Отряд. Тетралогия
Шрифт:
За окном раскинулся удобный и чистый (автоматические роботы-уборщики были выше всяких похвал), построенный чужими руками город. Он хорошо изучил его площади, улицы и переулки, но полюбить их так и не смог.
– Хочешь тоника, Илтвар?
Он повернул голову.
Рядом с ним стояла Тлинта Тон – сержант из отдела реабилитации – и протягивала ему пластиковый стаканчик с прохладным питьем.
– Спасибо. – Он протянул руку навстречу, и пальцы их соприкоснулись. Ему показалось, что Тлинта слегка покраснела. Она вообще легко краснела, как и все рыжеволосые вейны, но Илтвар вдруг понял, что ему это нравится.
– Полицейский, –
– Конечно, – она мило улыбнулась. – А почему ты это сказал?
– Потому, что я сейчас чувствую себя плохим поли-цейским.
– Брось, Илтвар. Все знают, что ты один из лучших и…
– Ты сильно занята сейчас? – перебил он ее.
– Именно сейчас?
– Да, именно сейчас. В эту минуту и на ближайшие два часа.
– Не очень, а что?
– Тогда окажи мне честь сопровождать меня, ладно? – Он поднялся из-за стола и направился к выходу.
Тлинта Тон покорно последовала за ним. Приказ старшего по званию – закон для младшего, а уж для влюбленного младшего и подавно.
Мур бросил вверх антиграв с таким ускорением, что у Тлинты перехватило дыхание.
– Куда мы? – поинтересовалась она, когда он выровнял машину над городом.
– А куда бы ты хотела?
– Я?
– Я редко совершаю необдуманные поступки, но вот сейчас, когда я смотрел в окно и на душе у меня было погано, подошла ты с тоником, и я… мне вдруг захотелось бросить все к черту и уехать с тобой на край света. Веришь? Ох, прости, я сам не знаю, что со мной происходит и что за чушь я несу…
– Мне нравится твоя чушь.
– Правда?
– Очень нравится. И у меня есть два часа свободного времени. Даже три, если захотеть. А я хочу. Только вот где он, край света?
– Я тебе покажу, – засмеялся Илтвар Мур. Ему вдруг стало легко и хорошо. – Правда здорово, когда до края света можно добраться всего за двадцать минут?
На опушке леса, за кустами, сливаясь с листьями и ветками в своем пятнистом комбинезоне (он уже успел по достоинству оценить его маскировочные и теплоизоляционные свойства, а также количество – целых восемь! – и качество карманов и подумал, что неплохо бы потом приобрести такие же для всего отряда на будущее), Валерка следил за блестящим пятнышком в небе. Пятнышко увеличивалось на глазах, и уже можно было рассмотреть, что это какая-то летающая машина. Угловатая и блестящая, без крыльев и хвоста, не похожая ни на земные самолеты, ни на "тарелки" сварогов, она беззвучно шла на снижение, и казалось, что направляется она прямо в его кусты.
Валерка еще раз с беспокойством огляделся.
Нет. Заметить его можно было только с трех-четырех шагов, да и то если знать, куда и как смотреть. А сверху вообще нельзя – плотная крона близрастущего коренастого дерева полностью перекрывала обзор.
Чужой летательный аппарат был уже совсем близко.
Близко и низко.
Он проплыл аккурат над головой разведчика, продемонстрировав на пару секунд свое синевато-серое, состоящее из множества ломаных плоскостей брюхо, и пропал за краем леса.
В пятнадцати минутах ходьбы отсюда и полчаса назад, в лесу, Валерка приметил большую и очень живописную поляну. Он обошел ее тогда по краю, а сейчас подумал, что эта угловатая штука вполне может
Ни одна ветка не шелохнулась, ни один сучок не треснул под сапогом и ни одна птица испуганно не вспорхнула из кустов, когда Валерка поднялся и бесшумно исчез с опушки леса.
Два обнаженных молодых тела – мужское и женское – среди цветов и разнотравья под синим небом и ласковым солнцем. Две обнаженные души, сливающиеся в одну. Два голоса, взлетающие в торжествующий крик и падающие в безумный шепот…
Черт возьми, он, возможно, и отвернулся бы из деликатности, но вдруг они сейчас закончат со своими любовными утехами, оденутся и свалят отсюда? Да и видно-то хреново, если честно сказать, – трава больно высокая да густая. Слышно гораздо лучше. Ишь как стонет, – аж самого забирает, до самых этих… м-мда… Ага, вроде затихли. Отдыхают… шепчутся чего-то… Так, одеваются. А это что, еда? И вино припасено? А может, и не вино – компот какой-нибудь. Ну да, не вино… Потащит мужик бабу в лес с бутылкой компота в загашнике, как же! Пора, однако, себя обнаруживать, а то улетят птички – не догонишь. Ну, разведка, не дрейфь и вперед!
Валерка Стихарь глубоко вздохнул, поднялся во весь рост и шагнул на поляну.
Первой незнакомца заметила Тлинта.
Илтвар увидел, как она перестала жевать и ее глаза расширились, уставившись в какую-то точку за его пле-чом. Он немедленно обернулся и увидел "пятнистого".
"Этого нам только не хватало, – мелькнула злая мысль. – Откуда он тут взялся?"
"Пятнистый" шел открыто, не таясь. Был он невысок ростом, в слегка мешковатом – не по размеру – комбинезоне…
"Странный какой-то, – думала Тлинта, разглядывая ладного и стройного, похожего на подростка незнакомца. – Улыбается вон… И улыбка у него хорошая. Когда это "пятнистые" так улыбались? Скалятся они, а не улыбаются. И зачем ему два пистолета?"
"Пятнистый" остановился в четырех шагах, еще шире (и как ему это только удалось?!) улыбнулся, приложил руку к сердцу и сказал:
– Мир вам, добрые люди. Пусть ваша пища даст вам силы и здоровье.
От изумления Тлинта приоткрыла рот, а Илтвар поперхнулся куском бутерброда, который не успел прожевать.
"Пятнистый" желает мира и здоровья вместо того, чтобы немедленно ухватиться за обе свои пушки и спросить у них документы грубым голосом! Прямо сон какой-то. А может, он болен? Сошел, понимаешь, с ума и сбежал в лес прямо из дурдома, а пистолеты у охранников прихватил, предварительно их… того. Постой-ка… а что это у него на груди болтается? И как-то странно он говорит, словно у него два голоса, а не один…
– И тебе мир, – медленно ответил Мур. – Садись с нами, солдат. Глоток вина и хлеб с мясом не повредят на свежем воздухе. Мы скоро отправляемся в город. Тебя подвезти?
– Буду рад. – "Пятнистый" подошел ближе и присел на корточки.
Илтвар протянул ему пластиковый стаканчик с ви-ном.
Точно. Он говорит на каком-то незнакомом языке, а вейнские слова идут из плоской черной коробочки на груди… Да кто же он?!
Как бы почувствовав напряжение, "пятнистый" медленно выпил вино, вытер тыльной стороной ладони рот и признался: