Отступник
Шрифт:
Только теперь Хэмфри понял, почему о боевых действиях отчитывается он, а не Эдвард. Они вернулись в Лохмабен еще до полудня, но до сего момента король ограничился коротким рапортом, отложив подробный отчет на потом.
— Он сумел поддержать в войске порядок, милорд, — осторожно начал Хэмфри. — Осада Тернберри и штурм Эйра были проведены вполне грамотно. Наши люди получили лишь несколько ранений, и никто из них не погиб. За всю кампанию мы потеряли всего пять лошадей.
— Очень интересно, — обронил король и оперся подбородком на сплетенные длинные пальцы. Один из его перстней поймал лучик света от лампы, и рубин в его центре засверкал алым блеском. — А вот мой племянник свидетельствует об обратном.
Хэмфри стало не по себе, когда он понял, в какую ловушку угодил. Он понятия не имел, что король уже побеседовал с Томасом Ланкастером. Он мысленно отругал себя за невнимательность. Когда имеешь дело с Эдуардом Длинноногим, необходимо все время быть начеку.
— Томас сообщил мне, что, если бы не ты, Тернберри вообще не был бы взят. Он говорит, что моего сына больше интересовали забавы и развлечения с друзьями, чем война с неприятелем.
— Он нуждается в наставлении, милорд, только и всего. Сэр Томас недолюбливает Пирса Гавестона. Боюсь, в этом вопросе его мнение не может считаться беспристрастным.
Эдуард взял в руки свой кубок и провел пальцем по его основанию.
— Правильно ли я поступил, Хэмфри, сделав своего сына принцем Уэльским? Я надеялся, что такая честь заставит его приложить все усилия к тому, чтобы оказаться достойным ее.
Хэмфри поразился тому, как постарел король. Челюсть его под морозно-белой, аккуратно подстриженной бородой отвисла, а кожа посерела от усталости. Он подумал о том, что ожидает Англию, если страной будет править его сын, и его охватили самые дурные предчувствия. Теперь ему и таким, как он, предстояло сделать из принца Эдварда мужчину, который сможет занять место своего отца.
— Да, милорд, — уверенно ответил он. — Я полагаю, ваш сын готов к подобной власти и ответственности.
Но король уже вновь задумчиво смотрел на письмо.
— Новости из Франции? — осмелился задать вопрос Хэмфри.
— Пока ты был в Каррике, я получил донесение от своих шпионов о том, что Джона Баллиола освободили из-под домашнего ареста в замке Папы Римского по приказу короля Филиппа. — Эдуард протянул пергамент Хэмфри, предлагая тому самому ознакомиться с ним. — Это письмо пришло на прошлой неделе и было доставлено сюда из Вестминстера. Кузен рекомендует мне заключить перемирие со скоттами в качестве первого шага к восстановлению Баллиола на престоле. — Ярость молодила короля, на щеках его заиграл румянец, а в осанке появилась живость. — Отсюда совершенно недвусмысленно вытекает, что, если я откажусь, договора с Францией не будет и Филипп продолжит удерживать в своих руках мое герцогство Гасконь.
— И что вы намерены предпринять, милорд? — осведомился Хэмфри, пробежав глазами пергамент и не зная, как реагировать на неожиданный поворот событий. — Еще одна война сейчас весьма некстати, верно?
Эдуард метнул на него острый взгляд.
— Борьба за Гасконь оставила меня без денег и поддержки моих людей — даже твой отец и другие рыцари Круглого Стола выступили против меня. — Голос его звучал твердо и решительно. — Ты прав, еще одна война была бы сейчас очень некстати. По крайней мере пока. Но я не позволю Баллиолу вернуться на трон. Мой план состоит в том, чтобы заключить со скоттами временное перемирие, как и предлагает Филипп. В любом случае зимой я не намеревался вести боевые действия, так что подобное соглашение не повлияет на мои планы. Зато оно позволит мне выиграть время. Должен быть способ решить эту проблему — без войны, без потери Гаскони и без возвращения этой змеи, Джона Баллиола, на трон. У меня есть зима, чтобы найти ответ. — Король встал из-за стола. Даже теперь, когда его плечи ссутулились, он все равно на целую голову возвышался над Хэмфри. — Мы подробнее поговорим об этом завтра на совете. А сегодня вечером устроим праздник. Ступай к моей дочери, Хэмфри. Один день Франция подождет.
