Отраженная в тебе
Шрифт:
— Вот так, правильно, — проурчал он. — Трись о меня своей щелкой. Господи, ну и горяченькая же ты.
— Гидеон.
Мои руки заскользили по его изгибающейся спине и ягодицам, тело выгнулось, подаваясь ему навстречу. Издав протяжный стон, я кончила, и стремительный поток облегчения смыл остатки напряжения. Его рот припал к моему, словно упиваясь звуками, которые я издавала, содрогаясь под ним. Вцепившись ему в волосы, я неистово отвечала на поцелуи. Он перекатился, так что я вдруг оказалась сверху, руки его потянулись к ширинке и расстегнули ее.
— Давай, Ева.
Я сползла
Издав рык, Гидеон схватил подушку и подсунул себе под голову. Поймав его взгляд, я присосалась сильнее.
— Да! — выдохнул он, потянув меня пальцами правой руки за волосы. — Соси сильно и быстро: я хочу кончить.
Я вдохнула его запах, облизывая шелковисто-гладкую плоть, а потом, как и было сказано им, глубоко втянула его член, чуть ли не по яйца. Я едва не заглатывала его, снова, снова и снова, полностью сосредоточившись на этом, вожделея его оргазма так же, как и он сам, подстегиваемая издаваемыми им бессвязными звуками и видом того, как вцепились в стеганое одеяло его пальцы. Бедра его дергались вверх-вниз, рука, державшая меня за волосы, направляла мои движения.
— О господи! — Он буравил меня жаркими темными глазами. — До чего ж я люблю, как ты отсасываешь. Как ты сосешь и не можешь насосаться.
Я и не могла. Мне все было мало. Его наслаждение значило для меня так много, потому что он был настоящим, первозданным. В норме секс для него всегда был поэтапным, методичным, но сейчас он не мог сдерживаться, потому что хотел меня до потери рассудка. Всего два дня без меня, и он… ошалел.
Отсасывая, я еще и дрочила рукой, ощущая вздувшиеся под кожей пульсирующие вены. Наконец он издал прерывистое рычание, и мне в горло прыснула соленая жаркая струя. Он был так близко, лицо его пылало, рот приоткрылся в прерывистом дыхании. На лбу у меня выступил пот, вместе с его возбуждением всколыхнулось и мое. Сейчас он всецело был в моей власти и, почти обезумев от наслаждения, изрыгал бессвязные похотливые фразы насчет того, что собирается проделать, когда будет трахать меня в следующий раз.
— Вот так, ангел… Дои его… Дай мне спустить в тебя. — Шея его изогнулась, резкий выдох выпустил весь воздух из легких. — Так!
Он кончил, как и я, неистово, яростно. Я едва не захлебнулась жаркой, напористой струей извергнутого им семени. Он выкрикивал мое имя, качая бедрами также неустанно, как я работала ртом, получая от меня все что ему требовалось, и давая мне все, что имел, пока не опустошился. Тогда он потянулся ко мне и, сдавив в мощных объятиях, прижал к колышущейся груди и на несколько долгих мгновений замер. Я слушала, как замедляется его сердцебиение и постепенно нормализуется дыхание.
Наконец, уткнувшись ртом в мои волосы, он сказал:
— Я нуждался в этом. Спасибо.
Улыбнувшись, я прижалась к нему:
— Мне самой было в радость, Ас.
— Мне недоставало тебя, — мягко произнес он, прижимаясь губами к моему лбу. — И не только для этого.
— Знаю.
Мы нуждались в физической близости, в жадных
— На той неделе приезжает мой отец.
— И тебе непременно нужно было сказать это, пока моя шишка еще торчит?
— Поймала тебя со спущенными штанами? — рассмеялась я.
— Черт! — Крепко поцеловав меня в лоб, он перекатился на спину и привел в порядок одежду. — Ты уже подумала о том, как пройдет первая встреча. Обед в заведении или дома? У тебя или у меня?
— Я сама приготовлю, у себя дома.
Я потянулась, потом разгладила свою рубашку.
Гидеон кивнул, но флюиды от него исходили другие. На месте моего перекормленного сексом и благодарного за это любовника опять возник мрачный мужчина, в последнее время появлявшийся слишком часто.
— А ты предпочел бы что-нибудь другое? — спросила я.
— Нет. План хороший, и я сам посоветовал бы тебе тоже самое. Он будет чувствовать себя уютно.
— А ты?
— И я. — Подперев рукой голову, он посмотрел на меня сверху и убрал волосы с моего лба. — Уж конечно, если можно этого избежать, лучше не тыкать его носом в мои деньги.
У меня вырвался глубокий вздох.
— Об этом я и не подумала. Я решила, что на моей кухне он будет чувствовать себя свободнее, чем у тебя. Но ты прав. Все будет в порядке, Гидеон. Как только папа увидит, как ты ко мне относишься, он одобрит то, что мы вместе.
— Меня это беспокоит только в том смысле, что может повлиять на твои чувства. Если я ему не понравлюсь, это может изменить что-то в наших отношениях…
— Ну, вот уж это зависит только от тебя.
Он коротко кивнул, что, признаться, не больно-то успокоило меня в отношении его переживаний. Конечно, многие парни нервничают перед знакомством с родителями своих возлюбленных, но Гидеон мало походил на других мужчин. Он не дергался. Обычно.
Мне хотелось, чтобы он и мой папа общались легко и непринужденно, а не напряженно и настороженно.
Я сменила тему:
— Ну а в Фениксе ты сделал все, что собирался?
— Да. Одна из менеджеров проекта отметила кое-какие бухгалтерские нестыковки и оказалась права, когда настояла, чтобы я вникнул в это поглубже. Растраты не та вещь, с которой можно мириться.
Я вздрогнула, вспомнив про отца Гидеона, кинувшего инвесторов на миллионы перед тем, как покончить с собой.
— А что за проект?
— Гольф-клуб.
— Клубы, курорты, роскошное жилье, водка, казино… и, как завершающий штрих, сеть спортивных залов.
Благодаря знакомству с сайтом «Кросс индастриз» я знала, что Гидеон владеет еще и подразделениями, разрабатывающими программное обеспечение и игры, а также быстро набиравшей популярность медийной платформой для молодых городских профессионалов.
— Ты просто бог наслаждений, причем во многих отношениях.
— Бог наслаждений? — В его глазах блеснула усмешка. — Да я всю свою энергию трачу на обожествление тебя.
— Слушай, а как тебе удалось так разбогатеть? — выдала вдруг я, припомнив слова Кэри насчет того, что огрести такие деньжищи в таком возрасте законным путем нереально.