Отражение ночи
Шрифт:
Его друг отстранился с недовольной миной.
— В таком случае, ваше величество, позвольте узнать дату венчания.
— Венчания? — притворно удивлённо спросил юный король, бросая взгляд на Сокола, который поленился даже открыть рот для ответа, только кивнув головой.
Ворон недовольно пихнул Медведя, который притворно возмутился и тщательно отряхнул свою одежду, и снова занял своё прежнее место, вытянув ноги.
— Сударь, — протянул он и сделал большую паузу, как будто забыв, о чём идёт речь. — Вы нашли в себе смелость объявить об этом венчании без моего ведома, так может быть и дату сами назначите.
Поймав презрительный взгляд монарха, аитлонец похолодел.
— Ваше величество, вы ведь не препятствовали… И всё это было сделано не только для вашего блага. Политика, вы же понимаете…
— Да, — перебил его юноша. Политика — грязное дело. Именно поэтому Аитлон решился предать союз с Аденией и встать на сторону Пирана и Арении.
— Да что вы такое говорите, — запнулся министр.
— Это, чтобы не быть голословными! — резко произнёс Сокол и швырнул аитлонцам свиток.
Один из них поймал его и не решился раскрыть.
— Это копия, — равнодушно сказал Медведь. — Мои шпионы приложили немало усилий, чтобы выкрасть оригинал.
Изворотливость загнанного в угол дипломата не позволила министру сдаться. Он решил врать до конца.
— Я повторю вам, лорд Эреман, что вы слишком молоды и многого не понимаете. Любая переписка при желании переворачивается так, что предателем можно объявить кого угодно…
— Это не переписка, — коротко вставил Артур. — Это магически скреплённый договор. По сравнению с вами мы, конечно, неопытны, но читать нас, всё же, научили.
Внешняя учтивость аитлонцев постепенно куда-то испарялась, уступая место отчаянной злобе.
— Ну что же, — вдруг крикнул герцог. — Я вижу, что конструктивного диалога у нас дальше не получится.
— Возможно, вы правы, — задумчиво подтвердил Ворон.
— Тогда спешу сообщить вам, что дворец, некогда бывший вашим, взят моими людьми.
Услышав это Артур и Эдвард быстро переглянулись, а Робин Первый, наконец, уделили аитлонцам внимание, пристально разглядывая их.
— И что же вы намерены делать дальше, — криво улыбнулся он. — Жените меня насильно.
— А зачем нам эта утомительная процедура? — сказал министр. — Мы просто объявим о том, что свадьба состоялась, а вы были вероломно убиты своими приближёнными.
С этими словами он бросил в Ворона хрупкий сосуд, котрый разбился о его грудь. Медведь и Сокол подняли руки и метнули в аитлонцев молнии, однако те прикрылись щитами.
— Прекратите! — заорал дурным голосом министр, едва выдерживающий атаку. — Сдайтесь или он умрёт.
Юноши замерли, и аитлонец, выдохнув, произнёс:
— Этот состав может парализовать мага из клана Воронов, а если я произнесу заклинание, то и убить.
— А-а-а, — протянул Робин Первый. — Тогда всё понятно.
Аитлонцы застыли с открытыми ртами, когда увидели, что король спокойно и брезгливо смахивает жидкость со своего камзола. Поняв, наконец, как обложался, министр поинтересовался дрожащим голосом:
— А где Ворон?
— Он только что счастливо женился. Я за него, — ответил Ратмир.
— Оденский! — вскрикнул герцог.
— Да, милорд, нам приём с оборотничеством понравился, — холодно сказал Сокол. — И мы решили побить вас вашим же оружием.
Аитлонцы попятились к выходу, но тут же отступили от него, увидев ворвавшихся в кабинет братьев Ронских.
— Что там? — коротко поинтересовался у них Артур.
— Всё в порядке. Гости и крысы с нашей стороны в надёжном месте, — ответил Лучезар. — С этими что делать? Упаковать и отправить на родину?
— Мы тут благотворительностью не занимаемся, — произнёс Сокол ледяным тоном. — За покушение на убийство короля и попытку государственного переворота по головке не гладим. В Холодную башню их без упаковки.
— Вы не имеете права и полномочий, — испуганно заверещал аитлонец.
— А вот тут вы ошибаетесь, — равнодушно бросил Артур. — Всё это у нас есть.
Ворвавшаяся стража быстро скрутила гостей и стала выводить по порядку. Когда очередь дошла до министра Эдвард вдруг спросил у него:
— Герцог, мой «глупый» король никогда не оставил бы меня в таком положении, а как поступит ваш мудрый монарх?
Услышав это, министр попытался было улыбнуться, но у него не вышло. Кабинет он покинул в полном молчании.
— Александр Аитлонский пойдёт на попятную и уверит нас, что ничего не знал о кознях своих приближённых, — задумчиво произнёс Медведь.
— К гадалке не ходи, — мрачно подтвердил Сокол.
— А что с принцессой? — спросил Буслай. — Она имеет к этому отношение.
— Нет, к счастью она глупа, — тяжёло ответил целитель. — Поэтому сегодня же отправляется домой.
— А аитлонцы не поднимут тему «поруганной чести» наследницы? — включился Ратмир.
— Это не в их интересах, — усмехнулся Артур. — Им её ещё замуж надо выдать. К тому же сейчас, когда у нас эта бумажка, — он кивнул на свиток, оставленный на полу. — Александр надолго забудет об Адении.
— И как вы только тут живёте? — с горечью спросил Буслай.
— Не всем повезло устроиться так же хорошо, как тебе, — проворчал Артур.
Услышав это, Ратмир хмыкнул и спросил:
— Ты лучше скажи, что там с нашим флотом?
— Там лучше, чем во дворце, — ответил Медведь. — Всё улажено, можете ехать домой.
— В твоём голосе я слышу неприкрытую зависть, — снова улыбнулся Оденский.
— А к чему мне её прикрывать? — сыронизировал лорд Керн. — Я тебе не кокетка.
— Ладно, я задержусь ещё на день и помогу вам разгрести эту кучу.