Ответный удар
Шрифт:
«Продуманный и умный тип», – мысленно отметил я. Конечно, даже такой ответ Сергея Ивановича, не гарантия того, что всё так и будет, но шансы Шалмановича остаться живым и выбраться из этой передряги, немного повышает. Пора мне тоже вмешиваться в диалог. Пусть не думает, что мы о нем мало знаем.
– У нас, в свою очередь есть ещё одно дополнительное условие, – добавил я.
Капитан покосился на меня, но промолчал.
– Какое? – напрягся Генрих.
– Если у нас с капитаном получится договориться с руководством, чтобы вас отпустили на Запад, вы предварительно поделитесь с нами деньгами.
Брови коммерсанта изумленно взлетели, глаза чуть не вылезли из орбит, рот на секунду непроизвольно приоткрылся и сразу же захлопнулся.
– Откуда, ты…. простите, вы знаете? – охрипшим голосом пробормотал он.
– Работаем, – довольно ухмыльнулся капитан, кинув на меня предостерегающий взгляд.
– У вас там на добрых пятнадцать-двадцать миллионов долларов добра припрятано. Пожертвуете половину стране, и езжайте себе куда хотите.
– Да вы меня за такие деньги завалите, – криво ухмыльнулся, немного пришедший в себя бизнесмен.
– И не собирались, но вас же, понимаю, просто слова не устроят? – уточнил я. – Можно обговорить гарантии. Например, отдаете часть денег нашему человеку. Он покидает с ними банк, а вы там остаетесь. Затем забираете остальное, просите, чтобы вам вызвали охрану, доезжаете до нужного места в сопровождении бойцов на бронированной машине, а потом исчезаете. Это просто, как пример. Все нюансы можно обдумать и обговорить позднее.
– А если я прямо там, в банке на помощь позову? Вы об этом не думали? – с издевкой протянул Генрих.
– Умрёте первым. Вас можно убить за долю секунды голыми руками. Даже одним пальцем, если знать, как и куда бить, – спокойно ответил я.
– Тридцать процентов, – нехотя буркнул «кассир». – Больше отдать никак не могу. Мне же ещё на новом месте обустраиваться надо, бизнес открывать, жить на что-то.
– Сорок пять и по рукам, – улыбнулся я.
– Так, насколько я понимаю, принципиальное согласие поделиться получено? – капитан вопросительно глянул на коммерсанта. Тот вздохнул и кивнул.
– Тогда обсуждать проценты будем позже, давайте перейдем к делу.
– У меня ещё один вопрос. Можно задать? – неожиданно спросил коммерсант.
– Конечно.
– Сейчас мы находимся на яхте. Владелец, явно, человек не бедный. Такие люди обычно в авантюрах не участвуют и на такие преступления не идут. Подозреваю, что вы просто угнали яхту ради моего похищения. Не боитесь, что она уже объявлена в розыск, и через час-полтора на палубе появятся бойцы НОКС?
– Не боюсь, – усмехнулся капитан. – Яхта не угнана. Хозяин – иностранец. Он прилетает в Канны только летом, чтобы поучаствовать в регате и покатать девочек. Все остальное время корабль находится в распоряжении Луиджи. Хозяин разрешает ему пользоваться яхтой, выводить её в море, даже периодически катать на ней богатеньких клиентов. У них свои договорённости. Так что, никто её не хватится. Мы смогли спокойно подготовиться к акции и перевезти сюда всё необходимое. Так что, погони с выстрелами и
– Да.
– Тогда давайте начинать. Через четыре часа мы должны подняться на борт «Бывалого». До этого времени вы обязаны дать показания. Времени в обрез.
– Хорошо, – вздохнул Шалманович. – Давайте, начнём.
Капитан повернулся к Алле и Василию.
– Несите камеру, диктофон и ручку с бумагой, быстро. Одна нога здесь, другая там.
Ночная хмарь уже сменилась серым полумраком рассвета. Неважно чувствующий себя после препарата и длительного допроса продолжавшегося три с лишним часа Шалманович отдыхал в своей каморке. Василий и Алла сидели в каюте с рацией. Бородатый Луиджи по-прежнему стоял за штурвалом. Когда капитан предложил его подменить, итальянец объяснил, что он прекрасно выспался днём и сейчас полон сил и энергии. Я стоял рядом с Сергеем Ивановичем. Капитан напряженно всматривался в бинокль, обозревая раскинувшуюся перед нами водную гладь.
– Ну где этот «Бывалый»? Должен же уже появиться, по координатам, мы уже на месте, – бурчал капитан, продолжая водить окулярами по сторонам.
– Сергей Иванович, вы же с нашими полчаса назад по рации связывались, – напомнил я. – Вы же всё время были невозмутимы, а сейчас нервничаете.
– Потому что, самый ответственный момент, – пробурчал ГРУшник, оторвавшись от бинокля. – От него полностью зависит успех операции.
– Меня тоже сейчас немного мандраж бьет, – признался я. – Может ещё и погода влияет, и отходняк после операции.
Вдруг я увидел на горизонте еле заметную черную точку.
– Сергей Иванович, глядите, по-моему, там что-то появилось. По правому борту смотрите.
Капитан быстро приложил бинокль к глазам.
– Точно. Это «Бывалый». Дождались, – голос Сергея Ивановича чуть дрогнул.
Капитан повернулся ко мне.
– Зови наших. Пусть выходят, выводят Шалмановича, и рацию с собой захватить не забудут.
– Слушаюсь, – я, светясь от распирающей радости как новогодняя гирлянда, отдал честь и рванул со всех ног к лестнице, ведущей в каюту.
Василий и Алла уже выходили из каюты с двумя маленькими и одной большой сумкой, в которую была уложена рация.
– А мы уже к вам поднимались. – улыбнулась оперативница. – Только что наши на связь вышли, ещё раз широту и долготу уточнили, сказали что подплывают, чтобы все были наготове.
– Надо ещё Шалмановича вывести, – озабоченно сказал я.
– Алла, ты тогда поднимайся к товарищу капитану наверх, а мы этим займемся, – предложил Василий.
– Ладно, – кивнула женщина.
Коммерсант встал моментально, заспанный и измученный. Видно не отошёл ещё от воздействия парализующего препарата. Но сразу же дисциплинированно пошел с нами.
Так и вывели его на палубу. Первым поднялся я, затем Шалманович, замыкал нашу троицу старлей. Корабль уже подошел совсем близко, сбавил ход, а потом вообще замер, качаясь на воде. Бородач, управляя штурвалом, подошел к носу эсминца вплотную и остановился возле левого борта чуть ли не в притирку. Сверху с корабля сбросили трос. Его сразу поймал Вася. Затем прилетела веревочная лестница, подхваченная Аллой.