Отзвуки серебряного ветра. Мы — были! Дилогия
Шрифт:
– Вы сами сказали – возможно, – усмехнулся Командор. – Но многих из них жизнь, наоборот, сломала бы. А когда духовно падает один из них, такой павший способен принести куда больше зла, чем тысяча никогда не поднимавшихся.
– Павших все равно единицы, – отмахнулся первосвященник. – Зато у основной массы населения стало бы куда больше шансов подняться выше под влиянием сумевших остаться чистыми. Но вы забираете всех, кого можете. Да, пусть они, хотя я и не склонен в это верить, проживают среди аарн счастливую и полнокровную жизнь. Но не думаете ли вы, что за их счастье
– Не думаю, Ваше Святейшество, – отрицательно покачал головой Командор. – Я просто знаю, что это не так. Каждому разумному дан свободный выбор, и он сам выбирает каким ему быть. Куда ему идти. Падать вниз или карабкаться вверх. И если человек стремится к материальному благополучию и власти, не желая знать ничего иного, то в этом только его собственная вина. И тянуть такого человека насильно вверх глупо и совершенно бесполезно. Я в этом давно успел убедиться.
– Значит, останавливаться вы не собираетесь? – мрачно спросил первосвященник.
– Не имею права. Слишком много этих более чистых корчатся от боли в ваших мирах! Но я постоянно ищу новые пути, и буду их искать. Не побоюсь признаться, что где-то и что-то у нас не так. Мы изначально неправильно себя поставили, поэтому большинство обычных людей нас ненавидит, а не стремится стать лучше, чтобы влиться в наше общество. Но как изменить это, я не знаю.
Отец Симеон откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Командора. Он был откровенно удивлен этим признанием. Не ждал такого от самоуверенного мага.
– Вы хотя бы не вмешивались в дела других государств… – почти неслышно сказал он.
– Почти такие же слова сказал мне вчера один из эльфов, ставших аарн, – скривился Илар ран Дар. – Я отвечу вам точно так, как ответил ему. Прогноз, который вы сейчас увидите, достоверен на девяносто восемь процентов. Если хотите, можете получить исходные статистические данные и повторить этот прогноз дома. Хороших математиков, знакомых с методом Ренсара и методом Касита, вы найдете без труда. Я очень хочу оставить другие государства на произвол судьбы. Очень хочу. Но опять же – не имею права.
Перед глазами первосвященника замелькали графики, которые комментировал сухой голос какого-то компа. И с каждым новым графиком отцу Симеону становилось все более не по себе. Откуда-то он знал, что маг не лжет ему, что прогноз действительно достоверен. Хотя проверять его придется очень и очень тщательно.
Он поднял взгляд на Командора. Тот выглядел смертельно уставшим, щека дергалась. Странно, но маг, кажется, действительно переживает за то, что может случиться с другими народами. Впрочем, это неважно, важна полученная информация. На получение информации такого уровня первосвященник даже не надеялся, Командор по какой-то причине открыл ему вещи, открывать которые, вообще-то говоря, не следовало.
Все оказалось значительно серьезней, чем предполагал отец Симеон, похоже, дубинка в руках ордена жизненно необходима галактике для выживания. И если орден в силу каких-нибудь обстоятельств сойдет со сцены, то выроненную им дубинку должен будет подхватить кто-то другой. Вполне возможно, что и Церковь. Хотя нет, теократия никогда не приводила ни к чему хорошему ни для одного народа, что хорошо видно из истории. Взять хотя бы ту же святую иерархию. Впрочем, это пока бесполезные рассуждения. Но если Командор действительно поделится статистическими выкладками, то с ними желательно ознакомить кое-кого из людей, определяющих политику галактики. Особенно…
Отец Симеон немедленно оборвал возникшую мысль, даже мысленно нельзя упоминать при ком-нибудь из аарн об организации, чье название пришло ему на ум. Не дай Благие, они догадаются.
– Есть еще кое-что, что я бы хотел обсудить с вами, Ваше Святейшество, – прервал молчание маг.
– Слушаю вас, господин Командор.
– Мы хорошо знакомы с приведенной вами статистикой и немало времени ломали головы над тем, что можно сделать. Пожалуй, стоит почистить самые страшные гнойники. Я имею в виду наркоторговцев, пиратов, работорговцев, снафферов, мафиозные кланы и им подобных. Давно уже стоило заняться всей этой сволочью вплотную. Слишком они себя вольготно чувствовать стали.
– А вот в этом, – усмехнулся отец Симеон, – Церковь рада будет оказать ордену Аарн всемерную поддержку. Занимающиеся подобными делами теряют право на все человеческое и должны быть наказаны. Но правительства этим заниматься не желают, мы не имеем возможности. Потому будем благодарны любому, кто сможет справиться.
– Чем конкретно вы можете помочь? – поинтересовался Командор.
– Информацией, – лаконично ответил первосвященник. – Церковь многое знает.
– Очень хорошо, если нам не придется тратить время на ее добывание, это сильно поможет. Но мне жаль, что мы с вами не смогли прийти к компромиссу в ранее обсуждавшемся вопросе.
– Мне тоже.
Маг и священник молча смотрели в глаза друг другу и каждый думал о своем. Маг думал о том, что даже этот редкостно умный и стремящийся к добру человек вряд ли способен понять его мотивы, его жажду помочь самым несчастным, которым больнее и горше всего. Тем, кто физически не может принять окружающую их безжалостную реальность. Тем, кто способен остаться чистым в самой страшной грязи. А священник думал о том, что магу плевать на всех, кто не подходит под его критерии. Пусть даже эти неподходящие не виноваты в собственной ограниченности и жестокости. И что он продолжит забирать из миров галактики тех, кто своей болью и своим горем обязан платить за радость обычных людей. Да, обязан! В этом отец Симеон был уверен.
Каждый из них понимал, что война продолжается. Пусть иначе, чем раньше, но продолжается. И противостояние выходит на новый виток.
– Подъем, соня! – веселый бас Дерека вырвал Нио из объятий сна. – Это сколько же сна в тебя влезает? Многовато для одного человека, по-моему.
Офицер подпрыгнул на кровати и сел, удивленно хлопая глазами и пытаясь сообразить, куда это его Проклятый занес. И что за белокурый гигант в одних шортах склонился над ним? Да и комната, в которой он спал, оказалась настолько непохожа на что-либо знакомое, что морозная дрожь пробежала по коже.