Отряд Неудачников
Шрифт:
— А-а-а-а!!! — заорал я, целиком и полностью оправдав надежды своих «акушеров»…
Как и предсказывал Док, первым делом я действительно открыл глаза. Потом шевельнул рукой, и, убедившись, что та меня прекрасно слушается, убрал с лица какую-то липкую дрянь, что мешала мне нормально видеть.
Стало прохладно. Что, в общем-то, и неудивительно, потому что по ощущениям я был не только совершенно голый, но еще и обмазан какой-то не то пастой, не то мазью. Или слизью.
Я опустил голову и даже не сразу понял, что длинная кожистая
— Что это за херня торчит у меня из брюха?! Уберите ее нахуй немедленно!
— Это пуповина, — надо мной нависла темная фигура, — Хотите ее сами перерезать?
— Док, пациент просит пересадить ему пуповину вместо полового органа стандартной комплектации, — подал голос Окто.
Ишь ты, шутник мне тут нашелся!
— Боюсь, что такой тип трансплантации начальство не одобрит. Так что, агент У, вы сами…
— Режь ее!
— А волшебное слово?
— Быстрее, сука!
В поле зрения появилась рука, которая прочно ухватилась за кожаный нарост, а потом вторая просто отрезала его при помощи больших ножниц. Я бы даже сказал — огромных.
Во время «процедуры» я ничего не почувствовал. Совершенно.
— Остаток сам отвалится, как только высохнет. Вы его просто не мочите, и все.
Мамой клянусь, что я теперь на воду даже смотреть не буду!
Вот если бы в детстве нам так же манту оформляли — уверен, что ни один бы даже самый отъявленный хулиган и непослушный шалопай не вздумал бы ее мочить и трогать.
— Собственно, все. Остались сущие формальности. Принять душ, ответить на пару вопросов — и вы свободны.
— А тесты?
— Все нужные тесты и анализы мы сделали, пока вы спали.
— Сколько! — выпалил я самый важный для меня вопрос.
— Сколько чего? — не понял Док.
Наконец-то я смог его впервые нормально рассмотреть. В общем-то, ничего необычного. Простой дяденька лет 50-60, лысый, но с аккуратной седой бородой и усами — этакий «Айболит стайл». Невысокий, полноватый, в белоснежном халате, перчатках и тапочках. На шее висит стетоскоп, как у любого самого обычного врача-терапевта.
— Сколько времени я провел в больнице?!
— Во-первых, вы находитесь не в больнице, а в Медицинском отсеке на территории Базы. Вы ведь помните, что такое База, Агент У?
— Да помню, я, помню. И про Базу, и про Неудачников, и про армию клонов, ограбивших банк, и про Мини-Мы с его крохотным рюкзачком, набитым радостями и гадостями. Так сколько?
— Если считать от того момента, как вас сюда доставили, то… уже прошло что-то около…
— Ну же, не томи, дяденька!
— …четырнадцать часов, да.
— Чего?
— Четырнадцать часов и двадцать одна минута, если уж совсем точно.
— А дней?
— Дней? — удивился Док, — Вы, конечно, были в тяжелом состоянии, но не настолько.
— Погодите. Я слышал про сломанные ребра, пробитый череп и что-то не так было с рукой…
— Окто! — доктор повернулся куда-то в сторону, — А я ведь тебе говорил следить за приборами! Видишь, к чему это все приводит? — он снова повернулся ко мне, — Да, у вас был открытый перелом правой руки… двойной… — добавил Док, почему-то запнувшись, — Разве вам не рассказывали, какая чудесная у нас медицина? Вы же наверняка подписывали бумаги на оказание услуг…
Я осмотрелся, уже не слушая, чего он там бормочет.
Помещение напоминало обычную палату интенсивной терапии. Или операционную — не силен я в этом. Компьютеры, приборы, капельницы, аппарат искусственной вентиляции, операционный стол…
И какая-то громадная штуковина в самом центре комнаты, напоминающая белоснежный пластиковый саркофаг.
— Это, я так понимаю, и есть регенерационная капсула?
— Да, она самая.
— И в ней я лежал все это время?
— Именно.
— Выходит, что она меня и вылечила?
— Это процесс куда более сложный, чем…
Я встал, попытался вытереть перепачканные руки о собственные бедра, но от этого стало только хуже. Да уж, душ мне точно не помешает.
Подошел к «саркофагу».
Тот был подключен к каким-то приборам, и от него в стену тянулись многочисленные гофрированные трубки, кабели, провода и так далее. Навскидку — не меньше трех десятков, разного цвета, диаметра и длины.
— Осторожнее! Сейчас там восстанавливается ваш коллега… — крикнул мне Док.
— Физик? — вспомнил я слова Химика.
— Да-да, Агент Эф.
— И как долго он там будет лежать?
— Часа три, может, четыре — ему не так сильно досталось.
— Ладно. Где тут у вас душ?
— Окто, проводи Агента У в дезинфекционную, будь так любезен.
Я обернулся и… чуть не обосрался…
Потому что впервые увидел этого самого «Окто».
Глаз у него действительно оказалось не десять, а всего четыре. Круглые, черные глазищи размером с теннисный мячик. Два торчали, как и положено, из глазниц, и еще два там, где у нормальных людей находятся виски.
— Следуйте за мной, — попросил мутант, развернулся и зашагал в противоположный конец операционной.
Нет, все же восемь: еще две пары глаз обнаружилось у помощника Дока на затылке. Они торчали из ежика коротко стриженных волос и внимательно за мной наблюдали. По крайней мере, мне так показалось, потому что зрачков у этих глаз не оказалось, так что проследить направление взгляда было невозможно.
Окто, значит? Вообще-то «Октопус» — это осьминог, а не недоделанный человек-паук.
Впрочем, чего удивляться-то? Подумаешь, еще один искаженный работает на Контору. Приносит, так сказать, посильную пользу в силу своих выдающихся суперспособностей вроде умения одновременно смотреть во все стороны.