Отступник. Изгнанник. Воин
Шрифт:
– Тебе бы следовало вернуться домой, – сказала верховная мать. – Твои палаты ждут тебя.
«Мои палаты?» – Альтону стало не по себе. Это не ускользнуло от взгляда СиНафай. Усмешка исказила ее лицо, глаза злобно сощурились.
Альтон догадался, что тайна его раскрыта. Если Безликий был некогда членом семейства Ган'етт, можно ли надеяться обмануть верховную мать этого Дома? Он судорожно пытался найти возможность бежать или в крайнем случае уничтожить предателя Мазоя, пока СиНафай не убила его самого.
Когда
Завершив его, она широко раскрыла глаза в знак того, что ее подозрения подтвердились.
– Кто ты такой? – спросила она скорее с любопытством, чем с озабоченностью.
Бежать было некуда, как не было и возможности добраться до Мазоя, стоявшего рядом со всемогущей матерью.
– Кто ты такой? – повторила СиНафай, снимая с пояса отвратительный змееголовый хлыст, способный впрыснуть самый болезненный и лишающий способности двигаться яд, известный дровам.
– Альтон, – заикаясь, ответил он, не имея иного выбора. Он знал, что если уж она насторожилась, то тут же разоблачит любую ложь, какую бы он ни изобрел.
– Я – Альтон Де Вир.
– Де Вир? – СиНафай казалась по меньшей мере заинтригованной. – Из Дома Де Вир, который пал несколько лет назад?
– Я единственный, кто остался в живых.
– И ты убил Джелруса Ган'етта и занял его место преподавателя в Магике? заключила верховная мать голосом, похожим на рычание.
Тучи сгущались над Альтоном.
– Я не…. Я не знал, кто он такой…. он хотел убить меня!
– Это я убил Джелруса, – раздался голос сзади. СиНафай и Альтон обернулись к Мазою, который опять держал в руках свой любимый двуручный арбалет.
– С помощью этого оружия, – объяснил молодой Ган'етт. – В ночь, когда пал Дом Де Вир. Все произошло из-за схватки Джелруса вот с этим, – он кивнул на Альтона.
– Джелрус был твоим братом, – напомнила Мать СиНафай.
– Будь проклят его прах! – прошипел Мазой. – Целых четыре года я был у него в услужении, прислуживал ему, словно он был верховной матерью! Он хотел выгнать меня из Магика, хотел, чтобы я вместо этого отправился в Мили-Магтир!
Верховная мать перевела взгляд с Мазоя на Альтона и обратно.
– А этого ты оставил в живых, – заключила она, снова улыбаясь. – Одним махом убил врага и заключил союз с новым преподавателем!
– Так меня учили, – сквозь стиснутые зубы промолвил Мазой, не зная, что за этим последует – наказание или награда.
– Ты был совсем еще ребенком, – заметила СиНафай, внезапно вспомнив, сколько лет ее сыну. Мазой молча принял похвалу. Альтон с беспокойством наблюдал за ними.
– И что же будет со мной? – воскликнул он. – Неужели моя жизнь кончена?
СиНафай повернулась и взглянула на него.
– Кончилась твоя жизнь как Альтона Де Вира, и это случилось в ту ночь, когда пал Дом Де Вир. Ты стал тогда Безликим, Джелрусом Ган'еттом. Ты нужен мне как соглядатай в Академии: будешь следить за моим сыном и за моими врагами.
Альтон с трудом перевел дыхание. Так неожиданно оказаться связанным с одним из могущественнейших Домов Мензоберранзана! В голове у него зароилось множество планов и вопросов, один из которых преследовал его уже почти двадцать лет.
Его названая мать словно прочла его мысли.
– Скажи, что тебя волнует, – приказала она.
– Ты – высокая жрица Ллос, – дерзко сказал Альтон: уже само напоминание об этом было чревато опасностью. – В твоей власти исполнить самое заветное мое желание!
– И ты осмеливаешься просить о милости? – возмутилась Мать СиНафай, но мучения, написанные на лице Альтона, сильно подогревали ее любопытство. – Что ж, попробуй.
– Какой из Домов уничтожил мое семейство? – прорычал Альтон. – Молю тебя, Мать СиНафай, запроси Нижние Миры!
СиНафай тщательно обдумала его вопрос, как и то, сможет ли Альтон удовлетворить свою жажду мщения. Не новый ли это аргумент в пользу того, чтобы ввести его в семейство?
– Это и так мне известно, – ответила она. – Возможно, если ты оправдаешь мои надежды, я скажу тебе….
– Нет! – вскричал Альтон. И тут же замолчал, осознав, что прервал верховную мать, а подобное преступление могло повлечь за собой страшное наказание, вплоть до смерти.
Но СиНафай сдержала гнев.
– Видимо, этот вопрос очень волнует тебя, если ты так безрассудно себя ведешь! – сказала она.
– Пожалуйста! – умолял Альтон. – Мне нужно знать. Убей меня, если захочешь, но сначала скажи, кто это сделал!
СиНафай понравилась его смелость, а подобная одержимость заслуживала только одобрения:
– Дом До'Урден, – сказала она.
– До'Урден? – повторил Альтон, не в силах поверить, что Дом, который был настолько ниже в иерархии города, мог победить Дом Де Вир.
– Ты ничего не станешь предпринимать против них, – предупредила Мать СиНафай. – На этот раз я прощаю твою наглость. Теперь ты – сын Дома Ган'етт.
Всегда помни свое место!
На этом разговор был закончен. Она знала, что тот, кому хватило ума в течение двух десятилетий обманывать всех, не нарушит приказа верховной матери своего Дома.
– Пойдем, Мазой, – обратилась СиНафай к сыну. – Оставим его одного, пусть подумает о своей новой личности.
– Должен тебе сказать, Мать СиНафай, – осмелился обратиться к матери Мазой, когда они выходили из Магика, – что Альтон Де Вир просто фигляр. Он может причинить вред Дому Ган'етт.