Отверженный
Шрифт:
2 ГЛАВА
Не помню точно, сколько я проспал. Но отчаянный крик будильника я не услышал. Он, наверное, так надрывался, что слетел с тумбочки и разбился. А может, это я ему помог. Кто его знает. Я же сам сплю. Свидетелей не было. Могу только заметить, что пробуждение вышло длительным и очень тягостным. Я без конца сверлил взглядом одну точку на потолке. И просил её, чтобы она свалилась на пол. Но она только увеличивалась или уменьшалась в зависимости от продолжительности моего взгляда. Вскоре точка зашевелилась и стала спускаться ко мне на тоненькой паутинке. Когда она приблизилась ко мне, я уже узнал в ней маленького паучка. Он забавно двигал тоненькими ножками и старался найти опору, чтобы подобно альпинисту закончить свой спуск. И он его завершил у меня на подушке. Смутные представления о возможной участи беззащитного насекомого разволновали меня до глубины души. Как же на самом деле бывает коварна госпожа фортуна. Один неправильный шаг, и ты погиб. А твоё тело превратится в прах. Я не стал убивать паучка. Ему тоже хочется жить. Я взял его бережно на ладонь и вынес на крыльцо. Пускай идёт своёй дорогой. Я не в праве забирать у него жизнь.
После вчерашнего веселья у меня немножко поднялось давление, и общая слабость не давала возможности заниматься полезным делом. К непрочитанной книге, лежавшей на письменном столе, я даже не прикоснулся. Любуясь
Я пересчитал свои весьма скромные сбережения и с грустью заметил, что их хватит ненадолго. На выплату пенсии я уже не рассчитывал. У меня сегодня закончился срок действия инвалидности. И необходимо снова ехать в больницу, сдавать разные анализы, проходить медосмотр, часами стоять в длинной очереди и всё только для того чтобы попросить врачебную комиссию сжалится над тобой, и признать тебя нетрудоспособным. Но только на пол года. А потом начинай всё заново. Вечная волокита плюс приличная нервотрёпка равняется сбору нужных тебе справок. Ходят слухи, что некоторые врачи неплохо подрабатывают на этом. Купить любую группу инвалидности не составит большого труда, если у тебя имеется несколько лишних тысяч долларов. К счастью, я пока с подобной несправедливостью не сталкивался. Но повторно оформлять инвалидность нет желания. Мне трудно смириться, что я не такой как все. Я дал себе клятву, что сумею заработать деньги другим путём. И ничего не стану просить у государства. Я не так уж много потеряю, отказавшись от его помощи. К тому же она не слишком велика. Я едва сводил концы с концами. И не редко испытывал муки голода. Сколько же надо иметь терпения, чтобы их выдержать. У меня его осталось очень мало. И может не хватить на следующее испытание. Ради чего, собственно говоря, я должен его проходить? Я же не подопытный кролик, загнанный в клетку. И ради чего я вынужден просиживать свои лучшие годы в этой дыре? Чтобы наслаждаться нищетой и жалким убожеством. Ну, так оно окружает меня ещё с рождения. Что я нового узнал, находясь взаперти? Только то что всё вокруг плохо, гадко, мерзко и не вызывает ни чего кроме откровенной тошноты и отвращения. Чему я научился, валяясь целыми сутками на диване? Размышлять о вечном, презирать всё, что меня окружает и бездельничать. И что я в итоге смог заработать? Хроническую депрессию и непреодолимую тягу к выпивке.
