Отверженная жена Альфы Теней
Шрифт:
А я наблюдала за этим будто бы живым воплощением бога кулинарии без учащенного дыхания, без ухода земли из-под ног, расслабленно и с чистым восхищением. Каждое его движение было гармоничным и четким, словно Магарт исполнял танец, выверенный до секунды. Жесты его были точны и уверенны, как у волшебника, способного творить чудеса. А простая нарезка под его пальцами превращалась в живописный шедевр.
Однако прислушавшись к себе, я обнаружила, что моё сердце бьется всё так же ровно, хоть и в такт его движениям. Глаза же мои не могут оторваться от этого
А его улыбающийся взгляд, переплетенный с уравновешенной концентрацией, пробуждал во мне лишь дружеское любопытство. Был неким зовом к разгадыванию секретов и тайн этого благородного оборотня– загадки. Того, кто словно рожден, чтобы победить зло, угрожающее всему миру.
С каждой минутой в груди нарастал тихий восторг без тени женского интереса. И в нем мешались теплота, благодарность, забота и острое желание узнать историю парня. Ведь я, по сути, ничего толком не знала о самом Магарте. О его неординарной судьбе, переживаниях, семье и проблемах, что привели друга к тому, чем он живет сейчас. Я воспринимала вервольфа как стабильную единицу в стенах Особняка и лишь эгоистично брала то, что он предлагал. И ничего не преподносила в ответ, почему-то решив, что Магарт просто есть. Что существует, чтобы дарить волшебство этим прекрасным дням.
«Пора исправляться», – шагнула я в светлую кухню под мерный стук ножа.
– Уже налюбовалась? – насмешливо поинтересовался Магарт, не прекращая своего занятия. – А я уж собирался переходить к кабачкам, чтобы не лишать тебя удовольствия, – приманил он широкой ладонью большую корзину с новой партией овощей.
Плетенка подпрыгнула и, перелетев помещение по диагонали, приземлилась под ногами хозяина кухни.
– Спасибо, но просмотренного представления вполне достаточно, – улыбнулась я. – Может, отпустишь уже эту несчастную морковь? – скептически глянула я на его замеханизированные движения и на гору уже нарезанных овощей в тарах. – Мельче она если и станет, то уже только в виде пюре. Или она в чем-то провинилась?
– Не она, – застыл вервольф, явно только сейчас поймав себя на том, что переборщил. – Меня это успокаивает.
– Я так и поняла. И нож в твоих руках смотрится до пугающего гармонично. Расскажешь, кому повезло не оказаться на месте моркови? – с некоторым напрягом приготовилась я к ответу, учитывая рыжий окрас сего продукта.
– Это долгая история, – отреагировав на мой комплимент, принялся вервольф рассматривать свой сильный кулак, сжимающий рукоять поблескивающего ножа. – Скучная.
– А у меня как раз полно времени, – подперла я щеку ладонью. – И историей друга меня не утомить. Совсем наоборот. Меня больше гнетет, что мы почти не говорим о тебе. И лишь возимся с моими проблемами. Вот это, действительно, делает нашу дружбу скучной и однобокой, – открыто поделилась я с ним своими соображениями.
– Ты знала, что я лишь на половину Серый? – сдался тогда вервольф, отложив, наконец,
– Нет, но, – внимательно присмотрелась я к Магарту, – поэтому твои волосы, скорее, русые, чем серебристые?
– Цвета выжженой травы, – медленно моргнул оборотень в подтверждение. – Мой отец – вожак крупной Лесной стаи, входящей в состав Северного клана.
– Вожак? – удивилась я. – Тогда почему ты…
– Здесь? – горько улыбнулся оборотень, обведя глазами кухню. – Потому что здесь я Бета. Офицер, отвечающий за безопасность дома Серого Альфы.
– А там? – нахмурилась я, уже чувствуя, что положение Магарта в родных землях печально.
– Даже не знаю, как это обозначить одним словом, – исказила его черты кривая усмешка. – Лишний? Да, наверное, оно самое подходящее.
– У вас не складываются отношения с отцом? – подсказала я, понимая, что раскрыться другу хочется, но ввиду его суровой замкнутости, местами колется.
– Я бастард, Джина, – глядя мне в глаза прямым взором, подернутым обреченной мглой, признался вервольф.
И прозвучало это так, будто мне несмываемое клеймо позора продемонстрировали. Хотя да, чего еще было ожидать от того патриархального общества, в котором я очутилась? Естественно, что внебрачные дети были здесь фактически полностью лишены прав, как наследования, так и многих других. Самых обычных.
Теперь мне стало лучше понятно, почему Магарта так сильно тянуло к Джине. Несмотря на недопустимость их связи и отсутствие магии парности между ними. Парень просто почувствовал в Рыжей Волчице близкую душу. Подругу по несчастью.
И пусть его Волк был цел и более чем здоров, но ведь и Магарта тайна его рождения вне законного брака превращала в изгоя. И что-то в его напускной насмешливости говорило о том, что больше всего парню доставалось не от окружающих, а от самого виновника его несчастий – от папаши, когда-то свернувшего налево.
– Мой отец приехал, – сказала я, чтобы хоть что-нибудь уже сказать. – Раньше и не вспоминал, что у него дочь имеется.
Не разубеждать же было оборотня, что его проблема таковой не является. Потому что это для меня незаконнорожденность Магарта не меняла ничего, а тем более отношения к другу. А для остальных, для него самого, обделенного благами, полагающимися сыну вожака – это меняло всё.
Да и в нашем современном, с виду цивилизованном обществе сплошь и рядом встречались те, кто косо бы смотрел на бастрюка.
А так, сказанное мной дало парню понять, что я понимаю его. Понимаю, как сложно терпеть давление со стороны деспотичного родителя.
– Мне сообщили о приезде Рыжего Джиртдина. К добру ли? – проскользнули сочувственные нотки в глубоком тембре Магарта.
– Это вряд ли, – пришла пора и мне мрачно улыбаться. – Он твердо намерен расторгнуть мой брак и забрать в Красные земли. Раз Волчица во мне проснулась.
– Такая дочь ценнее. Так он решил, что мог бы и выгоднее пристроить тебя? – осуждающе качнул оборотень светлой головой.