Оттенки изумрудных глаз
Шрифт:
Его влажные, неторопливые, дразнящие поцелуи и укусы сводили с ума. Я едва могла пошевелиться, и отвечала на это лишь тем, что дальше запрокидывала голову и стонала. Сдерживаться не было сил. Рассудок давным-давно покинул опьяненную голову.
Бог обмана, проложив дорожку поцелуев от ключицы до подбородка, отстранился, оставив меня задыхаться от нестерпимого желания. Я с трудом распахнула веки, фокусируя взгляд на его лице. Прекрасный. Особенно с этим блеском в глазах, который передается и мне.
Локи неожиданно берет рубашку и ловко связывает мне руки за спиной. Он едва касался меня, а я уже на пределе.
И по телу словно бы пробежалось колкое электричество. Я рвано втянула воздух в легкие и снова поперхнулась кислородом, когда Локи завел мне руки за спину и расстегнул бюстгальтер. Я обессиленно закусываю нижнюю губу от одного только прохладного прикосновения.
— Ты все еще одет… — едва слышно шепчу я, с трудом ворочая языком. Бог обмана тихо смеется и поправляет выбившуюся прядку моих волос.
— Хочешь помочь с этим?
Я с трудом сглотнула, когда ощутила его дыхание возле своего уха. Младший принц положил руку на мое плечо и не торопясь повел вниз, заставляя мелко дрожать. Я тщетно пыталась собраться с мыслями и заставить свое тело слушаться хоть на несколько секунд.
— Тогда ты поторопился со связыванием, — выдохнула я и издала громкий возглас, когда длинные пальцы неожиданно крепко сжали сосок. Бог коварства слегка скрутил его, а второй рукой обхватил мою талию, так как я уже была не в силах удерживаться в сидячем положении, целиком сосредоточившись только на его прикосновениях.
Его язык без всякого предупреждения вторгается в мой рот, заставляя сотни искр рассыпаться под кожей, а ловкие пальцы продолжают движение, сводя с ума. Я ерзаю, мне неудобно оттого, что руки обездвижены, но эта мысль лишь сильнее заводит. Подталкивает вперед.
Локи прикусывает кончик моего языка, что-то шепчет прямо в поцелуй, но я не слышу. Не понимаю. Лишь громко стону, млею от него, ощущая, как желание усиливается стократно, тянется под кожей, теребит струны напряжения.
Все, что до этого было, абсолютно все плохое рассыпалось с таким звоном, что аж загудело в ушах. Я откинула голову, ощущая, как рука бога коварства зарывается в мои волосы, безболезненно сжимая их в кулаке. Все к черту. Мне не нужно больше ничего.
Лишь только быть рядом с ним. Максимально близко. Касаться его.
Я раздраженно дернула крепко связанными руками. Это сводило с ума. Локи даже здесь вел какую-то игру. Темную, опасную, но такую манящую, такую сладкую. Как грех, который до безумия хотелось совершать снова и снова.
— Я люблю тебя… — прошептала слова вперемешку со сбитым дыханием, когда трикстер ненадолго оставил мои опухшие губы. Он замер, вглядевшись в мои едва приоткрытые глаза.
— Люблю больше всего на свете. Больше себя. Больше кого-либо другого. И готова отдать все, лишь бы мы… — я запнулась, стремясь ухватить кислорода. Локи внимательно меня слушал, превратившись в прекрасную мраморную статую.
— Были вместе? — полушепотом заканчивает за меня он. Я едва заметно киваю головой, тяжело дыша.
Локи обхватывает мое лицо ладонями так неожиданно, что я напряженно замираю, вглядываясь в эти изумрудные глаза, все еще покрытые тонкой поволокой желания. Бог обмана смотрит на меня, и внезапно я понимаю, что
А когда он начинает говорить, мое сердце замирает.
— Я понял, что мы будем вместе, едва ли не с самого первого момента нашей встречи. Когда увидел тебя, такую независимую, гордую, но слишком наивную. Поначалу смертную с ужасающе хрупкой душой. Как мог я сдерживал себя, потому что боялся разбить тебя. Сломать. Но ты не сдалась, даже когда я бросил тебя на Земле. Представить себе не сможешь, как я корил себя за это.
Я перестала дышать, слушая его слова, которые пропитывали мою душу, не оставляя живого места.
— Ты не сдалась. Сильная, смелая, до ужаса глупая, но не оставила попытки остаться со мной. И даже когда ушла, жаждала вернуться. Знаешь, что наши отношения приведут к гибели, но не останавливаешься. И заставляешь чувствовать то же самое.
Бог обмана наклонился ближе, буквально вдыхая каждое слово в мои замершие приоткрытые губы.
— Ты — последняя, кого я бы заставил страдать. Последняя, кому я отдал свое сердце. Кого бы предал. Я не простил себе ни одного твоего страдания. Ни одного твоего болезненного стона. Ненавижу твою глупость, твое постоянное стремление создать что-то даже из воздуха, постоянные шаги вперед, в бездну. Ненавижу, потому что заставляешь поступать так же. Ненавижу, потому что полюбил. Все, что есть в тебе. Всю тебя. Ты заставила меня желать, чтобы ты принадлежала мне целиком. Без остатка. Не только телом, но и душой.
Локи приближается и с нежностью целует меня в лоб, а я не могу пошевелиться. Не могу даже вдохнуть. Его слова оглушили. Выбили почву из-под ног.
И, прежде чем я успеваю что-то подумать или сказать, как ощущаю на своих щеках слезы. Окружающая обстановка начала размываться.
Бог обмана стер одну слезинку, всматриваясь в мои глаза.
— Снова я заставил тебя плакать.
Я мотаю головой, не в силах выговорить что-либо, и прижимаюсь к нему всем телом. Жар возвращается, когда моя голая грудь касается его груди. Я прикусываю влажную губу и поднимаю глаза.
— Поцелуй меня, — тихо произношу я, все еще одурманенная его искренними словами. Локи расплывается в обворожительной улыбке и цепляет пальцами мой подбородок, заставляя сотни искр вспыхнуть под кожей.
— Любое твое желание.
Тонкие губы запечатлевают дразнящий поверхностный поцелуй. Я сжимаю влажные ладони за своей спиной, когда они опускаются, оставляя влажный след во впадинке ключиц. Бог коварства обхватывает ладонями мои трясущиеся плечи, удерживая в сидячем положении, и скользит ниже, терзая кожу на груди полу-укусами. Легонько всасывая ее в свой рот так, что мне начисто сносит крышу. Дрожь пробирает все тело, скапливаясь в самом низу.
Я дергаю руками. Все это доводит до исступления. Я практически не могу пошевелиться, что сводит с ума. Власть целиком и полностью принадлежит Локи. Мне остается только подчиниться.
Трикстер пощипывает соски, теребит их, и я уже практически вскрикиваю, ерзая на жесткой поверхности стола. Его требовательные губы жадно накрывают мои, топя в глубоком поцелуе с привкусом собственных слез. Локи лизнул уголок моего рта, играючи, а я словно бы обомлела от этого. И только шире приоткрыла губы, позволяя его твердому языку скользнуть внутрь.