Отвергнутый наследник
Шрифт:
– Ты действительно в это веришь?
Я поднимаю брови.
– А кто-то в этом сомневается?
– Очевидно, не все считают как ты.
Я подмигиваю.
– Значит, теперь, когда ты узнала, что у меня нет предрассудков, я стал тебе нравиться?
Но она словно не замечает моих попыток очаровать ее и
– Я не знаю, почему ты преследуешь меня, но тебе пора перестать это делать. Ты меня не интересуешь и не заинтересуешь никогда. К тому же, как я слышала, к тебе выстроилась целая очередь из девчонок, которые с радостью выполнят все, чего ты захочешь. Так что просто… – она машет на меня рукой, – просто отвали.
Я игнорирую почти все, что она сказала, за исключением очевидного.
– Ты наводила обо мне справки, да?
Хартли закрывает глаза и разворачивается к учительнице.
– А что еще ты слышала? Я бы не прочь узнать, что обо мне говорят. – Я легонько подталкиваю ее локтем.
Она отодвигается от меня и продолжает молчать.
– Мой самый любимый слух – о том, что у меня волшебный язык, но это правда. Я буду только счастлив доказать тебе это. В любое время.
Хартли скрещивает руки на груди и опять не говорит ни слова.
Я опускаю глаза на расписание.
– Жду не дождусь, когда мы вместе пойдем на урок английской литературы, – с ликованием шепчу я ей.
Она до скрипа сжимает челюсти.
А это весело. Очень весело!
Глава 8
Хартли не обращает на меня внимания ни на английской литературе, ни на государственном управлении, еще одном предмете, на который я не записан, но на который пошел потому, что он стоит в ее расписании. Учителей мое присутствие совершенно не смущает – видимо, они предполагают, что раз я здесь,
Думаю, то, что происходит, можно назвать преследованием, но я же не причиняю Хартли никакого вреда и не веду себя непристойно, чтобы залезть к ней в трусики. Просто эту девчонку очень легко вывести из равновесия, и это прикольно.
Хотя я ничего не имею против ее трусиков или юбки, что скрывает задницу, на которую я сейчас смотрю с восхищением. Во время обеденного перерыва я незаметно встаю позади Хартли в очереди в столовой. Когда она тянется за яблоком, ее милая попка выпячивается в мою сторону.
Я бы ее полапал.
– Нет, ты издеваешься?! – Хартли возмущенно поворачивается ко мне, и я понимаю, что сказал это вслух.
Но извиняться не буду. Я же Истон Ройал – все время несу всякий бред. Это часть моего обаяния.
– А что? Ты должна быть польщена, – успокаиваю я ее. – В этой школе я пользуюсь успехом.
Хартли сжимает губы. Я прямо-таки вижу, как в ее голове рождаются сотни злобных реплик, но она умная девочка – уже уяснила, что ругаться со мной совершенно бесполезно. Мне это лишь в кайф.
Поэтому она разворачивается и продолжает наполнять свой поднос едой.
Я иду вслед за ней и делаю то же самое. В столовой «Астор-Парка» выбор блюд просто огромный, хотя в этом нет никакой необходимости. Каждый семестр школа нанимает какого-нибудь знаменитого шеф-повара, и он создает полное всякой припущенной рыбы или курицы с эстрагоном меню для тинейджеров, которые с большим удовольствием съели бы бургеры и картошку фри. В «Астор-Парке» любят впадать в крайности, и наша столовая не исключение.
Конец ознакомительного фрагмента.