Ответная операция. В погоне за Призраком
Шрифт:
Но где же тут предохранитель взрывателя? Ершов знал, что при обезвреживании мин замедленного действия необходимо прежде всего остановить часовой механизм. В немецком взрывателе "«Feder-504" это делалось просто: нижнее подвижное кольцо на уширенной части его корпуса нужно было только переместить несколько правее.
Есть ли тут такое кольцо?
Ершов еще раз осмотрел корпус взрывателя. Вот чуть пониже верхнего заводного ободка видны рубчики второго, поменьше размером. Может быть, поворот именно этого кольца остановит часовой механизм?
Ершов осторожно дотронулся до корпуса взрывателя,
Поглощенный тревожными мыслями, майор не почувствовал, что поезд стал постепенно уменьшать скорость. Он заметил это лишь тогда, когда эшелон совсем остановился. Рисковать теперь не к чему. Майор мгновенно выпрямился. От неудобного сидения на корточках ноги закололо тысячью иголок.
Сундучок Темирбека был теперь у него в руках. Нужно спуститься поскорее с тормозной площадки на железнодорожное полотно, а ноги словно чужие. Он двигался, как на протезах, с трудом преодолевая каждый сантиметр. Но вот он ступил наконец на зыбкий песок дорожного балласта… А еще несколько секунд спустя сундучок Темирбека находился уже за кюветом, и взрыв мины не мог угрожать даже полотну железной дороги.
Вот тут-то и увидел майор Ершов, как, отцепив паровоз от состава, устремился к паровозной будке помощник Шатрова Федор Рябов. И майор легко, почти как в детстве, побежал к нему по обочине дорожного полотна, оглашая воздух радостным криком:
— Рябов! Шатров!..
СПАСИБО ВАМ, ТОВАРИЩИ!
Когда силы оставили Ольгу и она чуть не упала на землю, ее осторожно поддержал молодой железнодорожник, в котором она узнала оператора Ерохина. Но эта слабость Ольги была минутной. Она тотчас же взяла себя в руки и довольно твердо произнесла:
— Большое вам спасибо, товарищ Ерохин! Я теперь и сама доберусь. А вы не задерживайтесь, пожалуйста, из-за меня.
— Да что вы, Ольга Васильевна! — запротестовал Ерохин, все еще продолжая поддерживать Белову. — Как же я могу оставить вас здесь одну?
— Нет, уж вы не беспокойтесь, пожалуйста, — осторожно отстранила его руку Ольга, и в голосе ее послышалось легкое раздражение. — Теперь ведь мне ничто не угрожает.
Поезд с опасным грузом действительно был уже довольно далеко, и Ерохин, несколько растерявшийся в напряженной обстановке, успокоился.
— Ну, как хотите, товарищ Белова, — смущенно проговорил он, оставляя Ольгу.
Когда оператор ушел, Ольга снова почувствовала неприятную, томящую слабость во всем теле и, отойдя немного в сторону, медленно опустилась на обочину полотна железной дороги.
Вглядываясь в даль, она видела, как, огибая холмы, исчезали за ними рельсы, сверкавшие ослепительным блеском в лучах все ярче разгоравшегося солнца.
А где-то там, за этими холмами, похожими на верблюжьи горбы, человек, ставший ей теперь самым дорогим на свете, угонял прочь от стройки и от нее, Ольги, смертоносный груз взрывчатки, каждое мгновение готовой взлететь на воздух и уничтожить поезд, полотно железной дороги, людей и все живое вокруг на десятки метров.
Ольга сидела несколько минут с закрытыми глазами,
Солнце теперь совсем выбралось из-за холмов. Лучи его падали уже не так откосо, как в первые минуты, и местность от этого изменила свою тональность. Краски ее стали спокойнее.
Тихо было вокруг. Шум и суета на станции и в бараках утихли, как только Шатров увел заминированный поезд. Постепенно все входило в свою нормальную колею. Поднялась с насыпи и Ольга. Но вдруг за холмом, на который она так упорно смотрела, раздался сначала чуть слышный, а затем все более крепнущий, почти торжественный звук паровозного свистка.
Ольга даже вздрогнула от неожиданности: "Неужели это поезд Кости?.."
Приложив руку к глазам, Ольга попыталась разглядеть вдалеке очертания паровоза Шатрова. Она не задумывалась в это мгновение, каким образом возвращался назад заминированный поезд, почему не взорвался до сих пор. Ей было ясно лишь одно — это поезд Константина, никакой другой поезд не мог быть сейчас на этом перегоне.
А когда поезд показался из-за холмов, Ольга бросилась ему навстречу, хотя он был еще очень далеко.
"А почему он не взорвался? — тут только мелькнула тревожная мысль. — Почему они снова ведут свой страшный груз на станцию?.."
Девушка остановилась в замешательстве, не понимая, в чем дело.
"Может быть, нас неверно информировали? Может быть, поезд и не заминирован вовсе? Или паровозная бригада совсем потеряла голову от страха, и обреченный поезд панически мечется теперь по перегону?.."
Но нет, этому она не могла поверить. Это могло случиться с кем угодно, но только не с Константином. Никогда еще, кажется, она так не верила в него, как теперь.
Ольга совершенно отчетливо представила себе его побледневшее от напряжения лицо с круто сведенными бровями, крепко стиснутые зубы, руку, сжавшую кран машиниста, напружинившееся мускулистое тело, готовое к любому стремительному движению, и ей нестерпимо захотелось вдруг быть с ним рядом, вместе встретить опасность, вместе одержать победу.
Она не заметила, как снова быстро пошла навстречу поезду, который прошел уже значительное расстояние и, сбавляя скорость, приближался к закрытому семафору.
Константин, высунувшись из окна, первым заметил Ольгу. Он протер глаза, не решаясь этому поверить. Но тут и Федор увидел ее.
— Смотри-ка, Костя!.. — удивленно крикнул он. — Снова наша Ольга!
Поезд теперь шел совсем медленно, вот-вот готовый остановиться. Но прежде чем он остановился, Ольга крепко схватилась за поручни лесенки будки машиниста и стала быстро взбираться на паровоз. Федор поспешно протянул ей руку, чтобы помочь, но она, не замечая его, шагнула к Константину и, не сдерживая неожиданно хлынувших слез, бросилась к нему, порывисто обняла и поцеловала, ощутив на губах крупинки угля и солоноватый вкус пота, покрывавшего его лицо.