Оттенки Порочности
Шрифт:
– Вижу, никто из вас не повиновался мне, - сказал он в самых мягких тонах. Но воды, которых на самом деле не было, рябились, как будто его гнев был сильным течением.
– Отец, - сказала я, выбирая форму обращения, которую никогда не использовала к его лицу. Потом я слезла с Дагона, так как он не посмеет сейчас что-нибудь попробовать.
– Дагон отобрал у меня кое-кого драгоценного. Мне нужна твоя помощь, чтобы вернуть его.
Он сказал только:
– Кто убил их всех?
– Бросив взгляд на осколки, разбросанные вокруг нас, и на множества скелетов, которые я сейчас не видела.
– Она убила!
– Сказал
– Она убила каждого из моих верных слуг!
– Которых ты привел с собой, чтобы убить меня, - возразила я.
Его ледяной синий взгляд вернул большую часть присущего ему высокомерия теперь, когда больше не было костяного ножа напротив его единственного оставшегося глаза.
– Нет. Я сказал им не убивать тебя. Отрицай это, если посмеешь.
– Я забыла ту часть, где ты пытался поработить меня, чтобы использовать мою кровь в качестве твоей последней торговли наркотиком?
– Язвительно сказала я.- Он пришел за Симарглом, - сказала я Смотрителю, молча наблюдавшему за нами.
– Ты отозвал его право собственности на Сильвера и отдал его мне, но Дагон использовал слежку на крови Сильвера, чтобы устроить нам засаду. Я убила этих демон из самообороны.
– В основном правда.
– Ты заманила меня сюда!
– Плевался Дагон.
– У тебя были ловушки—
– Довольно.
– Команда Смотрителя заставила Дагона зажать рот. Я бы насладилась этим, но я была слишком отчаявшейся.
– Дагон убил моего спутника.
– Я боролась с комом в горле, когда боль другого рода обстреляла меня. Не физическая, но по-своему, более интенсивная, чем я чувствовала, когда рисовала символы.
– Но ты можешь вернуть его обратно.
Смотритель бросил на меня застенчивый взгляд.
– Если ты говоришь о мужчине, который был с тобой раньше, то он не проходил через мою часть Преисподней.
– Нет, он не прошел, - согласилась я. Дагон впился в меня взглядом, молча предупреждая меня не говорить больше.
– Дагон держит его душу внутри себя вместо того, чтобы отправить ее дальше.
Смотритель снова замолчал. Моменты превратились в минуты. Я хотела потребовать, чтобы он что-то сказал, но не стала. Дагон был не единственным, кто продолжал поглядывать на воды под лодкой Смотрителя. Они больше не рябят. Они бушевали.
– Если это правда, - наконец сказал Смотритель.
– Все, что я могу сделать - освободить его душу, чтобы отправить ее в предназначенное для нее место.
– Нет, - сразу сказала я.
– Дагон обманом вынудил его заключить сделку. Если ты отправишь его душу, ты осудишь его.
– Я никого не осуждаю.
– Это был намек на усталость в его тоне?
– Я только охраняю врата в сторону Преисподней, отведенную мне. Кто бы не прошел через них, уже определил свою судьбу.
Я собиралась наорать на него. Потом я вспомнила, что я чувствовала, когда моя другая природа взяла контроль. Эта половина была от него, поэтому было понятно, что это была более мягкая версия его менталитета, психики, чего угодно. Если так, то чувства ничего не значат. Мне придется использовать что-то еще, чтобы повлиять на него.
Что бы нашло отклик у Смотрителя, если эмоции были неуместны? Балансировка весов? Моя вторая половина не испытывала горя из-за Яна,
– Я довела до тебя ценную информация о Дагоне, копящем души, а ты ничего не даешь мне взамен, - сказала я.- Твой неоплаченный долг передо мной намного выше.
– О?
– Слабые намеки на неверие— или это было презрение? — окрасили тон Смотрителя.
– Какой неоплаченный долг?
– Я твое потомство.
– Современная речь подвела меня в моей срочности.
– Дагон насиловал меня, пытал и убивал меня десятилетиями, но ты сделал ему самый легкий выговор, запретив дальнейшее поклонение людей ему. Это твой самый старый долг передо мной. Дагон принял твое явное пренебрежение к своему потомству как слабость и начал удерживать некоторые души, которые он должен был переправить через твою часть преисподней. Более того, когда он узнал, что я все еще жива, он проигнорировал твой приказ и решил снова поработить меня. Даже если и я не повиновалась твоему приказу, я сделала бы это через тысячи лет. Презрение Дагона к тебе настолько велико, что он ослушался тебя всего через несколько дней после того, как обнаружил, что я еще жива. И теперь я не получу никакого вознаграждения за то, что обратила твое внимание на все это?
Серебряный взгляд Смотрителя уперся в Дагона. Демон сделал шаг назад— и рука моего отца врезалась в его грудь, исчезнув в теле Дагона. Дагон вздрогнул, его единственный глаз светился таким ярким оттенком красного, что я подумала, что он может спонтанно загореться.
– Она говорит правду.
– Голос Смотрителя повышался, пока не загремел, когда убрал свою руку.
– Ты наполнен душами.
Теперь я знала, что голос моего отца звучал как гром, когда он злился. Дагон упал на колени из-за страха или боли, так как продолжал дрожать, будто все еще чувствовал руку моего отца в своей груди.
– Мой Лорд, Смотритель, я—
Я зажала уши руками от того, что вышло изо рта Смотрителя. Это было слишком громко, слишком ужасно, слишком людно, как будто все голоса, запертые в самой худшей части Преисподней, закричали одновременно. Затем он закрыл рот, и этот ужасающий звук сменился тишиной, достаточно тяжелой, чтобы задушить.
Глава 44
– Ты действительно преуспела, - сказал Смотритель, поворачиваясь ко мне. Это была похвала, которую я никогда не слышала от него.
– Дагон будет наказан. Ты никогда его больше не увидишь.
В этот момент, я искреннее его боялась. Кем мы ни был мой отец — меньший бог, другой вид демона, бывший или нынешний ангел, другой тип небесного существа, древний инопланетянин, все что я знала— его сила не поддавалась пониманию.
Тенох был прав, когда предупреждал меня, чтобы я не выпускала из себя эту половину полностью. Может в этом не было ничего плохого, но такая сила была опасна, когда не приходилась с нормальной совестью. Она была похожа на бомбу. Сбросьте ее на правильную цель, и она может спасти жизни. Сбросьте на неправильную...