Отвага (Сборник)
Шрифт:
На следующий день завтракали мы с Арефой одни. Василий с утра умчался на «Москвиче» к невесте, где предстояли последние, самые суетливые хлопоты перед свадьбой.
— Сдается мне, Васька тут ни при чем, — сказал Арефа за завтраком. — В ту ночь они были в Куличовке. Живет там приятель Василия Филипп. Василий его на чем-то надул. Тот Филипп грозился при случае холку ему намылить. Васька решил с ним помириться и взял с собой моего Сергея. Сергей рано спать завалился. А Васька, значит, устроился в другой комнате. Утром вышел — Сергея нет. Он скорей на
У меня было много вопросов и сомнений. И если слова Дратенко он принял на веру — это его личное дело…
Улица была запружена автомашинами, мотоциклами, двуколками, лошадьми. Со всей округи сбежались пацаны.
Арефа отвел меня в сторону.
— Давай присядем.
Мы нашли укромное местечко и устроились на толстом бревне. Я чувствовал, что Арефу тянет поболтать со знакомыми, которые при встрече с ним выражали бурную радость. Но он не решался оставить меня одного. Мы томились на бревне, разглядывая гостей, и молчали. У меня все время рвался с языка вопрос к Арефе. Я сдерживался, сдерживался, но все-таки спросил:
— Арефа Иванович, почему вы против женитьбы Сергея?
Он покачал головой.
— Это кто тебе сказал?
— Слышал…
— Выбор с умом надо делать…
— Значит, вы выбор его не одобряете?
— А ты сам, Дмитрий Александрович, небось удивлялся: как это образованная девушка водится с неотесанным парнем. Скажи, думал?
Он не назвал имени Ларисы, но отлично знал, что я прекрасно понимаю его.
— Образование — дело наживное. В наше время не хочешь, за уши затянут куда-нибудь учиться.
— Зара моя, так ни в какую и слышать о ней не хочет. Вплоть до того, что, говорит, копейки не даст. Деньжата у Зары есть. Копит. Думает, может, вдовой останется. Но я ей этой радости не доставлю. — Арефа улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы. — Конечно, дошло бы дело до свадьбы, я бы с Зарой не советовался…
Вдруг с улицы послышались шум и радостные выкрики. Грянули гитары и хор нестройных голосов… Мы с Арефой подошли ближе к калитке. К воротам подъехала тачанка на рессорах, устланная ковром. В гривы лошадей были вплетены ленты и цветы. Еще сильнее зазвенели струны, и толпа расступилась, пропуская молодых. Васька был в дорогом черном костюме, отлично сидевшем на нем, лакированных туфлях. А невеста! Невеста была ослепительно красива. Белое платье, воздушная фата и черные прямые волосы, обрамляющие смуглое лицо.
— Не чайори [6] , а цветок! — не удержался Арефа.
Молодых осыпали мелкими монетками, конфетами и цветами. Они прошли в глубь двора, где им отвели место под ярким ковром, развешанным на двух деревьях. Арефу, как почетного гостя, тянули сесть поближе к ним, но я украдкой шепнул, что хорошо бы устроиться возле выхода. Мы расположились у самой калитки в окружении молодых, очень шумных и суетливых ребят.
Подъехали еще две грузовые машины. Из них валом посыпались на землю детишки, мужчины и женщины. С невообразимым шумом они устремились во двор, галдя и
6
Девушка (цыганск.).
Арефа напряженно всматривался в бурлящий, суетящийся поток людей, надеясь увидеть кого-нибудь из братьев Чуриковых. Куда там! А может быть, их и не было среди прибывших.
— Приедут, — успокоил он меня. — Васька уверял, что обязательно.
Вдруг сзади нас раздался голос Чавы:
— Дадоро!
Они обнялись. Сергей меня сразу и не заметил.
— Понимаешь, — сказал Чава, присаживаясь по другую сторону Арефы, — шофер болван какой-то попался. Повез в другую сторону. — Он осекся, увидев наконец меня. — Привет, Дмитрий Александрович!
— Здравствуй, Сергей.
— Нехорошо, нехорошо, — сказал Арефа. — Ты бы хоть предупредил. Мы с матерью волнуемся. Вот, понимаешь, — он указал на меня, — милицию на ноги подняли…
— Как это не предупредил? — искренне удивился Чава. — Я ведь Славке сказал, что еду за Дратенко искать Маркиза. Он разве не передал?
Мы с Арефой переглянулись.
— Честное слово! Когда Славка сказал, что Маркиз пропал, я по глупости решил, что это Васькина работа… А потом уж думал, что Гришка с Петькой. Зря только время потерял… Маркиза-то хоть нашли? — Чава переводил взгляд с отца на меня.
— Нет, не нашли. А где твоя кобыла? — спросил Арефа.
— В колхозе «XX партсъезда». — Сергей достал из кармана бумажку и протянул отцу. — Вот… сохранная расписка. (Денисов-старший стал молча читать документ.) Не тащиться же мне верхом столько километров?.. Спешил очень. — Он покачал головой. — Поспешил, только людей насмешил. Да вы скажите, Маркиза действительно не нашли?
— Сергей, зачем ты взял обротку? — спросил я.
— Какую обротку?
— Обротка Маркиза лежала в нашем доме, — пояснил Арефа. — Он был за нее привязан во дворе у Ларисы…
Сергей наморщил лоб.
— У нас дома? Глупость какая-то. Чепуха!
— Нет, не чепуха, — сказал я.
Чава ударил себя кулаком в грудь:
— Так вы считаете, что украл я? Я? Вот почему вы здесь… — Он резко взмахнул рукой. — Я так и знал. Сразу понял, что подумают на меня. Поэтому и помчался как угорелый за Васькой. В Сальск ездил… Мотался как дурак…
— Погоди, давай разберемся спокойно. Ты в ту ночь был у Ларисы? — спросил я.
— Нет!
— Хорошо, допустим.
— Не допустим, а не был!
— Ладно, не был. А раньше заходил к ней в дом или во двор?
— Нет, не заходил.
— А кто ж тогда бросил в ее дворе твой окурок? — спросил я.
Арефа недоуменно посмотрел на меня. Этого обстоятельства он не знал. Оно его крепко озадачило.
— Я был у Ларисы, — тихо сказал Сергей.
— Ты только что сказал, не был. Как же так? — спросил я.
Арефа помрачнел еще больше.
— Ты меня не сбивай, — хлопнул по столу Сергей. — Ты… Простите, вы спросили, был ли я раньше? Раньше я не был. Я был потом. Утром.