Оттенки изумрудных глаз
Шрифт:
А Локи смотрел, впитывая давно знакомые черты ее лица в памяти, вспоминая ее сердитую, счастливую, обиженную или взволнованную.
Или возбужденную. Прямо сейчас.
Как жаль, что она совершенно не подозревает о том, что именно он собирается сделать.
Его губы оставили проложили дорожку поцелуев от одного уголка рта Джен до другого, а затем внезапно его язык ворвался внутрь, заставив девушку дернуться и зажмурить от накатившего волной удовольствия глаза. Все остальное вмиг стало неважным. Все проблемы будто бы сразу нашли какое-то решение и исчезли сами
И сейчас все вокруг рассыпается в многочисленных искрах и льется, льется теплыми потоками на их тела.
И невозможно больше терпеть.
А бог все целовал девушку, жадно и даже грубо, забирая свое, всасывая ее язык в свой рот, сталкиваясь с быстро вздымающейся от хриплого дыхания грудью. Ловя каждое ее движение, испытывая безумное желание перехватить тонкое запястье, чтобы Джен прекратила скользить своими пальцами по его груди, наплевав на запрет.
“Великий Всеотец, я хочу тебя. Как же я безумно хочу тебя всю, чтобы избавиться от царапающего изнутри чувства ревности к тому солдату из Щ.И.Та…”
Но бог молчит, только любуется, приоткрыв глаза во время поцелуя, ее крепко зажмуренными веками, учащенным дыханием и сердцем, что остервенело бьется навстречу его груди.
И наконец он заставляет себя собраться и ненавязчиво перехватывает ее руку, отстраняя от своего тела и вытягивая в сторону, горизонтально. Девушка чувствует и охотно поддается, вновь застонав, когда длинные пальцы сжимают нежную кожу чуть сильнее.
Джен с головой ушла в этот темный мир, сейчас распахнутый для нее. Туда, где свет — это и есть она. Оживляющий все вокруг, рассеивая мрак и пустоту.
Локи яростнее сминает ее рот в поцелуе, окончательно вдавив руку девушки в твердую поверхность, заставляя ее захлебываться дыханием и цепляться пальцами за мягкий ворс ковра.
И вот оно. Подтверждение той самой вибрации страха, что сейчас оказалась погребена под тяжелым камнем страсти и желания.
Локи замысловато шевельнул рукой, и невесть откуда взявшаяся широкая железная пластина плотно обернулась вокруг запястья Джен, уходя концами в пол, намертво врастая в него сквозь ковер. Девушка моментально замирает, ощущая неудобство.
С трудом прерывает поцелуй и распахивает синие глаза, в которых уже скользят встревоженность и удивление. Поворачивает голову и смотрит на оковы, обездвиживающие ее руку.
— Что? — только и успевает выдохнуть она, поскольку Локи быстро хватает ее вторую расслабленную ладонь и так же вытягивает ее, намертво приковав к полу. Девушка невольно прогнулась в спине, замерев от удивления, но больше страха.
А бог коварства не успевает заметить, но чувствует, что его губы трогает холодная усмешка, которая отчего-то успокаивает. А вот в глазах Джен наоборот так отчетливо появляется страх, что трикстер спешит вернуть себе пассивный вид.
Девушка морщится от слегка неудобного положения и ерзает под трикстером, гневно хмурясь. Желание мигом выветрилось из похолодевшей головы.
— Зачем ты сделал это? — почти вскрикивает она хрипловатым голосом, угрюмо смотря на Локи. Тот ближе наклоняется к девушке,
— Ты не говоришь мне.
Джен озадачилась, не сводя внимательных глаз с трикстера, а затем резко вздрогнула и отвела взгляд. Даже в полумраке было отчетливо видно проступивший на щеках румянец.
— О чем? — как бы невзначай поинтересовалась она сухим тоном, прекрасно зная ответ. Локи говорит о всех этих днях, проведенных в молчании и избегании с ним встреч наедине. В избегании собственного страха.
Локи сжал губы, явственно чувствуя эту ложь.
— Ты прекрасно знаешь, о чем. Мне казалось, что я имею право знать, чем ты занималась на Земле. Хотя бы по этой причине. — С этими словами бог коварства резко задрал рубашку Джен до груди, открывая бледный шрам на левом боку. Та вздрогнула и напряглась всем своим естеством, неотрывно смотря на Локи и ощущая, как каждый оголенный сантиметр кожи покрывается покалывающими мурашками. Руки сами по себе сжались в кулаки, предприняв слабую попытку сдвинуть оковы. Железная пластина тут же впилась в кожу, заставив девушку беззвучно охнуть и расслабить ладони.
Локи какое-то время молча рассматривал шрам, а затем вновь посмотрел на застывшую Джен.
— Так вот, — медленно продолжил он спокойным голосом, возвращая ткань на место. — Ты слишком жестока по отношению ко мне. Ты отшвырнула от себя мои чувства, предпочтя вернуться домой и убить себя на моих глазах, обрекая на страдания.
Девушка сжала губы, слушая эти слова. Невесть откуда взявшийся жгучий ком подкатил к горлу, мешая дышать. А вдохнуть хотелось. Побольше чистого воздуха, глупо надеясь, что это приглушит все тревожные мысли.
И проснувшуюся за тонкой планкой боль, которая с садистским удовольствием вытянула длиннющие щупальца, опутывая сердце.
— Страдания?
Локи тихо усмехнулся, откидывая спавшую на лоб черную прядь заметно отросших волос.
— Неужели ты считаешь, что я неспособен на это? Ты жестока, — повторил он, задумчиво коснувшись кончиком языка уголка рта. Девушка вспыхнула, смутно припоминая, что подобные слова когда-то произносила сама.
— Все было совсем не так! — срывающимся на писк голосом вскрикнула она, предприняв слабую попытку дернуться. Бог коварства сдержал улыбку, наблюдая за ее бесполезными движениями. Дыхание участилось, а румянец отчетливо проступил красными пятнами на нежном лице. Локи ощутил тягучесть подкатывающего желания, взглянув на приоткрытый рот Джен, который так и влек к себе.
И поэтому в следующую секунду его дыхание уже смешивалось с ее. И сердце девушки пропустило удар, когда она так близко вновь захлебывалась этим изумрудным морем, созданным будто только для нее.
— Заставила полюбить, сделала себя самым драгоценным, что есть в моей жизни, а затем своими же руками в считанные минуты все уничтожила и ушла, — с расстановкой проговорил Локи, чуть отстраняясь назад, потому что сдерживаться против этих трепещущих губ уже не было сил. Лицо Джен вдруг переменилось, а вместо румянца появилась бледность. Глаза начали наполняться слезами.