Отступники
Шрифт:
Но она просит его воспользоваться ключом, то есть мечом отца Маора. Запереть дверь в мир иной, не позволить всадницам вырваться оттуда, а заодно закрыть червоточину, из которой на землю выползали демоны и прочие отродья тьмы. Спасти мир… Как это пафосно звучит. Джону казалось, будто над ним зло шутят, делая вид, что он герой, и зная на самом деле, что он — всего лишь человек, обычный, слабый, порочный человек, не способный даже надолго бросить пить или забыть свою потерянную любовь.
— Прошу тебя, Джон, — попросила Элет вновь, и голос её стал ещё тише, — воспользуйся ключом. Верь ей. Пожалуйста.
Джон не ответил, не в силах оторвать
— Прошу… — растворилось в воздухе последнее её слово.
А потом он проснулся.
***
Кара действительно заболела, правда, не слишком тяжело. Она часто кашляла, постоянно мёрзла и лишь через неделю после своего появления в жизни Джона пошла на поправку. Большую часть времени она проводила в постели, в небольшой комнате гостевого крыла. Вид оттуда открывался на маленький лесок и широкий тракт, ведущий до Бронзовых холмов, недалеко от которых находился замок сюзерена Резерфордов — лорда Хидельберга, на кого в своё время возлагала большие надежды Элет. Однако надежды её потухли, стоило ей получше познакомиться с тем миром, который принял её в свои неласковые объятия после бегства из Шабаша. Иногда Джон задумывался, что судьба предопределила смерть несчастной девушки как раз по той причине, что она разочаровалась в своих идеалах, целях и планах и больше не знала, ради чего стоит продолжать путь. Да, Джон готов был ей помочь, но его помощи, видимо, оказалось мало.
Пока Кара боролась с простудой, кашлем и ознобом, у него было время подумать над её словами и просьбой явившейся ему во сне Элет. Он не знал, стоит ли верить ли этому сну: вдруг это больное воображение явило ему образ из прошлого, потому что смертельная тоска и чувство вины не позволяли забыть о ней? Джон всё чаще стал заходить в арсенал, чтобы проверить тот меч, который мысленно начал называть Ключом по примеру Кары.
Может, стоит всё-таки рискнуть? Сходить с ней туда, куда она просит, воспользоваться Ключом так, как она скажет, и закрыть навсегда дверь в тот мир, откуда, по сути, возвращаться никто не должен?
На словах всё было просто. А на деле… чёрт знает, что ему предстояло на деле.
Каре тоже скучать не приходилось: она попросила у Джона разрешения взять в библиотеке несколько книг. Он было подумал, что она найдёт какие-нибудь магические фолианты, и заранее предупредил её, что подобной литературы в его скромной библиотеке уж точно не сыскать. Однако Кара лишь усмехнулась. Выяснилось, что её интересовали только поэмы и романы. И Джон выдохнул с облегчением. Ещё не хватало, чтобы какая-то мутная девчонка начала в его замке практиковать сложные заклинания.
В конце концов он решил поговорить с ней снова.
Кара сидела в кресле у зашторенного окна; на столе рядом с ней горели свечи, чей свет падал на тонкие пергаментные страницы, покрытые мелким полууставным почерком. В нижней части каждой страницы, под последним абзацем, была нарисована небольшая виньетка. Джон пригляделся, но так и не смог понять, что именно читала его гостья. Это Анна за свои неполные семнадцать успела перечитать, кажется, все книги, что были в крошечной замковой библиотеке Резерфорда. Джон же особой любви к чтению не испытывал, и его несколько удивило, что Кара заинтересовалась его небольшой коллекцией книг.
— Добрый вечер, — улыбнулась она, не отрываясь от книги, и Джон отчего-то застыл у дверей, не
— Я подумал насчёт того, что ты говорила… — начал он. — И, допустим, я тебе верю. Допустим, я возьму свой меч, мы пойдём в Конвей и закроем Врата. Но ты должна сказать мне, как долго идти туда и, вообще, в какую сторону-то?
— Я сотворю путеводное заклинание, и оно покажет нам, куда идти, — медленно подняла голову Кара. — Хотя я сама неплохо помню путь. Идти туда… не меньше трёх недель, по крайней мере, я шла столько. Но кто знает, что нас будет ждать на пути. Мы можем дойти быстрее, а можем где-то задержаться из-за непредвиденных обстоятельств. Ты же сам знаешь, как сейчас неспокойно на тракте.
Джон вздохнул. Опять в путь… опять оставлять замок и земли, пусть не столь большие и богатые… опять пропадать где-то, доверившись лишь управляющему и капитану гвардии, положившись на их совесть и порядочность и понадеявшись, что они не продадут Резерфорд потенциальному врагу, как только тот покажется на горизонте.
— Не беспокойся, — словно прочитав его мысли, улыбнулась Кара. — Я наложу на твой замок особый щит. Благодаря ему в течение определённого времени сюда не сможет попасть кто-либо, желающий зла тебе, твоим людям и владениям.
— И ты в том числе? — усмехнулся Джон, и Кара взглянула на него с укором. — Ладно-ладно, извини. В конце концов, я пока ещё точно не решил, согласен я или нет.
— Время не ждёт, — спокойно заметила она. — Но я, впрочем, готова подождать ещё немного.
— Почему бы тебе не взять мой меч и не пойти сделать всё самостоятельно?
— В момент закрытия Врат я буду творить очень сложное и мощное заклинание, — Кара вдруг резко захлопнула книгу, — которое предполагает весьма активную жестикуляцию. А ключом в этот момент воспользуешься ты. Я всё объясню, когда мы окажемся на месте, не переживай.
— Да уж, попробуй тут не переживать… — вздохнул Джон.
— Что ж, если ты так и не смог довериться мне…
Кара вдруг встала, положив книгу на стол, привычно кашлянула, поправила подол платья и зачем-то вынула из подсвечника две свечи.
— Подойди, — позвала она, вглядываясь в пламя.
— Зачем?
— Подойди.
Джон подошёл, и тогда Кара протянула ему одну из свечей — пришлось взять. Крошечный язычок пламени бился на фитиле, с каждым мгновением всё сильнее увеличиваясь в размерах. Ведьма сжимала свою свечу одной рукой, а пальцами другой провела над огоньком, и её глаза вдруг вспыхнули золотом — за год Джон отвык от такого и поэтому вздрогнул. Однако Кара сейчас не казалась пугающей, не выглядела как дитя Преисподней и порождение тьмы. Джон ведь помнил Жанетту — та, даже не творя магию, напоминала оживший труп и казалась самим воплощением зла. Эта же девушка, колдуя, выглядела точь-в-точь как Элет — сосредоточенной и при этом не на шутку увлечённой процессом колдовства.
Кара задрожала, но её пальцы лишь сильнее сжали свечу. На костяшки попало несколько обжигающих капель воска, но она и бровью не повела. Джон же зашипел, когда на его пальцы упала горячая капелька, — это было действительно больно, хотя боль была очень короткой.
В конце концов ведьма заговорила:
— Я клянусь, что не желаю причинить вред ни тебе, ни твоим владениям. Я клянусь, что сказала правду, что целью своей ставлю лишь добро и желание помочь этому миру избавиться от тьмы. Я клянусь, что правда являюсь той, за кого себя выдаю. Принимаешь ли ты мою клятву, Джон Резерфорд?