Ответ
Шрифт:
– И сколько он у вас?
– Сегодня третий день.
– Можешь не беспокоиться, - сказала Джейн.
– У нашей дочери в первые две недели тоже были странности в поведении и ее сильно беспокоила потеря памяти. Со временем все это пройдет. Он у вас русский? Сколько ему лет?
– Да, взяли русского. Ему только четырнадцать, хотя выглядит старше.
– Постарайтесь его полюбить, а не только говорить о своей любви, тогда и он вас полюбит. Надеюсь, что твой звонок не будет последним. Если захотите, можем познакомить детей. Оформите сына в ту же школу, в которой учится наша Паула.
– Ты у
– связался с ним отец.
– Поднимись ко мне!
У Исаака были другие планы, но в семье Липманов никто не спорил с ее главой, поэтому он поспешно вышел из кабинета и направился к лифту.
– Долго ходишь, - встретил упреком Давид, когда сын через три минуты появился в его кабинете.
– Садись рядом со мной!
Кабинет главы компании был раза в два больше знаменитого Овального, только без масонских извращений с формой. Возле огромного, во всю стену, окна был устроен небольшой сад, а в противоположном конце стоял стол, за которым сидел худой старик. Вот этот стол был овальным. Длинной худой шеей, выпуклыми глазами и загнутым носом старик сильно напоминал грифа. Исаак подошел к столу и сел в свободное кресло. Как только он это сделал, из пола выдвинулась перегородка, которая отделила сидевших за столом мужчин от остального кабинета.
– Слушай внимательно!
– сказал Давид.
– Мы уже полвека строим убежища и даже подземные города. Особенно наш бизнес оказался востребован в последнее десятилетие, когда американцы, не скрываясь, начали готовить войну против России. Я совершенно точно узнал, что они начнут через два месяца.
– И стоило предпринимать такие меры безопасности?
– показав рукой на перегородку, спросил Исаак.
– Я думаю, что это уже не секрет и для самих русских.
– Ты будешь когда-нибудь думать головой, а не яйцами?
– рассердился старик.
– Это обыватели могут считать, что США легко и быстро разделаются с Россией, а на Европу не упадет ни одна бомба! Так вот, с Россией уже пытались проделать блицкриг, причем не один. Не получилось у Наполеона и Гитлера, не получится и у Камбелла! Даже если русских сломают, мир сильно изменится, и эти изменения не понравятся никому! На нас обрушатся или гигантские цунами, или дождь из ядерных бомб, а может быть, и то и другое вместе! Америки больше не будет, и один бог знает, что останется от Европы, да и от всего остального человечества!
– Возможный сценарий, - согласился сын.
– Для этого мы и строим...
– Еще раз меня перебьешь и выйдешь вон!
– разозлился Давид.
– Ты представляешь, что будет с мировой экономикой и долларом? И для чего десятки лет собирать богатства, если все собранное мгновенно превратится в мусор? Человечество не погибнет, и через десять или двадцать лет уцелевшие начнут восстанавливать разрушенное. И единственным средством накопления будет золото! Я уже давно его скупаю и переправляю в один из построенных в Африке городов. Цунами там не будет, и вряд ли русские потратят на наши города часть своих ядерных арсеналов, а все остальное можно в них пережить. Для тебя будет задание. В последние месяцы я усиленно распродавал активы компании и везде, где только можно, покупал золото. Это довольно трудно, потому что на него сильно вырос спрос.
– Но как это можно сделать, чтобы не заметили члены правления?
– удивился Исаак.
– Кое-кто в деле, остальных обошли, - усмехнулся старик.
– Когда через месяц поднимется шум, мы уже будем в своем городе, но ты будешь
– Я могу кое-кого предупредить?
– В городе убежища на тридцать тысяч человек, поэтому там тебе хватит баб.
– Я говорю не о бабах, а о семье своего друга.
– Сеймуры? Не возражаю, но только семья друга без всех его родичей!
– Внимание всем! Чужой дрон возле объекта Б12! Включаю камеры!
– сообщил женский голос, и сразу же на всех мониторах в зале слежения за объектами проекта "Волна" Национального центра управления обороной России появилось изображение участка океанского дна и лежащего на нем объекта.
– Какой он по общему счету?
– спросил приехавший в центр секретарь Совета Безопасности.
– Десятый, - ответил сидевший рядом с ним майор.
– Остались еще два. Смотрите, виден дрон.
К лежавшему на дне муляжу ядерного фугаса спустился похожий на небольшую торпеду подводный дрон, освещавший дно своим прожектором. От него отделился диск, который подплыл к объекту, и сразу же стало темно.
– Как и на всех остальных, магнитная мина, - сказал майор.
– Два километра не такая уж большая глубина, могли бы спуститься и забрать. Если бы это были наши фугасы, при их разрушении загрязнили бы большой участок дна.
– Как вы их контролируете?
– спросил секретарь.
– Неужели кабельная связь?
– От каждого объекта проложен кабель оптической связи, - объяснил майор.
– Длина от двадцати до пятидесяти километров, а дальше сигнал идет по очень тонкому и прочному кабелю через цепочку погруженных на разную глубину дронов на спутник связи. Это самая сложная и уязвимая часть всего проекта. Проще было минировать разлом и подбросить муляжи, чем обеспечить их контроль. Управление связью и подрыв ядерных зарядов осуществляются через тот же спутник в низкочастотном диапазоне радиоволн на ближний к поверхности дрон, а потом по кабелю. Дроны приходится заглублять при сильном волнении или приближении кораблей. Есть и резервное управление, но оно не обеспечит передачу изображения.
– Остались два муляжа, - сказал кто-то из офицеров.
– Их поиски не займут больше месяца, и еще столько же будут наращивать силы.
– Да, примерно два месяца, - согласился майор, - а потом начнется!
– Скоро будет Ла-Манш, - сказал Павел Меньшов, - а потом еще пять минут лететь до контрольного центра. Вы уже решили, что будете делать дальше?
Вопрос был задан Зое, сидевшей в соседнем кресле летящей в Англию "Самары-1100", а сам Павел, работавший в частном агентстве "Московский детектив", был нанят отцом девушки для ее сопровождения и охраны.
– Сначала кладбище, - ответила она, - а потом будет все остальное. Их похоронили в Челсфорде, у меня есть номер могилы.
– И многое входит в "остальное"?
– спросил Меньшов.
– Поймите правильно, Зоя, я должен обеспечить вашу безопасность, а для этого нужно хотя бы приблизительно знать, чем будем заниматься. Алексей Николаевич сказал, что я должен выполнять все ваши капризы, но только если они не будут мешать моей работе.
– Я не буду капризничать, - улыбнулась девушка.
– Вы ведь детектив, Павел? Или вас обучали только работе телохранителя?