Отравление в пряничном домике

Балтийская Инна

– А на самом деле?

– Честно признаться? Близорукость тут не при чем. Просто, когда я целился в тебя или Пашу, руки начинали трястись, как с похмелья. Мне было бы проще пристрелить ювелира.

– В себя ты зачем стрелял?

– И не думал даже! Это я тебе басню скормил, чтобы меня, упаси Господь, ни в чем не заподозрила. Переоценил твою сообразительность.

– Я и правда чего-то не понимаю. Ты ведь мог отказаться от дела, узнав, что меня придется убить! Алиса предоставила тебе свободу выбора.

– И с чем бы я остался? Только не говори,

что с тобой. На фига тебе сдался бездомный и безработный. Это только для Алисы я единственный.

Макс поднял на меня немного потеплевшие глаза.

– А знаешь, Полька, может, мы с Алисой будем неплохой парой. Она пошла на эти убийства только из-за любви ко мне. Алиса старше всего на 12 лет…

– На 13 лет, – машинально поправила я. – Значит, ты спокойно можешь меня убить?

– Наверное, раньше не смог бы. Но, боюсь, теперь мне придется. Ты не оставила мне выхода.

Кажется, он хотел развивать свою мысль дальше, но его перебил настойчивый звонок в дверь.

Глава 23

– Я открою, – я быстро встала.

Макс тоже вскочил на ноги и перегородил мне дорогу.

– Это кто? – тихо спросил он.

– Да понятия не имею. Или «Скорая», или полиция. Я буквально перед твоим приходом вызвала и тех и других.

– Зачем?

– Твоя любовница во всем призналась и приняла яд. Она лежит на кухне.

– Ты шутишь? – с каким-то неестественным спокойствием спросил Макс.

– Подойди к двери и спроси «Кто там?». Сам убедишься.

– Понятно. – Макс на секунду задумался, по-прежнему стоя в дверях. В нее неистово звонили, затем послышался сильный стук.

– Прыгай в окно, – посоветовала я.

– Четвертый этаж. Увы, но я не Бетмен. Нет, мы пойдем другим путем.

Двигаясь, как в замедленной съемке, он достал из-за пазухи большой вороненый револьвер. Или пистолет, не знаю. Поднял его на уровень глаз, наставил на меня и тихо произнес:

– Подойди ко мне.

– Ты собираешься меня пристрелить? Зачем? Они немедленно взломают дверь.

– Дура, я не собираюсь стрелять. Но мне надо отсюда выйти. И я возьму тебя в заложницы.

Я немного успокоилась. В заложницы так в заложницы. Главное, со стороны Макса моей жизни опасность, похоже, не грозит. Но вот полиция… Как бы они меня сами не пристрелили, чтобы долго не мучилась. Тем не менее, повинуясь недвусмысленному жесту, я подошла поближе. Макс обнял меня за шею, приставил к виску оружие, и мы вышли в коридор.

– Открывай! – скомандовал он.

Я снова отдернула щеколду. С лестничной площадки на нас смотрели четыре пары изумленных глаз: две женщины в белых халатах и два здоровенных мужика в форме.

– Я захватил заложницу. Если вы помещает мне пройти, я ее застрелю, – вежливо произнес Макс.

Видимо, от изумления вся четверка послушно посторонилась. Макс быстро прошел в образовавшийся коридорчик, волоча меня за собой, развернулся задом и, прикрываясь мною, как щитом, попятился по лестнице вниз. Таким макаром мы

спустились на первый этаж. А вызванные мною службы, похоже, так и изображали каменные изваяния на четвертом.

Макс опять развернулся, откинул засов и вытолкнул меня на улицу. Вдали послышался вой сирены. Похоже, полицейские все же вызвали подкрепление. Макс рывком оттолкнул меня и кинулся к своей машине. Через пару секунд она отъехала от дома и вихрем унеслась куда-то в даль. А я собрала последние силы и снова поплелась наверх.

Следующую неделю я провела в ставшем уже привычным месте – в полиции, на допросах у следователя «убойного» отдела. Макса так и не поймали. Надеюсь, он успел покинуть пределы страны. Я вовсе не хочу, чтобы его нашли.

Как ни странно, но я не чувствую себя невинной жертвой подлеца. Макс не верил в мою любовь. А была ли она на самом деле? Я ревновала его к чужим женским взглядам, втайне завидовала его красоте, гордилась, что рядом со мной – супермен… Был ли этот сложный сплав чувств той самой силой, которая сворачивает горы? Той, которая заставила хладнокровную Алису пойти на преступления, а потом принять яд. Ей легче было умереть, чем разлучиться с любимым. И ведь даже умирая, Алиса так и не выдала Макса! Она хотела унести его тайну с собой в могилу. Я бы так не смогла.

Я делилась с любовником своими проблемами, просила его о помощи – а поинтересовалась ли хоть раз, как живется ему? Я ведь не знала ни о долгах, ни о приближающемся банкротстве. Он мне не доверял. Оттого, что не верил людям вообще, или просто я не заслужила его доверия?

Квартиру Макса продали за долги. Фирма «Медтехника» приказала долго жить. Туда назначили ликвидатора имущества, но ликвидировать оказалось нечего. Офис Макс снимал, несколько компьютеров и кожаных стульев не покрывали даже ничтожное количество задолженностей. Сотрудники фирмы не получили ни гроша за последние два месяца. Кроме того, оказалось, что за них уже полгода не платили налогов, и потому они не могли рассчитывать даже на пособие по безработице. Бедный Паша, потеряв работу, и к тому же узнав, что в него стрелял шеф, впал в жесточайшую депрессию. И мне, позабыв о собственных переживаниях, приходилось таскать несчастного по психологам и психотерапевтам.

Салон «Зазеркалье» протянул еще два месяца. Алла Ивановна по-прежнему записывала клиентов на гадание и очищение, откладывая себя четверть платы, остальное забирали гадалки. Естественно, мы не тратили деньги на налоги, арендную плату и тому подобные ненужные расходы. Все понимали, что малина вот-вот закончится, и старались накопить побольше, чтобы не помереть с голоду после закрытия салона. Через два месяца в гости к нам пожаловали одновременно хозяин дома и налоговая инспекция. Как по команде, все гадалки дружно вышли из своих каморок, подхватил заранее приготовленные сумки со своим добром, и стайкой покинули ставший чужим подвальчик. Алла Ивановна предложила дорогим гостям подождать хозяйку, быстро собрала манатки и последовала за нами.