Отсчет теней

Малицкий Сергей Вацлавович

— Море решило показать нам свой норов, нари!

— Что случилось? — нахмурился Хейграст.

— Шторм идет. Рановато. Не пришло еще время штормов. На две недели раньше срока. И предсказатель в Кадише не предупредил. Да и то, какая ему вера? Шут базарный. Предсказывает, если не сбывается — деньги возвращает. Что мне теперь от этих денег?

— Подожди, — мотнул головой Хейграст. — Лукус! Взгляни на юг, что там?

Белу поднялся на ноги, пригляделся, затем ловко, словно лесная кошка, вскарабкался на мачту.

— Ничего не понимаю в морской погоде, нари, но на равнине я бы пообещал ливень на день или больше и

сильный, порывистый ветер. В такую погоду крыши срывает с домов!

— Крыши у нас нет, — с досадой бросил нари и обернулся к Стаки. — Что скажешь?

— Ничего, — процедил сквозь стиснутые зубы старик и вдруг встрепенулся, заорал, засуетился: — Быстро! Белу, пока ты еще наверху, отвязывай парус! Дан, Хейграст! Все с палубы в трюм! Весла, весла убирайте! Если мачту срубит, на весла надежда.

— Как срубит? — не понял Хейграст.

— Ветром, — весело огрызнулся Стаки, резво привязывая себя к рулевому веслу. — Ну если Эл не захочет вашей смерти, так ее и не будет. А если захочет, тут уж трепыхайся не трепыхайся, все одно. Ладно! Ничего с вами не будет, я везучий!

— Так ты себя к рулю привязываешь или удачу? — раздраженно зарычал нари.

Ветер начал усиливаться, и почти освобожденный Лукусом парус затрепетал в воздухе.

— Парус держи! — крикнул Стаки. — Помни, сдохнуть у рулевого весла — честь для моряка. Да только я подыхать не собираюсь, поэтому и вяжу себя! К тому же говорят, что Эл тем, кто собственные жилы из живота тянет, ниточку бросает.

— Какую ниточку? — не понял Хейграст.

— Тоненькую! — показал пальцами Стаки и затянул узел на груди. — Не бойся, нари. Я и не из таких переделок выбирался. Попомни мои слова, ты еще выпьешь ктара во дворе моего дома в Кадише! Две трети пути до Проклятых островов мы уже прошли. Куда буря вынесет, не знаю, но главное — трехглавую вершину не пропустить. — Старик ткнул пальцем в зубчатую линию Мраморных гор. — От нее на восток уходить будем, чтобы к Проклятым островам не попасть. От той вершины течение нас само к Кадишу вынесет!

— Я слышал, устойчивей джанки в море не найти, Стаки? — подал голос, спрыгивая с мачты, Лукус. — Как тебе этот шторм?

— Бывало и похуже, — прошептал старик и тут же заорал во всю глотку: — А ну быстро в трюм! Задраить люк и молиться!

— А как же пес? — замер у раскрытого люка Дан.

— Никак, — бросил Хейграст, опуская внутрь сверток паруса. — Объясни ему, чтобы держался за джанку зубами, лапами и хвостом. Чтобы его в трюм пропихнуть, надо половину палубы разворотить!

— Аенор! — бросился Дан к псу, обхватил его за шею, зарыл пальцы в шерсть. Аенор наклонил голову, моргнул, мягким рыком дал понять, что все понял. Зажмурился от резкого порыва ветра.

— Дан! — заорал Хейграст.

Мальчишка оглянулся, увидел почерневшее, странно подсвеченное торопящимся за горизонт Алателем небо, судорожно ухватившегося за румпель бледного Стаки, темные провалы между набухающих волн и метнулся к люку.