Продолжая критический анализ собственной личности, я не мог обойти стороной одно немаловажное обстоятельство. Моё вынужденное заточение не в лучшей форме повлияло на способ построения слов. Они превратились в сложные высокопарные фразы. И бесспорно заняли бы почётное место на соревновании по изложению абстрактных идей, которые к тому же не возможно применить на практике. Далее, я упирался в тупик и в полной растерянности вопрошал у себя, что же делать дальше. В корне изменить характер и перестраиваться на другой стиль поведения я считал настоящим преступлением над личностью. Потому что в таком случае теряется индивидуальность, и тебе необходимо будет корчить из себя не понятно что, в надежде на похвалу публики, то есть общества. Клоунада неоспоримо помогает выжить. И даже больше. Она дарит, наиболее безопасный способ прославится и не стать жертвой завистников. Ведь ни кто не хочет быть похожим на клоуна. Их просто все знают и многие любят.
Избегая открытых столкновений с реальностью, я старался переживать чувства наедине с самим собой. И только в редкие минуты отчаяния сожалел, что не могу поделиться ими с живыми людьми. Порой я огорчался и воспринимал это как незаслуженное наказание свыше. О нём я старался меньше думать. Я же не заглядывался на высокое звание всемогущего мага, и даже если бы мне повезло раскрыть все секреты вселенной, мне бы никто не поверил. Но мистическое мироощущение не покидало меня. Я преклонялся перед мессией, но не воспринимал земных царей, облаченных в мантию из горностая. Для меня они утратили былое величие и стали идолами для поклонения.
Оглядываясь на не малый отрезок прожитых лет, я смутно видел силуэты несбывшихся надежд. В пёстрых нарядах они выглядели очень привлекательно. К ним ещё присоединились беззвучные отблески красивой и возвышенной мечты, согревавшей меня ранее. По воле непостоянного случая они уже растеряли драгоценное тепло, столь же необходимое для меня как чистый воздух. И перешли в иную плоскость. Для меня они теперь что-то вроде далёких звезд, повлёкших за собой гибель не одного поколения мечтателей.
Собирая по крупицам мозаику личного бытия, я соединял новые формулы и ни разу не старался проверить их в действительности. Отчего даже не редко расстраивался и обвинял себя в ужасной лени, заполнившей всё моё сознание и ставшее главной преградой для достижения определенной цели. Я отдавал себе полный отчет в том, что мои желания ужасно противоречивы между собой. Они разные как вода и огонь. В них нет ничего общего. Порой мне казалось, что весь мой характер соткан из противоречий. И не только он. Моё настроение менялось по нескольку раз в сутки и не на шутку пугало меня своей непредсказуемостью. Вряд ли можно предугадать, какое оно будет в ближайшее время. Настоящий хаос, царивший в моих суждениях, определял качество духовного порядка. Пронизанного насквозь иглами иронического сочувствия со стороны. И возможно даже и не понимания. Ведь своя рубашка ближе к телу. А оторванную пуговицу мы заметим быстрей у себя, чем у незнакомца. К нему мы равнодушны. И запоздалое право на помощь он может так и не получить. Впрочем, никто это даже не заметит. И, кроме того, многие сочтут за благопристойное поведение то, что раньше считалось обыкновенной пошлостью, и грубостью. Я не ищу правды. В ней нет уже ни какой необходимости. И без неё можно обойтись. Но стоит ли менять правду на чистый вымысел это уже другой вопрос. И в нём заключёна вся суть существования человечества. И ни один пророк не в силах объяснить того, что не дано понять обычному и незаурядному обывателю. Взятые на вооружение ложные истины потерпят крах, как только выйдут из уст лжеучителя. И частично осядут в умах целого народа. Наслушавшись всяческих предрассудков, мы гибнем под давлением реальности. Возвеличивая страх, мы становимся его рабами. И ищем оправдание ошибкам. Похожая участь постигла и меня. И только сейчас я в полной мере осознал свою трагедию. Она будет переполнена душещипательными сценами, а в конце меня ждёт страшный финал. Светлые силы добра потерпят поражение перед тёмным воинством зла. И мне прейдет конец. Вот тогда я и поставлю точку в своей биографии. Но пока идёт развитие действия, я имею полное право изменить развязку и сделать кульминацию более привлекательной хотя бы только ради себя.
