Отступник
Шрифт:
– Двурукий, – сказал Зак Матери Мэлис. – Это воин. Его место в Мили-Магтире.
– Я видела магов, совершавших подобные подвиги, – резко ответила Мэлис, которой не понравилось выражение удовлетворения на лице назойливого оружейника.
Зак когда-то был её официальным мужем, и с тех пор она довольно часто призывала его как любовника. Его искусность и ловкость не ограничивались сферой владения оружием. Но наряду с чувственными наслаждениями, которые доставлял ей Зак и которые не раз заставляли Мэлис спасать ему жизнь, он был и её головной болью. Он
Зак дал Дзирту ещё две монеты. Радуясь возможности поиграть, юноша подкинул их вверх. Все шесть взвились в воздух. Все шесть приземлились На ладонях, по три в каждую.
– Двурукий, – многозначительно повторил Зак. Мать Мэлис жестом приказала ему продолжать, не в силах отрицать грациозность движений своего младшего сына.
– Сможешь повторить? – спросил Зак. Работая каждой рукой самостоятельно, Дзирт сложил монеты столбиками на указательных пальцах, готовый подбросить их вверх. Но Зак остановил его и вынул ещё четыре монеты, так что в каждом столбике оказалось по пять штук. Он помедлил, изучая сосредоточенное лицо молодого Дроу (а также задержав руки на монетах, чтобы они ярче светились, нагретые теплом его тела, и лучше были видны Дзирту во время полета).
– Поймай их все, второй сын, – серьёзно сказал он. – Поймай их все, иначе ты приземлишься в Магике, школе магии, а это не место для тебя!
Дзирт по-прежнему не понимал, о чём говорит Зак, но по напряжению оружейника он заключил, что это должно быть очень важно. Он сделал глубокий вдох, чтобы собраться, и послал монеты вверх. Быстро рассортировав их свечение, он стал следить за каждой монетой. Первые две легко упали ему в руки, но Дзирт видел, что остальные монеты разлетелись в стороны, и это не позволит им всем упасть в одно и то же место.
Он стремительно повернулся вокруг своей оси и сделал ряд почти неразличимых для зрения движений руками. Потом внезапно выпрямился и встал перед Заком. Руки его были сжаты в кулаки и опущены вниз, на лице застыло мрачное выражение.
Зак и Мать Мэлис переглянулись, не понимая, что случилось. Дзирт протянул кулаки к Заку и медленно разжал их с победоносной улыбкой на детском лице.
В каждой руке оказалось по пять монет.
Зак неслышно свистнул. Ему, оружейнику дома, пришлось немало потрудиться, прежде чем у него самого получился этот маневр с десятью монетами. Он подошёл к Матери Мэлис.
– Двурукий, – в третий раз сказал он. – Он – воин, кроме того, у меня больше нет монет.
– Сколько же монет он может поймать? – выдохнула Мэлис, не в силах скрыть изумление.
– А сколько мы можем сложить в столбик? – парировал Закнафейн, торжествующе улыбаясь.
Мать Мэлис громко засмеялась и покачала головой. Она хотела, чтобы Дзирт заменил Нальфейна, став магом семьи, но упрямый оружейник, как всегда, вмешался в её планы.
– Ну хорошо, Закнафейн, – сказала она, признавая поражение. – Второй сын будет воином. Зак кивнул и направился к Дзирту.
– И, возможно, однажды он станет оружейником Дома До'Урден, – добавила Мэлис.
В её голосе было столько сарказма, что Зак застыл, на месте и посмотрел на неё через плечо.
– Каков отец, – продолжила двусмысленно Мать Мэлис, махнув рукой, – таков и сын.
Риззен, нынешний отец семьи, переступил с ноги на ногу. Не только он, но и все остальные, даже слуги Дома До'Урден, знали, что Дзирт не его ребенок.
– Три комнаты? – спросил Дзирт, когда они с Заком вошли в большой учебный зал в самом южном конце комплекса До'Урден.
Разноцветные шары магического света были равномерно распределены по всей длине каменного помещения с высоким потолком, согревая его уютным неярким свечением. Зал имел всего три двери: одну – с восточной стороны (она вела в комнату, выходящую на балкон дома); вторую – прямо напротив Дзирта, ведущую в последнюю комнату дома, – в южной стене; и третью – из главного коридора, по которому они только что прошли. По многочисленным замкам, которые Зак сейчас закрывал, Дзирт понял, что он нечасто будет возвращаться этим путем.
– Одна комната, – поправил Зак.
– Но тут ещё две двери, – заметил юноша, осматривая комнату, – и без замков.
– Их замки изготовлены из здравого смысла, – уточнил Зак.
Дзирт начал понимать, что к чему.
– Эта дверь, – продолжал Зак, указывая на юг, – ведет в мои личные покои.
Если я тебя там застану, ты сильно пожалеешь. Другая ведёт в комнату тактики, которой пользуются во время военных действий. Когда нибудь, если я буду тобой доволен, я, может быть, приглашу тебя туда. Но такой день наступит лишь через несколько лет, так что считай этот замечательный зал, – он повел рукой вокруг себя, – своим домом.
Дзирт без всякого воодушевления огляделся по сторонам. И он смел надеяться, что подобное обращение осталось позади вместе с днями его службы в качестве младшего принца! За шесть лет службы в доме он успел позабыть раннее детство. Но сейчас, обозрев обстановку, он ясно вспомнил то десятилетие, когда был заперт в семейном соборе с Вирной. Зал был намного меньше собора и слишком тесен, чтобы понравиться энергичному юноше. Его следующий вопрос прозвучал ворчливо:
– Где я буду спать?
– У себя дома, – спокойно ответил Зак.
– Где я буду обедать?
– У себя дома.
Глаза Дзирта превратились в щелочки, лицо запылало жаром.
– А где мне…. – упрямо начал было он, испытывая твердость оружейника.
– У себя дома, – так же спокойно, размеренно ответил Зак, прежде чем тот закончил свою мысль.
Дзирт расставил ноги шире и скрестил руки на груди.
– Придется пожить в грязи, – хмыкнул он.
– Ничего, уберешься, – хмыкнул в ответ Зак.
– Что за цель ты преследуешь? – начал Дзирт. – Ты отрываешь меня от моей матери….