Отступник
Шрифт:
Лунатик, совсем напротив, категорически возражал против расширения состава группы до четырех человек, пусть даже и временного.
— Когда ты там встретишь Полозова, зачем тебе два лишних свидетеля?
Я возражал ему в том смысле, что Полозова мы, может, в Лиманске и не встретим, а вот ожесточенное вооруженное сопротивление встретим наверняка… Однако побороть упрямство Лунатика не сумел.
— Вдвоем мы малозаметны, — настаивал он. — Не придется везде напролом переться. Вчетвером нас скорее заметят, а толку от еще двух стрелков не намного больше.
Я сильно подозревал у Лунатика
Таким образом, договор с Фатьяном стал свершившимся фактом, и ранним октябрьским утром мы двинулись под его командой в отдаленное место Рыжего леса, помеченное на карте как схрон…
В то утро стоял туман. Видимость резко упала, мы двигались след в след в мутном киселе, рискуя напороться на малозаметные аномалии. Лунатик в который раз сам вызвался идти первым. Он нес сумку с гайками и через каждые несколько метров кидал одну из них вперед. Сумка понемногу тощала, но ничего не происходило, разве что туман становился все гуще. С северной стороны доносился треск сучьев, казалось, что там орудует еще один псевдогигант, но в нашу сторону он почему-то не сунулся, возможно, тоже плохо видел.
Так мы шли около часа по компасу. Два раза брошенные Лунатиком гайки вызывали треск, шипение, один раз — заметную даже сквозь туман вспышку. Какие это были аномалии — значения не имело, мы просто обходили их дальней стороной. «Велес» время от времени предупреждал о радиации, но в целом переход оказался удачным, даже туман в конце концов поредел и растаял…
Теперь мы находились у подножия крутого холма, в западной части леса. Близость Барьера сказывалась. Сосняк тут от радиации сильно пострадал. Старые деревья иссохли, рухнули и за прошедшие годы превратились в труху. На месте мертвых сосен обильно пророс искривленный и кособокий, но вполне жизнеспособный лиственный подлесок. Летом он наверняка выглядел очень густым, но сейчас листья облетели, обнажая тонкие прутья веток.
— Здесь схрон моей сеструхи, — твердо уверил Фатьян.
Мы, стараясь не оставлять лишних следов, обыскали опушку возле холма и пошарили немного среди подлеска, но никаких внятных примет схрона не нашли.
— Если она его в землю закопала и дерном заложила, то ни черта теперь не заметишь. Так и будет в земле лежать.
— Вы, мужики, не забывайте — мы не клад искать пришли, а мою сестру выручать, — заворчал Фатьян.
— «Выручать» — это ты сильно преувеличил, — насмешливо отозвался Синус. — Девушка нас о помощи не просила.
Они еще перепирались с Фатьяном какое-то время, а мы с Лунатиком не вмешивались. Местность вокруг выглядела даже более диковатой, чем поначалу, даже для Рыжего леса странной. Из земли торчали коряги и пни, заросшие ярусами радиоактивных наверняка поганок. Склон холма осыпался струйками потревоженного песка.
— Долго нам тут ждать? — холодно спросил Лунатик. — Хоть бы знать, кого ловим.
— Вот она, Верка.
Фатьян, покопавшись в коммуникаторе, выкрутил на экран и показал нам фотографию. Я взял коммуникатор из его рук и рассмотрел изображение повнимательнее.
Худощавая неулыбчивая
— На, возьми…
Я вернул Фатьяну коммуникатор. Смущала не сама фотография, а кое-что, случайно угодившее в кадр: была тень человека, часть его лица и плечо в тяжелой броне. Это место изображения оказалась не в фокусе, однако размытость не до конца спрятала ярко-синюю эмблему наемника.
— Она с ребятами Хога, [4]случайно, не тусовалась?
— Вроде нет.
— А кто снимал? Ты?
— Нет, она сама мне прислала.
— А по-хорошему ты с нею говорил?
— Пытался и по-хорошему, и по-плохому, все без толку.
— На схрон как вышел?
— Человек один помог, в общем, Моро, не твое дело.
— Моро, иди сюда! — окликнул меня Лунатик, который осматривал кое-что в стороне.
Я подошел, посовещался с Лунатиком и выслушал его внимательно. Потом перебрался к Синусу, который устроился возле пня с поганками, наблюдая за обстановкой и размышляя о чем-то своем.
— Ты ее коммуникатор запеленговать можешь?
— Спроси о чем-нибудь полегче.
— Ромку ведь выследить смог?
— На Ромку данные у меня были заранее, а на девушку — ничего.
Шел одиннадцатый час дня. Операция грозила сорваться в основном из-за плохой подготовки и бестолковости самого Фатьяна.
— Надо сигнал SOS подать, — жестко усмехнувшись, вдруг предложил Синус. — Если дама тут поблизости и любит грабить раненых, то очень быстро объявится. А если нет — будем считать, что обвинения с нее сняты, а ты, Фатьян, платишь команде штраф.
Синус коварно умолчал об еще одном побочном эффекте ложного сигнала — на него могла заявиться обыкновенная сталкерская спасательная группа. Тогда история с «ловлей Верки» легко завершилась бы банальным мордобоем.
— Ладно, — охотно согласился Фатьян. — Давай, Моро, передавай SOS.
— А почему я?
— Так легче, она тебя не узнает.
Насчет последнего у меня никакой уверенности не было, но я согласился — мутная тревога подталкивала меня к любому действию, которое в конечном счете позволило бы убраться подобру-поздорову из этого странного места.
Передав SOS, мы заняли заранее оговоренные позиции, так, чтобы держать под наблюдением большую часть опушки у подножия холма. Я сидел в засаде и слушал тишину. Тень одинокого ворона скользила по склону холма. Я почти что надеялся, что она не придет, и мне не придется решать, как в конечном счете поступить с сообщницей Бархана. В кадр попал именно Бархан — я никогда не видел лицо своего врага иначе, чем в шлеме, но Лунатик его опознал. Уходить было поздно, оставаться — значило что-то решать. Охота четверых мужиков на одну девчонку выглядела паршиво, что бы та девчонка ни натворила.