Отвергнутая королева
Шрифт:
Где-то сзади что-то прошуршало.
Но ни василиск, ни я не обратили на звук внимания.
– Вытащу из твоего гребаного дома и запру во дворце, - мрачно пообещал гад. – Видит Халиса…
– Я так и знала, что ты кого-то трахаешь за моей спиной, - раздалось шипение от двери.
Я напряглась и поспешила скрыться в тени, молясь всем богам: Церре, Халисе, Данру, чтобы она не успела меня разглядеть.
Твою ж мать!
– Кто это такая!? – продолжала змея.
Альяр поспешил разжать руки, шагнул вперед, а я скользнула к Хайдару.
– Хайдар, тебе
Зайнаш все понял без лишних объяснений и заминок. Кивнул и открыл портал.
– Так вы на двоих ее делите?! – не унималась девчонка.
А я ругалась про себя.
Блеск, Равен, просто блеск! Так феерически облажаться могла только ты.
Хайдар отстраненно наблюдал за моими метаниями по гостиной и вряд ли что-то понимал. Хотя, нет… судя по выражению лица, думал, что понимал.
Я со стоном упала в кресло, запустила пальцы в волосы, сжала виски.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
Если Энора меня видела, если она меня узнала… Могла ли она меня узнать?
– Ты зря так переживешь, - сухо, жестко начал Хайд, я вскинула взгляд на абсолютно нечитаемого василиска, снова мысленно застонала. – Его ты любовница или…
Слова и их смысл с трудом пробились через растерянность и зарождающуюся панику, а когда наконец пробились, я взорвалась.
– Замолчи, - прошипела, вскинувшись мгновенно. – Ты ничего не знаешь и ничего не понимаешь. А поэтому просто замолчи, - я была готова убивать, даже руки тряслись, с трудом сдерживала тени.
Хайд только сильнее нахмурился.
– Госпожа Равен, - в голосе дознавателя звучал холод, которого и Северные земли никогда не видели, - вы забываетесь! Ведете себя более чем просто недостойно. Я терпел ваше хамское поведение достаточно долго, прежде всего, потому что дорожу дружбой с Альяром. Но впредь так разговаривать с собой не позволю.
Тираду я выслушала молча, и, к удивлению, она помогла успокоиться, переключить эмоции. Я сглотнула огромный комок, застыв напротив василиска, а потом тяжело опустилась назад в кресло, глубоко и с шумом выдохнула.
Поговорим про субординацию? Хорошо.
– Вы правы, я на мгновение забыла о том, кто вы. Больше подобной ошибки не повторю, - злость из голоса получилось убрать, он не дрожал и не срывался, вот только слова я тянула почти так же, как тянул их Льяр, когда выходил из себя. – Я буду признательна, если вы вернетесь в кабинет к повелителю, заберете шкатулку с артефактом и передадите ее мне. Любым способом. Ваше личное присутствие в моем доме не обязательно, - очень грубые слова, максимально прозрачный намек. Хайд молчал, с места не двигался, только продолжал в упор на меня смотреть, и я ощущала злость, исходящую от мужчины. Утренняя считывала эту злость почти не напрягаясь.
Но мне сейчас было не до василиска и его мыслей обо мне. Пусть думает, что хочет. Не до него, честное слово. Надо понять, как пробраться сегодня ночью во дворец и успокоиться. Паника – плохой советчик, а я в двух шагах от нее.
Гребаная чашка на подносе…. Три гребаные чашки на подносе – такая детская, такая нелепая ошибка. И она будет стоить мне бессонной ночи и головной боли. На этот раз вполне понятной.
Я настолько погрузилась в собственные мысли, что пропустила момент, когда дознаватель все-таки исчез из моего дома.
Надо, кстати, поменять охранные заклинания на воротах и на самом доме: Зайнаш приходит ко мне, как к себе, как будто имеет право. А такое убеждение опасно. Если василиск действительно поверит в это, я окажусь в полной заднице и сегодняшний инцидент с Энорой покажется мне развлечением.
Остаток дня и почти весь вечер я провела, готовясь к вылазке во дворец. Где-то в полдень один из подчиненных Зайнаша все-таки принес мне артефакт, передал и тут же предпочел убраться, не сказав ни слова. Никакой информации и от самого Альяра я не получила. Он не отзывался на зеркало связи, а вестника отправлять по понятным причинам я опасалась.
У Эноры и Альяра всегда были странные отношения: она считала его своим, несмотря на наложниц и периодические… «любовные» похождения, василиск позволял девчонке так считать. Не проявлял открытого интереса, но и не отталкивал. Чем руководствовался мне не понятно, но лезть в этот клубок целующихся змей я не имела совершенно никакого желания.
Полагаю, Энора знала о моем существовании практически с самого начала, но видела меня всего раз, очень-очень давно, почти мельком, когда я уезжала. Запомнила или нет я не имела совершенно никакого представления. Хотя сама о ней знала достаточно: Мираш мог быть на удивление откровенен.
Коты Данру давно утащили солнце за горизонт, а я все еще прокручивала в голове план, скорее для успокоения, чем из-за того, что это было действительно нужно. Гораздо проще было бы, если бы королевская задница Альяра соизволила мне помочь, но… чего нет, того нет. Я не собиралась ждать и терять время. Меня устраивала моя жизнь, и менять ее снова – нет уж. Лучше я немного поменяю Энору, если, конечно, она что-то разглядела и запомнила.
Портал во дворец я открыла, когда оборотомер показал половину третьего, завернулась в Ночную и тихо скользнула на балкон, всмотрелась в темноту малой залы: здесь женщины дворца обычно собирались на… поточить лясы: чай, сладости, книги, рисование или музыка и бесконечные обороты болтовни. Сейчас помещение само собой пустовало, и я осторожно проникла внутрь.
Стараясь двигаться бесшумно так, чтобы не шуршала ткань одежды и не скрипели подошвы ботинок на отполированном мраморе, вышла в коридор, прошла мимо сонного стражника и еще нескольких, миновала библиотеку, большие музыкальные и танцевальные залы, купальню, и еще одну. Коридор петлял и кружил, а я шла по памяти, скользила от тени к тени, поднималась по лестницам, замечала изменения и мелкие детали. Здесь определенно стало больше лампад и магических огней, больше цветов, даже на третьем этаже, дымились в курильницах благовония, трепал ветер бесконечные шелковые занавеси и портьеры. Стражников тоже стало больше, но не могу сказать, что они поражали своей внимательностью, скорее наоборот.