еще один друг. За ним наш общий знакомый Ашрафи. Я наверно не очень везучая. Сначала сама попала в аварию, когда сидевший за рулем парень погиб. Потом развелась с мужем, и он попал в тюрьму. Потом сошлась с Ашрафи, и его убили. Выходит, что я всем приношу несчастье. Говорят, есть такие женщины, как вы считаете?

– Не уверен, – возразил Дронго. – Сначала вы попали в аварию, но остались живы. Значит, бог вас любит. Потом поступили в институт, вышли замуж, родили дочь. Уже совсем неплохо. У вас в мире есть человек, ради которого стоит жить. Вы молодая и красивая женщина, начали встречаться с бизнесменом из Египта, даже потакали его необычным сексуальным пристрастиям. Кто виноват, что его убили? Только не вы. Я не думаю, что все так плохо. Сколько у вас комнат в доме на Пятницкой?

– Четыре, – улыбнулась она, поворачивая автомобиль налево.

– Вот видите. Значит, такая квартира стоит около миллиона. И еще ваша роскошная машина. Судя по всему, вы не самый невезучий человек в этом городе.

Она рассмеялась:

– Впервые в жизни вижу такого следователя. Вы действительно из ФСБ?

– Почти, – ответил он. – А теперь у меня будет другой вопрос. Вы знаете канадскую журналистку Риту Эткинс?

На этот раз она затормозила так, что он чуть не вылетел со своего места. И больно ударился головой, ведь усаживаясь второй раз в салон, он не пристегнулся.

– Не спрашивайте меня об этой дряни, – прошипела Наталья.

Глава одиннадцатая

Удар был сильным. Он потер голову. Кажется, у него будет на этом месте большая шишка.

– Я же просил вас так резко не тормозить, – пробормотал Дронго.

– Нужно было пристегнуться и во второй раз, – огрызнулась она, – сильно ударились?

– Очень сильно. Если будет сотрясение мозга, то я подам на вас в суд.

Она недоверчиво посмотрела на него. У этой бывшей спортсменки и нынешней журналистки явно не хватало ни юмора, ни интеллекта. Возможно, спорт она знала неплохо, но все остальное...

– Неужели так сильно?

– До свадьбы заживет, – улыбнулся он.

– А вы не женаты? – удивилась Наталья.

– Не помню, – соврал Дронго, – почему вы так резко среагировали на имя этой канадской дивы?

– Она дрянь, – убежденно произнесла Кравченко, – настоящая дрянь. Сама уже старушка, спит со всеми подряд, а меня постоянно обвиняет в том, что я была любовницей Ашрафи. Хотя она сама была его любовницей и принимала участие в его «кувырканиях».

– Откуда вы знаете?

– Знаю точно. Вторая, которая пришла к нам, вспоминала, как вела себя эта старая тетка. Представляете, увидев красивую молодую женщину, она вскочила с места, закрываясь одеялом, и убежала в другую комнату.

– Наверно смутилась. Не все готовы к подобным «экспериментам».

– А потом вернулась и вела себя очень даже раскованно, – заявила Наталья, – вот вам и старая тетка. В свои сорок с хвостиком она ведет себя очень даже раскованно.

– Разве это плохо? И потом, сорок с хвостиком – это еще не старость. Сейчас даже по официальной статистике люди до сорока пяти считаются молодыми, до шестидесяти пяти людьми среднего возраста, до семидесяти пяти пожилыми, а до девяноста – очень пожилыми людьми. Вот такая градация.

– Глупости, – со свойственной молодости безапелляционностью заявила Наталья, – после тридцати человек уже изменяется.

– И не всегда в худшую сторону, – заметил Дронго. – Женщины, например, выглядят гораздо лучше именно после тридцати.

– Это спорный вопрос, – усмехнулась Наталья.

– Во всяком случае не нужно так реагировать. Тем более что она ваша коллега.

– Старая перечница. Какая коллега? Когда она узнала, что я встречаюсь с Ашрафи, она чуть с ума не сошла. Она наверно думала, что он всегда будет привязан к ее старому и дряблому телу.

– Я ее видел. Тело у нее, по-моему, не очень дряблое.

– Он был намного моложе нее, – напомнила Наталья, – поэтому и решил прекратить все отношения с ней. А она всем рассказывает, что это она с ним перестала встречаться. Можете себе представить, какая гадина. Она его бросила, и он с горя решил встречаться со мной. Вот так выглядит его жизнь в изложении этой бабушки. А на самом деле он ее оставил, чтобы встречаться со мной. Она повела себя глупо, как старая девственница. Даже оставила воду открытой и затопила соседа снизу. Ашрафи предложил ему сделать ремонт за свой счет, но тот, конечно, отказался.

«Истина, как всегда, лежит посередине», – подумал Дронго о споре двух женщин.

– Мы скоро приедем, – сообщила она, – у вас есть еще вопросы?

– Вы были знакомы с его домработницей?

– Нет. Никогда ее не видела. Она приходила, когда нас не было.

– Когда вы с ним увиделись в последний раз?

– За день до его смерти. Он позвонил и сказал, что улетит в субботу. Мы решили встретиться в пятницу. Но на следующий день я узнала, что он умер.

– От кого?

– Мне позвонила Антонина. Она узнала от своего мужа. Потом известие о смерти Вилаята Ашрафи появилось даже в «Коммерсанте».

– Следующий вопрос. Вы знали адвоката их фирмы – Мусу Халила?

– Д-да, – не очень уверенно ответила она.

– Знали или нет? – уточнил Дронго.

– Знала, конечно.

– У вас были с ним какие-то общие дела?

– Нет, никогда.

– Он приезжал в вашем присутствии домой к Вилаяту Ашрафи?

– Нет. Я его не видела. Ни разу. Только два раза на их официальных приемах. Такой неприятный тип с большой лысой головой. Он мне не очень нравился.

– Вы что-то недоговариваете, – с сомнением произнес Дронго.