Закурив от скуки, я неохотно поднялся и подошёл к окну. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я стал безразлично рассматривать унылый пейзаж. Поздней осенью он навевает одну лишь грусть. Я терялся в догадках, почему же раньше я любил сидеть долгими вечерами на подоконнике и без конца пялиться на одни те же самые деревянные столбы, служившие опорой для электричества, любоваться заросшими кустами смородины и разбитой градом крышей у соседей. Ну что тут красивого. Мне не хватало настоящей, девственной красоты природы. Пьянящего запаха луговых трав, прозрачного ручья и бескрайних полей, где растут золотые колосья пшеницы. Я мечтал пройтись, раним утром по росе, и ощутить её целительную силу. Я хотел воспользоваться чудесным шансом и приобщится к тайнам народной медицины и ознакомится с лечебными свойствами трав. Я бы нашёл новую формулу излечения недугов. Я смог бы помочь всему человечеству. Благородные побуждение меня разламывали изнутри. И приводили в полное отчаяние. Я не понаслышке знал, в каком бедственном положении находится сельское хозяйство. Я читал, как вымирают деревни, потому что вся молодёжь уезжает на заработки в столицу или в другие областные города. Где есть ещё возможность, прокормится и не умереть с голоду. Я видел, как в документальных передачах по телевизору демонстрировали расчлененные останки наёмных рабочих, выехавших по предложению одной известной фирмы на стройку в Европу. Среди них случайно оказался мой земляк. Он жил на соседней улице и после того, как его дом сгорел из-за шаровой молнии, попавшей в форточку, он подался вместе с женой искать сладкую и безбедную жизнь. А вместо неё нашёл мучительную смерть. А может, это она его нашла. Правду уже никто не узнает. Полёт белого мотылька не соизмерим с теми страданиями, что ему придется перенести. Подлетая ближе к огню, он, не ведая, совершает самоубийство. И обрекает на верную гибель не только себя, но и своё потомство.
Погасив сигарету в пепельнице, я направился готовить чай. На похмелье он очень полезный. Особенно если добавить к нему ещё пару ломтиков лимона. Но у меня, его не было. Я достал сахарницу. Она полностью опустела и смущёно глядела на меня. На дне осталось немного сахаринок. Я выскреб их чайной ложкой и бережно положил в чашку. В коробке из-под майского чая остался один спасительный пакетик. Подождав пока чайник, закипит, я залил его крутым кипятком и поставил в сторонку, чтобы он как следует, настоялся. Для борьбы с мёртвой тишиной включил радио. В нём зазвучала патриотическая песня о богатой стране, где все работают и поют от переизбытка счастья. Жаль, что автор не уточнил, где она находится. Я бы с удовольствием туда поехал. Прямо сейчас бы сложил чемоданы и уехал бы первым поездом. Ну а для чего ждать с моря погоды. Менять синицу на журавля в небе просто абсурдно. Стуча вилкой по деревянной крышке стола, я отбивал азбуку Морзе и посылал в астральный мир тайное послание. Наигравшись, я приподнял стул, проверяя тем самым свою силу, и швырнул его в угол. Я не отдавал отчёта своим действиям. Надоевшая обстановка просто бесила меня и выводила из равновесия. Я не задумывался о созидании. Я противился тому, чтобы обустраивать свою проклятую клетку и делать её максимально комфортной. Я жаждал разрушения, и только разрушения. Оно должно принести мне долгожданное спасение и открыть ворота в рай. Допив остывший чай, я перешёл в следующую камеру пожизненного заточения. Она символизировала бесконечный лабиринт запутанных ходов, покрытых густым туманом. В нём я отдыхал, искал покой. А когда жесточайшая депрессия брала надо мною верх, засыпал как убитый и мог проспать двое суток. Расплачиваясь за грехи поколения, я стал затворником, отшельником и не сомневался в правильности сделанного мной выбора. Рано или поздно я бы пришёл к неутешительному выводу, что всё сущее на земле имеет своё логическое завершение. Оно может быть окрашено яркими чувствами, бурлящими страстями или вообще не иметь ничего кроме пустоты. Иссякают эмоции, приедаются впечатления, уходят года, приближая нас с каждым днём ближе к смерти. Тонкая нить, связывающая ранее людей, теряется и, не выдержав испытаний, рвётся. Я не берусь ни кого осуждать, но мне не безразлично, что происходит там по другую сторону голубого экрана. Он заменяет мне окно в мир, от которого я ограждён. И утоляет жажду познания. Изредка я отмечал неуместную ложь. Но она была во благо.
