Отвергнутые Боги Годвигула
Шрифт:
– Леприконы помешаны на своих башмаках,- пояснила она произошедшее.- Это единственный предмет, которым они дорожат. Есть, правда, еще горшочек с золотом, а у некоторых - неразменная монета, но башмак - это святое. У тебя на самом деле был шанс стрясти с Карамоша что-нибудь ценное, но... Думаю, он бы все равно тебя обманул.
– Я получил пункт к Удаче,- спохватился я.- Думаю, это неспроста.
– Не знаю. Сам подумай: меч Карракша находится у фейри. Карамош - тоже фейри, и вряд ли он станет пакостить своим сородичам. Впрочем, кто знает, какие между ними отношения... Но запомни одно: леприкон ничего не станет делать без собственной выгоды.
– В таком случае что означают его последние слова про молоко и прочую лабуду?- спросила Эллис.
– Может быть, это какой-то ребус?- предположила Сэнвен.
– Может быть...
На поляну вышел сияющий Альгой. В руке он нес мешочек - довольно тяжелый на вид. Сладкий звон, доносившийся из мешка, оповещал о том, что охота алхимика была удачной. Окинув нас взглядом, он улыбнулся и сказал:
– Ну, что, лузеры, я как всегда оказался круче всех?
– Что там у тебя?- поинтересовалась Сэнвен, кивнув на мешочек.
– Золото. Мне удалось развести леприкона на тысячу реалов, представляешь?
– С трудом,- усмехнулась она скептически.
– Сама посмотри!- Альгой опустил мешочек на пенек, развязал узелок, растянул края, и мы увидели сверкающие на солнце монеты. Тысяча или нет - не знаю, но много.
Заметив наше удивление и в чем-то даже зависть, Альгой победно оскалился. Он зачерпнул золото обеими руками, поднял над мешком и пропустил монеты сквозь пальцы. Первые упали с характерным звоном, ослепив нас игрой света, а остальные...
...зашелестели листвой.
Довольная улыбка медленно сползла с лица алхимика. Он сердито вонзил пальцы в нутро мешка, переворошил кучу пожелтевшей листвы в тщетной надежде обнаружить хотя бы одну золотую монету.
– Обманул, подлец...- пробормотал он опустошенно.
– Что и следовало ожидать,- философски подытожила Сэнвен...
На следующий день мы продолжили путь к месту встречи с Урсусом. Гном уже находился совсем рядом, так что ждать его долго не придется. Учитывая тот факт, что до окончания отведенного мне Богиней Яри срока оставалось все меньше времени, это не могло не радовать.
От нечего делать Альгой заагрил волчью стаю, пробегавшую между холмов, и нам пришлось попотеть, отбиваясь от их клыков и когтей. Поэтому присутствие и помощь Сэнвен оказались своевременными. Даже с учетом того, что она использовала простенькие самодельные стрелы без стальных наконечников.
– Ну и какого черта ты к ним полез?!- вскипела эльфийка после боя.- Ты же видел, сколько их!
– Но ведь отбились,- натянуто улыбнулся алхимик.- Зато я уровень поднял. Совсем чуть-чуть оставалось.
– В следующий раз я постою в стороне и посмотрю, как ты сам с ними справишься, умник!
Да, волчары попались матерые. Когда они набросились со всех сторон, без проблем вырывая своими острыми клыками куски мяса, мое Здоровье в считанные секунды просело до минимума, и если бы не Сэнвен...
Остаток пути мы проделали, избегая опасных стычек.
+1000
"Обнаружена ферма Литвида. Населенный пункт нанесен на вашу карту".
Ферма, расположенная на самой границе владений фейри, стояла на вершине холма, помеченного на карте как место встречи с нашим товарищем. Неожиданно и своевременно. Мы увидели ее в лучах заходящего солнца - небольшой хуторок, обнесенный чисто символической плетеной оградой и состоявший из пары построек сельского типа. На склоне паслась пара коров, во дворе кудахтали куры... Идиллия...
– Надеюсь, на этой ферме есть приличная комната и Персональный Шкаф,- сказала Сэнвен, которой давно уже пора было пополнить свой арсенал.
– Хорошо бы,- поддержала ее Эллис.
Да и Альгой был не против: в пути он собирал какое-то травки, но для некоторых зелий нужны были редкие растения, которые не встречались в окрестностях Изумрудного леса. Оставалось надеяться лишь на свои запасы.
Только мне одному был неинтересен Шкаф с личными вещами. Все равно там не было ничего путевого.
Фермой владел Литвид - типичный такой крестьянин лет пятидесяти в простой сельской одежке. Нежданным гостям он был несказанно рад. Даже появление Проклятого не смогло испортить ему настроения. Сразу видно было: человек истосковался по обществу.
– Что ж это вас занесло-то в такую глушь?- поинтересовался Альгой, когда хлебосольный хозяин усадил нас за стол - будто только и ждал, когда же появятся гости дорогие. Перед нами тут же появился скромный ужин: масло, сыр, колбаса, хлеб.
– Так уж получилось,- ответил он с большой неохотой. Видно было, не хочет он ворошить прошлое.- Но я не жалею. Ферма знатная, сытная. Вкуснее молока, чем у меня, во всем Годвигуле не сыщешь. А потому что травы здесь сочные да благословенные. Богатства особого, конечно, не нажил, но и горя не знал.
– Что за травы такие?- поинтересовался алхимик.
– Трелистник, конечно,- ответил крестьянин.
– А молочка вашего попробовать можно?- попросила Эллис.
– Нет молока,- тяжело вздохнул Литвид.- С тех самых пор, как объявилась в наших краях Ильмера. У меня ведь раньше коров гораздо больше было. А теперь, что ни ночь, на одну меньше становится. А те, что до утра доживают, не дают больше молока.
– Кто такая эта Ильмера?- спросил я.
– Известно кто - банши приблудная, чтоб ей пусто было! Нет с ней сладу никакого. С остальными фейри у меня мир да любовь. Молочко им мое по вкусу. А эта стерва пакостит каждую ночь.