Все дальнейшее превратилось в бесконечный кошмар. Море взбесилось, оно безжалостно встряхивало и кидало джанку, словно собралось переломать бедным путешественникам все косточки! Не единожды Дану казалось, что еще один удар волн, еще одно падение в ужасную пропасть — и он не выдержит. Но следовал новый удар волн, и мальчишка все также лежал, упершись руками и ногами в жалобно скрипящие шпангоуты, и только гадал,

началось ли утро за тонкой деревянной стеной, или все еще продолжается бесконечная ночь. Лукус зажег тусклый светильник, плошка, взлетая на короткой цепи, сначала чадила и моргала, а затем выгорела полностью, и во тьме агония хлипкого суденышка казалась еще ужаснее. Дан прижимался спиной к свернутому парусу, с трудом удерживал внутри сжавшийся в болезненный комок желудок и с ужасом прислушивался к пробивающемуся сквозь оглушительный рев ветра и удары волн скрипу дерева. Легкая джанка металась по гребням как перышко, но каждая досочка, из которых был собран корпус, жалобно стонала. Наконец мальчишку вывернуло наизнанку, рядом заскрипел зубами и исторгнул какие-то белужские ругательства Лукус. Хейграст хранил молчание.

— Никогда не стану моряком! — выпалил в отчаянии Лукус, когда очередная встряска заставила и его согнуться в углу над днищем джанки, вдобавок приложив затылком о шпангоут.

— Выживи сначала! — крикнул во мраке Хейграст.

Страшный треск и грохот были ему ответом. Словно гигантское копье пригвоздило утлое суденышко к волнам, затем соскользнуло и, скрежеща, поехало по палубе к борту.

— Молния? — с ужасом выкрикнул Дан.

— Не знаю, — напрягся Хейграст, затем вскочил и метнулся к люку. — Кажется, мачта упала!

Дан поднялся вслед за Лукусом, покатился в сторону от очередного качка, ударился о балку, оперся руками о борт, почувствовав, как дрожат доски под ударами волн, подобрался к люку. Хейграст развязал узел, отбросил крышку и выскочил на палубу. Дан вслед за Лукусом высунул наружу голову и замер. Бешеный ветер почти ослепил друзей, метнув им в лицо косые струи дождя, но даже сквозь них палуба была видна как на ладони. Беспрерывные разрывы молний окрашивали ее в ослепительно белый цвет. Вместо мачты посередине джанки на локоть возвышался расщепленный, дымящийся обрубок. Пес исчез. Стаки вел корабль мертвым. Он продолжал сжимать правой рукой румпель, но левого плеча старика, а также части борта джанки не было. Почерневшее море вспухало огромными горбами. Раз за разом джанка поднималась высоко вверх и тотчас летела вниз по очередному склону.

— Горы! — заорал нари, ткнув рукой в непроглядную черноту, и начал судорожно срывать веревки с тела старика.

— Что он делает?! — недоуменно закричал Дан на ухо Лукусу.

— Он будет управлять кораблем! — крикнул Лукус. — Закрывай люк!

— Хейграсту надо помочь! — уперся Дан.

— Чем?! — спросил Лукус.

В это мгновение огромная волна накрыла джанку. Потоки воды хлынули на палубу, швырнули Дана внутрь. Вскочив на ноги, мальчишка вновь шагнул к люку, ухватил Лукуса за плечо. Хейграст, мокрый с головы до ног, уже сидел на месте Стаки, затягивая веревки.

— Старик нашел ту смерть, о которой только мог мечтать! — крикнул Лукус, захлопывая люк. — Убит упавшей мачтой у рулевого весла.

— А как же пес? — спросил Дан.

— Не знаю! — ответил Лукус. — В этом звере силы и магии больше, чем в ком бы то ни было, да и берег не слишком далеко. Хотя в такую бурю я бы не стал рассчитывать на благоприятный исход даже для него.

— А для нас?

— Для нас?…

Новая волна тряхнула суденышко. Ухватившись за основание погибшей мачты, Лукус едва удержался на ногах, подождал, пока поднимется упавший Дан, и выкрикнул ему в лицо: