Ответный удар
Шрифт:
Жеребкинс передал более крупный вариант пистолета Круту.
– Каждый выстрел регистрируется компьютером полицейского управления, поэтому мы всегда сможем определить, кто стрелял, когда и в каком направлении. Это позволит отделу внутренних расследований сэкономить уйму компьютерного времени. – Он подмигнул Элфи. – Уверен, ты рада это слышать.
Элфи попыталась прожечь кентавра взглядом. В отделе внутренних расследований её хорошо знали. Её дело рассматривали уже дважды, и отдел с радостью взялся бы за неё в третий раз. Элфи предвкушала удовольствие полюбоваться на их лица, когда командир
– Ладно, стрелять у нас есть из чего. А что мы будем делать, если стрелять будут в нас?
– В вас стрелять не будут, – возразил Жеребкинс. – Я подключился к системе сканеров терминала и установил пару датчиков. В туннеле нет ничего, что может причинить вам вред. В наихудшем случае кто-нибудь из вас споткнётся и растянет лодыжку.
Лицо Крута побагровело до самой шеи.
– Жеребкинс, я должен ещё раз напомнить тебе, что твои датчики не раз подводили нас? Именно в этом терминале, насколько я припоминаю.
– Хорошо, успокойся, командир, – смиренно произнёс Жеребкинс. – Я ничего не забыл. Разве возможно забыть о том, что произошло в прошлом году, если Элфи напоминает об этом каждые пять минут?
Кентавр водрузил на верстак два закрытых чемодана. Набрав код на клавиатуре замков, он откинул крышки.
– Перед вами разведкостюмы нового поколения. Я намеревался рассказать о них на конференции сотрудников полиции Нижних Уровней через месяц, но решил передать их вам сейчас, раз уж на задание отправляется целый начальник полиции.
Элфи достала из чемодана комбинезон, который, сверкнув, приобрёл цвет стен шаттла.
– Материя соткана из волокон камуфляжной фольги, благодаря чему вы будете оставаться невидимыми столько, сколько захотите, что освобождает вас от необходимости использовать магический защитный экран, – объяснил Жеребкинс. – Эту функцию, естественно, можно отключить. Крылья встроены в костюм. Складная бесшумная конструкция, совершенно новая концепция изготовления крыльев. Крылья получают питание от аккумулятора, расположенного на поясе, кроме того, каждое крыло покрыто миниатюрными солнечными батареями для полётов на поверхности. Костюмы оборудованы компенсаторами давления, таким образом, вы сможете перемещаться непосредственно из одной среды в другую, не страдая от кессонной болезни.
Крут держал перед собой второй костюм на вытянутых руках.
– Должно быть, они стоят целое состояние, – сказал он.
Жеребкинс кивнул.
– Ты даже представить себе не можешь, сколько они стоят. Половина моего бюджета на исследовательские работы ушла на разработку этих костюмов. Старую экипировку разведчиков удастся заменить не раньше чем через пять лет. Эти два являются единственными действующими моделями, поэтому я буду весьма признателен, если вы вернёте мне их в исправном состоянии. Они ударопрочные, огнестойкие, невидимые для радара и непрерывно передают диагностическую информацию на Полис-Плаза. Применяемые сейчас полицейские шлемы регистрируют лишь основные параметры состояния организма, а новый костюм посылает второй поток информации, сообщая о закупорке артерий, переломах костей и даже об обезвоживании кожи. Это настоящая
Элфи поднесла костюм к зеленому плазменному экрану. Камуфляжная фольга мгновенно стала изумрудной.
– Так-то лучше, – сказала Элфи. – Зелёный – мой любимый цвет.
Труба Келп реквизировал несколько оставленных съёмочной группой прожекторов и направил их свет на нижний уровень терминала шаттлов. Яркие лучи выхватывали из темноты парящие в воздухе пылинки, так что вся зона отправления смахивала на подводное царство. Крут и Элфи вошли в помещение с оружием в руках и отпущенными щитками шлемов.
– Что вы думаете об этих костюмах? – спросила Элфи, машинально проглядывая информацию на дисплеях на щитке шлема.
Неопытные офицеры часто испытывают трудности – не могут одновременно следить за происходящим вокруг и экранами шлема. Нередко от этого их даже рвёт прямо в шлем, что на полицейском жаргоне называется «залить вазу».
– По-моему, весьма неплохие, – ответил Крут. – Лёгкие как пёрышко, ты даже не замечаешь, что на тебе надеты крылья. Только не говори Жеребкинсу, что я так сказал, у него и так голова пухнет от гордости.
– А мне и не нужно ничего говорить, командир, – услышал он голос Жеребкинса. В шлем были встроены новейшие гелевые наушники, и майору казалось, будто кентавр хихикает прямо у него в голове. – Я слежу за каждым вашим шагом – естественно, оставаясь в безопасности.
– Естественно, – мрачно произнёс Крут.
Они осторожно прошли вдоль линии кабинок регистрации пассажиров. Жеребкинс заверил их, что в этой зоне терминала нет никакой опасности, но кентавр не раз ошибался. А ошибки в боевых условиях нередко стоят жизней.
Кинокомпания решила, что грязь в туннеле выглядит недостаточно убедительно, и разбросала по углам кучи серой пены. На одной из таких куч красовалась оторванная голова куклы. По мнению киношников, это придавало сцене остроты. Стены и эскалатор были испещрены пятнами – якобы от лазерных выстрелов.
– Отчаянная была перестрелка, – заметил с ухмылкой Крут.
– Киношники слегка перестарались. Выстрелов было пять-шесть, не больше.
Они прошли по погрузочной платформе к зоне стыковки. На стыковочной площадке они увидели восстановленный шаттл, который гоблины использовали для доставки контрабанды. Чтобы он выглядел более зловеще, киношники выкрасили его глянцевой чёрной краской, а на носу нарисовали гоблинские узоры.
– Ещё далеко? – произнёс Крут в микрофон.
Через несколько секунд на экранах их щитков появилась схема. Она была несколько запутанной, потому что они смотрели на самих себя сверху. В помещении было три источника тепла. Два, находившиеся рядом, медленно двигались к шахте. Элфи и её командир. Третий источник был неподвижным и находился во входном туннеле. В нескольких метрах за третьим источником сканер не мог ничего засечь из-за тепла, излучаемого шахтой Е37.
Они подошли к огнеупорным дверям, которые двумя метрами сплошной стали отделяли входной туннель от остальных помещений терминала. Шаттлы и титановые капсулы к шахте подъезжали по магнитному рельсу. Двери были закрыты.