Отраженная в тебе
Шрифт:
— Ты жаждешь этого. Чувствуешь себя пустой без этого.
— Да, черт тебя подери!
Ухватившись за его бедра, я прогнулась ему навстречу, чтобы ощутить его тело. Наибольшей близости с ним мне удавалось достичь именно тогда, когда мы занимались любовью, и как раз в такой близости я нуждалась именно сейчас, нуждалась в том, чтобы полностью прочувствовать, как нам хорошо вместе перед предстоящей на выходные разлуки.
Он пристроился у меня между ног, его твердый, горячий член лежал на моих половых губах.
— Когда я введу его
— Хочу тебя, — выдохнула я, бесстыдно натираясь своей увлажнившейся промежностью о его пышущий жаром член.
— Еще рано, — он покачал бедрами, прилаживая толстую головку своего члена, мягко навалился на меня и разложив меня под собой, слегка, лишь чуть-чуть ввел самый конец. Это проникновение извергло из меня стон, все тело напряглось. — Ты еще не готова.
— Трахни меня. Боже… Просто трахни меня!
Опустив руку, он придержал меня за бедро, унимая мои попытки насадить себя на его штуковину. То, что это могло быть больно, меня ничуть не волновало. Зато казалось, что не заполучив его в себя, я тронусь умом.
— Дай мне это.
Гидеон взял меня за волосы, чтобы удержать в той позиции, в какой желал.
— Смотри на меня.
— Гидеон!
— Смотри на меня!
От приказного тона его голоса я застыла и уставилась на него. Все мое недовольство расстаяло при виде медленного, постепенного преображения его лица.
Сначала его черты напряглись, словно от боли, брови хмуро сдвинулись. Рот раскрылся, грудь тяжело вздымалась. Челюсти словно свело судорогой, мускулы спазматически вздулись, кожа сделалась обжигающе горячей. Но больше всего меня гипнотизировали его пронизывающие голубые глаза и угадывавшаяся за затягивавшей их поволокой несомненная ранимость.
Мое сердце отозвалось на произошедшие в нем перемены учащением пульса. Матрас, в который он уперся ногами сдвинулся…
— Ева!
Дернувшись, Гидеон кончил, пустив в меня жаркую струю. Его сладострастный стон прокатился по мне, а член в смазке извергнутого им семени проскользнул вглубь, до самого конца.
— Ах… Господи!
Все это время он смотрел на меня, показывая лицо, которое обычно прятал в изгибе моей шеи. Я видела, что он хотел, чтобы я видела… не упустила того, что он желал показать.
Нас ничего не разделяло.
Двигая бедрами, он довел оргазм до конца, опустошив меня и смазав мое лоно так, что ни о каком болезненном трении и речи быть не могло. Бедро мое он отпустил, позволив мне податься ему навстречу, извиваясь, подмахивая, чтоюы добиться лучшего давления на мой клитор. Не сводя с меня глаз, он перехватил меня за запястья и сначала одну руку, а потом и другую завел мне за голову и зафиксировал в такой позе.
Пришпиленная к постели
— Кроссфайр, — прошептал Гидеон, напоминая мне "пароль безопасности".
Я застонала, моя щель туго сжалась вокруг его члена, жадно выдаивая последние капли спермы.
— Чувствуешь? — Гидеон облизал мою ушную раковину, обдав ее влажным дыханием. — Ты держишь меня за горло и за яйца. Где дистанция, ангел мой?
В течении последующих трех часов, ни о какой "дистанции" даже речи не шло.
Управляющая отелем распахнула перед нами двойные двери номера, и Кэри протяжно присвистнул.
— Ни черта себе, — произнес он, увлекая меня в комнату. — Ты только посмотри, площадь какая. Тут можно колесом пройтись.
Он был прав, но чтобы убедиться в этом, мне следовало подождать до утра. Уж больно дрожали мои ноги после вступления в "Небесный клуб".
Прямо перед нами открывался ошеломляющий ночной вид на Полосу Лас-Вегаса. Угловое окно было от пола до потолка, и там стояло пианино.
— Почему во все номера люкс непременно напиханы пианино? — поинтересовался Кэри, подняв крышку и пробежавшись пальцами по клавишам.
Я пожала плечами и обернулась к управляющей, но она уже уходила, бесшумно ступая каблучками по толстому белому ковру. Номер был оформлен в стиле, который я назвала бы голливудским шиком пятидесятых. Двусторонний камин был отделан грубым серым камнем и украшен произведением искусства, напоминавшем колпак от колеса машины. Диваны были цвета морской волны, а деревянные ножки- почти такие же тонкие, как шпильки управляющей отелем. Царивший в помещении дух ретро был чарующим и притягательным.
Может быть, даже чересчур. Я,конечно, ожидала, что попаду в хороший номер, но не рассчитывала на президентский люкс. Я уже было решила отказаться, но Кэри, широко ухмыльнувшись и подняв оба больших пальца, заставил меня передумать. Не хватало только испортить ему кайф. Я промолчала, надеясь, что мы не лишили Гидеона прибыли от более выгодных клиентов.
— Все еще хочешь чизбургер? — спросила я его, заглянув в меню, лежавшее на консольном столике у дивана.
— И пиво. Закажи два.
Кэри последовал за менеджером в расположенную слева от гостиной спальню, а я сняла трубку выполненного в стиле ретро, с вращающимся диском телефонного аппарата и сделала заказ.
Спустя полчаса, наспех освежившись под душем и переодевшись в пижаму, я сидела скрестив ноги, на ковре и уминала цыпленка под соусом "Альфредо". Кэри, вгрызавшийся в свой бургер по другую сторону кофейного столика, взирал на меня совершенно счастливыми глазами.
— Обычно ты такого на ночь не лопаешь, — заметил он, когда прожевал кусок.