Отставник 2
Шрифт:
Смена позиции пошла на пользу. Сектор обстрела как раз позволял с фланга достать тех, кто спрятался за проходческой машиной. Короткая, но точная очередь и трое анторсов уткнулись своими головами в каменистую почву, но в это время стихла ласкающий слух автоматная очередь.
«Перезаряжается», – подумал, отметая худшие мысли, и рывком из укрытия преодолел несколько метров, заходя в тыл тем, кто скрылся за летательным аппаратом.
«Лишь бы шальная пуля не задела», – думал, вставая во весь рост, открывая огонь на поражение. Не ждавшие появления противника с противоположной стороны, солдаты-клоны на мгновение замешкались, и этих секунд мне хватило, чтобы покончить с ними.
Аппарель бота открыта, не переставая вести огонь, врываюсь внутрь чрева летательного аппарата. Моя цель – пилоты, что по инструкции во время посадки не имеют права покидать кабину.
Ориентироваться в незнакомом летательном аппарате вновь помогает память Глена.
«В первую очередь надо уничтожить силовой кабель», – не думая, открываю огонь по неплохо замаскированному в полу люку. Оттуда тут же повалил жёлтый, едкий дым и внутреннее освещение фюзеляжа мигнуло, сменившись на едва тлеющее – аварийное освещение. В кабину, что на верхней палубе ведёт крутая лестница, что используется только в экстренных случаях – у пилотов имеется и другой выход, но без специального приспособления им напрямую из кабины не спуститься.
Едкий дым начинает раздражать глаза и слизистую оболочку лёгких, трудно дышать, но я упрямо иду, намереваясь подняться наверх и добраться до кабины пилотов, как через туман желтоватого дыма различаю силуэты. Открываю огонь. Громкие удары о металлический пол, нечленораздельная речь, продолжаю стрелять, пока чувствую, как ноги начинают подкашиваться, и кто-то с силой толкает меня сзади, хватает за шиворот и тащит.
Сознание затуманивается. Прихожу себя лежащим возле бота анторсов, а капитан с укоризной отчитывает меня…
– Капитан, спасибо, – нахожу силы ответить. Ещё бы чуть-чуть и этот едкий дым окончательно отправил бы меня на тот свет. Видимо, пилоты тоже почувствовали ядовитые испарения и не придумали ничего лучшего, как выбраться по запасному маршруту из задымлённого бота. Там я их и застал. – В той машине ещё двое или трое, – прервал его нравоучительную речь.
– Уже нет, – резко ответил капитан. – Пока ты приходил в себя, разобрался с ними. Хорошо, что не на предохранителе стояло их оружие, на ружьё кстати, похоже, только мощнее, а то бы долго провозился.
Глаза к этому времени перестали слезиться и я, помотав головой, сфокусировал зрение на капитане. Тот стоял, бережно поглаживая инопланетное оружие, а позади него, дымя и чадя белым дымом, горела проходческая машина.
– Надо передать, чтобы немедленно уходили из пещер, – произнёс, поднимаясь на ноги. Меня немного штормило, но вроде оклемался. Сделал пару шагов, но не удержался, и чтобы не упасть облокотился о борт бота.
– Вот тебя накрыло. Ты как, сержант? – подскочил капитан.
– Нормально. Собери оружие и подай сигнал нашим. Пусть уходят, – и выдержав короткую паузу, добавил, – и ты с ними уходи. Поможешь, прикроешь, если что. Я вас догоню. Мне надо бот и пилотов осмотреть.
– Ты только не задерживайся. Маршрут знаешь? – засобирался капитан, но по его выражению лица понял, что он мне не поверил.
– Знаю… Давай, быстрей у нас от силы полчаса осталось.
– А потом? – остановился капитан.
– Потом поздно будет. Иди, иди давай, пусть все уходят и скорее.
– Ты это, сержант, не геройствуй, – вдруг остановился капитан, – если надо, то я могу вернуться, помочь тебе…
– Не надо, капитан. Всё, иди, – сказал как отрезал. Говорить, что времени действительно осталось не так много – понятно. Я боялся другого. Что, если анторсы не станут долго думать и ударят с воздуха по горной гряде. Одну группу потеряли, вторую – усиленную, тоже, тогда зачем посылать третью, если можно вместо гористой местности искусственно создать плоскогорье. Из-за этого и торопил капитана, чтобы он увёл гражданских, а вот мне предстояла другая задача. Надо как-то отвлечь врага, предоставить им ложную цель, чтобы как в этом квадрате, так и по маршруту следования гражданских не было неприятностей.
Взглянув на меня ещё раз, капитан ушёл, а я вновь забрался в летательный аппарат анторсов. Меня интересовали тела пилотов. Мучало сомнение, а не самих ли представителей расы анторсов я уничтожил. Ведь клоны-анторсы по причине искусственной ограниченности интеллектуального развития не могли управлять сложной техникой, принимать самостоятельные решения стратегического масштаба и являлись фактически расходным материалом для выполнения узконаправленных задач, но, к счастью, я ошибся.
Едкий дым выветрился и дышать стало относительно безопасно. Подойдя к первому телу пилота, тщательно осмотрел его и с облегчением выдохнул – убитый оказался клоном.
– М-да, вероятно, у анторсов что-то кардинально изменилось, если уж клонам доверили пилотировать летательные аппараты, – говорил сам с собой, осматривая тело второго пилота. С одной стороны – хорошо, не так сильно воспримут потерю, но с другой… – додумать не успел, как до уха донёсся едва различимый звук заходящего на посадку летательного аппарата.
Мысли лихорадочно искали выход, что делать? Забаррикадироваться в боте или пока есть хоть какая-то возможность, бежать. Нацепив на голову первый попавшийся повреждённый шлем, осторожно выглянул. Невдалеке заходил на посадку малый штурмовой бот атмосферного применения: узнаваемые хищные разводы фюзеляжа, обратной стреловидности крылья не давали усомниться в типе летательного аппарата, а пустые узлы подвески вооружения говорили, что штурмовик совсем недавно участвовал в бою.
«Странно, – подумал, продолжая следить за происходящим, – штурмовики это не разведывательные, а тем более не военно-транспортные летательные аппараты и без особой нужды не производят посадку на неподготовленной площадке».
Когда до поверхности земли оставалось буквально полторы сотни метров, с сильным хлопком пилотская кабина отстрелилась, а штурмовик, войдя в плоский штопор, рухнул на землю. Я едва успел скрыться во чреве десантно-транспортного бота, как прогремел взрыв.
Фюзеляж бота сильно тряхнуло, но обшивка выдержала, не поддалась напору огненного вихря.