Хэмфри с поклоном покинул королевский шатер. Нырнув в откинутый полог, он прошел мимо стражников и окунулся в прохладный вечер. Лагерь освещали отблески десятков костров. Новую крепость короля в Лохмабене — куда он удалился после победы на севере и падения замка Ботвелл [19] — окружала земляная насыпь, поверх которой тянулся деревянный частокол. Над воротами нависали сторожевые платформы, и тени часовых двигались по вечернему небу. Над лагерем высился деревянный форт, вздымавшийся, подобно кораблю, над морем палаток. Повсюду слышалась музыка и возбужденные голоса. Воины собирались на свободном пространстве между палатками, повозками и лошадьми, вокруг костров, передавая друг другу вино и эль. Из котлов поднимался запах вареного мяса, и Хэмфри почувствовал, как заурчало у него в животе от голода.
19
Замок Ботвелл находится в 16 км к югу от Глазго, в графстве Южный Ланаркшир, Шотландия.
Он увидел сына короля, в честь которого и было устроено сегодняшнее празднество. Новоиспеченный принц Уэльский, стоя рядом с Пирсом Гавестоном, наблюдал за борьбой двух обнаженных до пояса мужчин. У одного из борцов был в кровь разбит нос, а у другого рассечена губа. Покрытые потом, от которого блестели их мускулистые тела, они кружили друг напротив друга, а потом сходились в рукопашной схватке, обмениваясь кулачными ударами. Принц Эдвард, одетый в роскошную золотую мантию, отвернулся, когда Пирс передал ему мех с вином. Гасконец наклонился к нему и прошептал что-то на ухо. В свете факелов Хэмфри увидел, как принц улыбнулся.
— Сэр Хэмфри!
Он обернулся и увидел Ральфа де Монтермера.
Королевский рыцарь поднял кубок в знак приветствия. Его желтая мантия, украшенная зеленым орлом, переливалась золотистыми искрами в свете факелов.
— Присоединяйтесь к нам!
Хэмфри разглядел в толпе Эймера де Валанса и Генри Перси. Похоже, где-то совсем рядом были и другие бароны, но его ждала более приятная компания, нежели рыцари Круглого Стола.
— Чуть позже, — крикнул он в ответ, и Ральф дружески пожал плечами.
Хэмфри стал пробираться сквозь толпу к деревянному форту. Ему пришлось обойти пьяного солдата, который рухнул на одну из палаток, отчего та сложилась под ним, на что его товарищи ответили веселым смехом и криками. Мужчины, обнявшись, бесцельно бродили по лагерю. Пусть торжество было устроено в честь их нового принца, но каждый из них праздновал свою собственную победу и окончание кампании, в ходе которой пали три мощных замка и сгорели западные поселения; кампании, почти не встретившей сопротивления со стороны скоттов. Мятежники, казалось, утратили боевой дух и потеряли всякое желание сражаться. Еще одно такое лето — и англичане вернут себе контроль над замком Стирлинг, перешедшим в руки врага в прошлом году, и тогда перед ними откроется прямая дорога на север Шотландии. При условии, разумеется, что их не остановят требования короля Филиппа.
Война с Шотландией продолжалась вот уже пять лет, и за это время они понесли ужасающие потери и одержали крупные победы. Хэмфри подумал о средствах, которых недосчиталась Англия и которые пошли на финансирование дела короля. Вспомнил он и о месяцах, проведенных вдали от дома и семьи, о жизнях, потерянных на поле брани, среди которых оказался и его отец. Даже желание увидеться с Бесс померкло перед болью этой утраты, которая сейчас показалась ему особенно острой. После битвы при Фолкирке минуло три года, а он до сих пор в мельчайших подробностях помнил все так, словно это случилось только вчера: отцовская лошадь, застрявшая по горло в болотистой топи, граф, сползающий с седла, пронзенный шотландским копьем и исчезающий в трясине. Решимость поднялась из самых глубин его души, накрыв Хэмфри горячей волной, от которой по коже у него пробежали мурашки. Он сделает все от него зависящее, чтобы помочь Эдуарду не допустить возврата Джона Баллиола на трон и обретения скоттами своего королевства. Если они позволят этому случиться, значит, все людские жертвы были напрасными. Он не сможет жить с осознанием этого.