Когда-то в детстве я вёл свой дневник и записывал самые запоминающиеся эпизоды. Как отметил свой день рождения, что интересного увидел, и какой подарок мне подарил дедушка Мороз на новогоднем утреннике в школе. У меня тогда был костюм мушкетёра. Самый лучший среди других. Ко мне даже обращались на вы и называли капитаном королевских мушкетёров. Я очень гордился этим званием. И не забывал менять перья на шляпе и чистить свой мундир.
Я уже не помню, как так случилось, что я потерял дневник. Я обыскал каждый сантиметр в доме, но его не нашёл. И теперь думаю, что пришло время заново его открыть. На титульной странице напишу инициалы, дату, поставлю жирную подпись. И сделаю вызов всему человечеству. Вот и пришла пора перемен. Я ещё не осознал, какие они будут. Но что они скоро произойдут, я уже знаю точно.
Летом я принял болезненное решение продать дом. Оно созрело не сразу. Я много обдумал и не нашёл другого способа, как убежать от одиночества и нищеты. По моим расчётам, от продажи недвижимости я мог бы заработать маленький капитал, позволивший мне уехать в большой город, снять жильё и устроится на хорошо оплачиваемую работу. Увлёкшись заманчивой идеей, я написал больше сотни объявлений. Штук десять я еженедельно отсылал в рекламные газеты. Остальные расклеивал на столбах рядом с пешеходными переходами и на автобусных остановках. Даже в центр специально ездил, чтобы приклеить несколько бумажек с указанием моего адреса и предложения на рекламных афишах расположенных на территории рынка. Ожидание приезда новых хозяев длилось нестерпимо долго. Невыносимо было смотреть как, к примеру, в той же столице спрос на квартиры возрастал, несмотря на заоблачные цены за один квадратный метр. Если верить телепередачам, рассказывающим о строительстве новых коттеджей, то спрос намного превышал предложение. У нас же ситуация возникла прямо противоположная. Тут считается чистым везением, если у тебя получится продать свою скромную усадьбу за двести долларов. Больше за неё никто не предложит. Ну и на том спасибо. Для меня они были равны целому состоянию. Я даже наперёд рассчитал, сколько потрачу на билет, на метро, на дешёвые продукты и сколько ещё останется на карманные расходы. Если всё выйдет, как я предположил, то можно купить зимнюю обувь. Мои ботинки уже никуда не годились и честно отработали свой срок. Я настолько увлёкся созданием возможных выходов их бедственного положения, что незаметно упустил один немаловажный факт. Во-первых, район у нас криминальный и неблагополучный. Кражи и убийства случаются чуть не каждый день. На улицах нет освещения. Его можно увидеть, только если пройтись три километра к центру. Ну и на главных стратегических объектах его пока ещё тоже не отменили. На таком же дальнем расстоянии находятся самые ближайшие продуктовые магазины и переговорный пункт. Провести телефонный кабель у нас как-то забыли. И тем самым обрекли всё население на медленное, но уверенное вымирание. И если кому-то станет плохо с сердцем, то ни кто ему уже не поможет. А если вдруг совсем неожиданно придут в гости воры или вымогатели с оружием, то полная свобода действий им гарантирована. В тёмное время суток у нас стараются не выходить даже во двор, а не то чтобы ещё бежать до ближайшего таксофона и вызывать милицию.