Отвергнутый
Шрифт:
Текс крепко поцеловал меня в губы, чуть не поранив их, прежде чем отступить и поцеловать в нос.
— Время вышло. — хрипло сказал он.
— Мы больше не друзья. — я сказала это, как утверждение, а не как вопрос.
— В течение двух часов я был твоим любовником, твоим другом, твоим всем. — Текс отвел взгляд. — На всю оставшуюся вечность, теперь я твой враг.
— Ненавижу жизнь.
— Не надо. — скривился Текс. — Вместо этого будет легче просто ненавидеть меня.
—
— Мы закончили, Мо. Возвращайся в дом.
— Текс...
— Я сказал. — у него отвисла челюсть. — Мы закончили, а теперь возвращайся в дом и ложись спать.
Я завернулась в одеяло и схватила свою одежду, чувство потери нахлынуло на меня, когда мои ноги ступили на холодную траву. Каждый мой шаг был подобен попытке пробежать сквозь цемент. Мое сердце билось, но я чувствовала только боль.
Рыдание вырвалось из моего рта, когда мои ноги коснулись задней части дома, я обернулась в последний раз, чтобы увидеть его лицо.
Чтобы получить свое прощание.
Но он уже ушел.
Будто Текс, которого я знала, никогда не существовал.
Я опустила голову и заплакала.
Я оплакивала мальчика, которого знала, мальчика, который превратился в мужчину. Человека, который был вынужден сделать выбор, либо свое прошлое либо свое будущее.
Я плакала в осознании, что Текс, которого любила, который так нежно держал меня в своих объятиях, никогда не вернется.
Ему придется идти ва-банк.
Текса больше не существовало.
Нет, теперь он был Вито Камписи Младший, и мир вот-вот почувствует его ярость, я только надеялась, что в процессе не будет уничтожена моя семья.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
Легче найти людей, которые добровольно согласятся умереть, чем найти тех, кто готов терпеливо переносить боль. — Юлий Цезарь
Текс
Я оставил старого себя с Мо на хранение. Это был единственный известный мне способ сесть в машину и встретиться с Фениксом.
Поэтому, сделав несколько шагов к фасаду дома, позволил себе оплакать человека, которым я был, и оплакать человека, которым я становился.
Я подумал об улыбке Мо, о том, как эта крошечная вещь изменила мой мир из темного в светлый.
Я представил себе ее губы, ее стоны, ее тело, каким приветливым оно всегда было для меня.
И наконец, я подумал о ее чистом сердце, о ее душе, о том, как она готова сражаться с демонами ради меня, прекрасно осознавая, что защищает именно то чудовище, которого боится.
Она была сильной.
Она была всем.
Дойдя до фасада дома, я обернулся и бросил на него последний взгляд. Я уезжал как Текс, а вернусь, как Камписи. Что бы ни сказал Феникс,
Что угодно.
— Прощай, Мо. — прошептал я в воздух и сделал глубокий вдох, прежде чем схватить ключи от одного из Дукати и запрыгнуть в него.
Правление Альфонсо должно было закончиться — и оно должно закончиться благодаря моей руки. Живым или мертвым. Возмездие приближалось.
С ухмылкой я направился к бару.
* * *
Добравшись до места, я находился в оцепенении, не хорошем оцепенении, но в том типе оцепенения, которое вы чувствуете понимая, что собираетесь сделать что-то необратимое.
Точка невозврата была официально моей темой для песни.
Каждый шаг к Фениксу означал шаг в сторону от Мо.
И я ненавидел себя за мужество сил идти вперед, ибо в ту секунду я желал быть хоть капельку трусом, готовым украсть ее и жить на каком-нибудь Богом забытом острове. Черт, я бы ловил рыбу всю оставшуюся жизнь с этой девушкой.
Но это то, о чем родители не говорят детям, учителя все превращают в сладкое, ни один взрослый в моей жизни никогда не готовил меня к реальности.
Никто никогда не говорил, что жизнь, которую вы видите по телевизору, редка — кровопролития? Это норма. Живая изгородь? Вот, что вы получите, если вам повезёт.
Мне не повезло.
Никогда не везло и не повезёт.
Запах сигарет ударил мне в нос, когда я открыл дверь в заведение. Мои ботинки стучали по полу, когда я шёл к бару.
Он был почти пуст, если не считать Феникса.
— Вода? — я указал на его стакан. — Пожалуйста, скажи мне, что это водка.
Феникс пожал плечами.
— К сожалению, должен тебя разочаровать.
— Признай это. — я сел на барный стул. — Ты принял одну из религий или что-то в этом роде.
— Нет, только моя душа. — Феникс подвинул ко мне воду и кивнул. — Теперь о нашем плане.
Я поднял руку.
— Что-то мне подсказывает, что один из нас должен быть пьян для этого.
Он кивнул.
— Возможно, будет разумно, если под рукой будет бутылка виски.
Я потянулся за стойку и схватил бутылку Джека Дэниэлса и две рюмки.
— Как глубоко мы пойдём, Феникс?
— Ты Камписи. — он констатировал очевидное. — Ты должен знать, что вопрос не в том, насколько глубоко. Что тебе нужно знать, это, как стратегически переместить фигуры в твою пользу, чтобы никто не узнал о твоей победе, пока это не произойдёт.
— Я дерьмово играю в шахматы.
— Нелепость. — фыркнул Феникс. — Твой IQ иногда заставляет чувствовать меня трехлетним ребенком.