Отважная лягушка
Шрифт:
— Кто это там? — шёпотом спросила девушка у рабыни.
— Не знаю, госпожа, — ответила та дрожащим то ли от страха, то ли от холода голосом.
Артисты успели удрать далеко в лес, когда на дороге показалась пятёрка всадников, четверо из которых держали привязанные к копьям факелы.
Ёжась от ночной прохлады, путешественница уловила какую-то неясную, но насторожившую её странность. Но, лишь когда они оказались на залитом лунным светом мосту, поняла, что голову каждого из верховых украшал металлический шлем, полностью закрывавший лицо, оставлявший лишь прорези
"Легионеры? — растерянно подумала Ника, тут же возразив себе. — Нет, у них шапки другие".
— Что делать, госпожа? — прошептала невольница.
— Не высовываться, — тут же ответила хозяйка.
Воины ловко попрыгали на землю, тот, кто без факела начал деловито отдавать распоряжения:
— Катр, Батс, Рогал, в пещеру. Фурел, осмотрись тут.
"Вот батман!" — ахнула девушка, осторожно отодвигаясь от края выступа.
— Госпожа! — очень тихо и так же испуганно пролепетала Риата. — Посмотрите…
Досадливо выругав себя за малодушие, девушка вернулась на место и замерла с раскрытым ртом при виде двигавшихся далеко в лесу огней.
— Никого нет, Урус, — бодро отрапортовал голос внизу.
— Хвала Дрину, — как-то буднично отозвался командир, видимо, и не ожидавший каких-то сюрпризов.
Путешественница перевела дух, от всей души надеясь, что посланный "осмотреться" Фурел окажется таким же городским разгильдяем и не заметит брошенных артистами факелов. Хотя любой из охотников-аратачей давно бы учуял запах чужого, застарелого дыма.
Два воина с закрытыми лицами картинно встали у моста, ещё двое остались где-то вне поля зрения невольных свидетельниц, а командир остался стоять, сурово скрестив руки на груди.
Риата пододвинулась ближе, и навалившись плечом, торопливо зашептала прямо в ухо хозяйке.
— Ой, госпожа! Это же тайная церемония в честь самого Дрина, видеть которую могут только посвящённые.
— С чего ты взяла? — проворчала Ника, чуть отодвинувшись.
— Сегодня же первый день дриниар, госпожа! — с еле сдерживаемым раздражением объяснила невольница, раздосадованная её непонятливостью. — Вы разве не слышали, что сказал тот воин? Кто кроме этригийцев будет славить владыку подземного царства?
— Но здесь же не храм! — окончательно растерялась девушка.
— Т-с-с!!! — зашипев, невольница попыталась прикрыть ей рот ладонью, но получила чувствительный тычок локтем
С максимальной осторожностью девушка перевернулась на живот, подставив ухо с готовностью выслушать, но решительно возражая против всякой фамильярности.
— В служении чёрным богам есть такие обряды, которые лучше проводить подальше от жилья, — торопливо зашептала Риата. — Уж слишком капризны и непредсказуемы эти бессмертные. Самая мелкая незначительная ошибка, не так сказанное слово может вызвать их безудержный гнев! Вот почему на церемониях присутствуют только избранные, и проводят их тайно в специальном месте. А что лучше подойдёт для моления и жертвоприношения владыке недр, чем пещера с колодцем?
"Уж если они на деревенской свадьбе всякую таинственность разводят, — хмыкнула путешественница, вспомнив остановку в Каане. — То уж на празднике в честь Дрина без этого точно не обойтись".
Довольная тем, что удалось завладеть вниманием хозяйки, рабыня хотела ещё что-то сказать, но госпожа её остановила.
— Подожди! Слышишь?
Затаив дыхание, они различили доносившееся со стороны дороги пение.
По удивительно плотно уложенным гигантским плитам неторопливо двигалась процессия человек в сорок. Несмотря на полную луну и свет факелов, притаившимся наблюдательницам долго не удавалось рассмотреть шествие как следует. Но по мере приближения детали становились всё отчётливее.
Впереди, опираясь на посох, величаво вышагивал тощий, сутулый субъект в длинном балахоне то ли чёрного, то ли тёмно-коричневого цвета с внушительным венком на голове.
"И где они только цветы отыскали в такое время?" — раздражённо подумала Ника, ёжась от холода.
За главарём шла небольшая толпа мужчин и женщин, часть из которых была в глубоких капюшонах с прорезями для глаз. В центре вели чёрного бычка, очевидно, предназначенного в жертву Дрину и так же украшенного гирляндами из цветов и листьев.
Постепенно доносившиеся до невольных зрительниц звуки стали превращаться в слова, а те складывались в торжественный гимн.
Духом великий, о ты, обитатель подземного дома
В Тараре мрачных лугах, лишённых сияния света,
Ты же, о Дрин, от всех сокровищ земли ключами владеешь,
Смертному роду даришь сокрытое в недрах.
Треть мирозданья удел твой — земля, вседарящая почва,
Недра бессмертных богов, подпора крепчайшая смертных.
Ты свой трон утвердил среди области вечного мрака,
Ты, о щедрый даритель сокровищ подземных!
О вседержитель, о самый священный, о блещущий славой,
В радость тебе — благочестное дело вершения таинств!
О, призываю, взгляни благосклонно к дарам!
На усыпанной гравием площадке верховный жрец, или кто он там на самом деле, театрально воздев руки к звёздам, прокричал что-то громкое и неразборчивое. После чего пение прекратилось.
Участники процессии встали полукругом, в центр которого поставили тревожно мычавшего бычка и женщину в капюшоне, верёвкой державшую того за рога.
— О Дрин могучий, перед лицом Рибилы-луны прими от нас щедрый дар за те блага, которые ты позволил взять нам в минувшем году и милостиво разреши взять ещё частицу малую из твоих великих богатств, сокрытых в подземных кладовых.
Голос у верховного жреца оказался неприятно надтреснутым, скрипучим, словно плохо смазанные дверные петли, однако не лишённый своеобразного очарования. В холодной тишине он не столько завораживал, сколько тревожил, внушая странное беспокойство.
Произнося прочувственную речь, служитель владыки подземного царства время от времени оглядывался, словно чего-то ожидая.