Отзвуки серебряного ветра. Мы — были! Дилогия
Шрифт:
Рас видел происходящее как в тумане – слишком многое свалилось на него в этот день, и он очень сильно устал. Кажется, еще никогда в жизни не уставал до такого состояния. Снова провал гиперпортала, и кто-то повел почти потерявшего сознание парня по светло-серым коридорам крейсера. Он ничего не соображал, но его привели куда-то, помогли раздеться и уложили. Как только голова Раса коснулась подушки, на него тут же рухнула тьма.
Нежная, странная мелодия изливалась, казалось, отовсюду. Она была негромкой и плавной, но все равно звала, вела за собой. Куда вела? Вряд
Рас слушал эту невероятную музыку сквозь сон, и ему казалось, что он парит в воздухе. Что его всего вымыли изнутри, так светло и чисто ему стало. Глаза сами по себе открылись, и улыбка сама по себе раздвинула губы, добрая и радостная улыбка. Боль еще не ушла, но стала какой-то отрешенной, далекой. Образ Ланы, казалось, благословлял его, посылал запоздалую любовь и звал остаться чистым. Рас тихо встал, продолжая вслушиваться в возвышающую его мелодию. «Благие... – промелькнула мысль. – Это что у них, сигнал побудки такой?» Наверное, так оно и было, потому что как только он встал, мелодия стала затихать. Парень осмотрелся – рядом стоял с таким же одухотворенным лицом Ферен. Оба земляка находились в большой овальной каюте. Очень непривычных очертаний, но, похоже, удобной для жизни. Еще бы понять, что и для чего здесь предназначено... Но Рас не обращал на непонимание особого внимания, зная, что на это еще найдется время. Сейчас не до бытовых мелочей.
– Доброе утро, брат мой! – повернулся он к юному гиганту.
– И тебе доброго утра, брат, – улыбнулся в ответ Ферен. – Какая прекрасная музыка...
– Интересно, чья она? Я никогда не слышал ничего подобного.
– Хорошего дня вам, братья! – прервал их разговор прозвучавший с потолка голос Эстарха. – Все новички собираются на Посвящение. Простите, что не приглашаем на завтрак, но Посвящение лучше проходить натощак. Слишком нелегко оно дается.
– Доброе утро, Эстарх! – отозвался Рас. – Ты сегодня такой торжественный.
– Повод есть! – хмыкнул дварх. – Посвящение ведь! Это вам не просто так. Это Посвящение. Повезло вам, ребята, что Мастер здесь, а то бы до Аарн Сарт ждать пришлось. Кстати, с тобой, Ферен, мы еще незнакомы. Рас расскажет тебе кто я. Потом.
– Здравствуйте, – вежливо кивнул тот. – Рад знакомству с вами.
– Да, – продолжил дварх, – мама твоя, Рас, вышла из ти-анх. Пока у Целителей, но скоро ее увидишь.
– Ура! – обрадовался парень.
– А куда нам идти? – спросил Ферен.
– Просто выходите из каюты, вас встретят. А музыку, кстати, написал композитор Гел Тихани.
– Но у меня все его записи есть! – удивился юный гигант. – Этой мелодии там нет.
– Далеко не все, созданное в ордене, выходит во внешний мир. Вам тоже можно слышать эту мелодию только в полусне, иначе сойдете с ума. После Посвящения можно слушать эмомузыку безопасно, но до... Рискованно. Слишком рискованно.
– Понятненько... – протянул Рас, хотя на самом деле не понял ничего.
– Ладно, ребята, прощаюсь и желаю вам удачи, – добродушно проворчал дварх.
– Спасибо! – в один голос поблагодарили его земляки.
Оба быстро смотались в душ и выскочили из каюты, надев парадную форму. Действительно, в зале, где они оказались, толпилось немало возбужденных новичков. Неподалеку стояла Рада, ломая в волнении руки, глаза девушки сверкали. Ребята переглянулись и подошли к ней.
– Доброе утро! – поздоровался Ферен, Рас просто кивнул. – Вы зря так волнуетесь, Рада. Здесь нам никто ничего плохого не сделает.
– Здравствуйте! – ее лицо слегка прояснилось. – Да я и не думаю о плохом, я сама себя боюсь. Мне все время кажется, что меня взяли по ошибке, что я недостойна...
– Я думаю, – усмехнулся Рас, – что таких ошибок не случается. Раз уж нас взяли, значит, наверное, было за что. У каждого из нас там, внизу, болела душа. Мы всегда ощущали, что мы не отсюда, что мы чужаки, что наша родина где-то там, далеко, в небе. Разве у вас не так было?
– Именно так, – согласилась девушка, с некоторым удивлением смотря на не слишком интеллигентное лицо парня. – Меня тошнило от самых обычных для всех вокруг вещей. Да еще и...
Она испуганно прикрыла ладошкой рот, едва, видимо, не проговорившись о чем-то интимном. Рас тепло улыбнулся ей, и Рада немного расслабилась. Ей действительно было сильно не по себе, а ведь предстояло Посвящение, во время которого она должна будет открыть свои чувства и мысли всем. Ощутить чувства и мысли миллионов других. Девушка так боялась, что ее воспримут как извращенную тварь... И здесь оказаться изгоем? Тогда лучше сразу умереть. Командор просто потряс девушку – она представить не могла, что может существовать такая неистовая сила любви к другим людям. «А вдруг ОН тоже станет меня презирать?» – набатом загрохотала в голове мысль, и от одного предположения из глаз брызнули слезы.
– Неужели ты так плохо думаешь обо мне, маленькая? – проник прямо в душу мягкий, но наполненный силой голос. – Я люблю тебя и всех вас.
Рада потрясенно подняла голову. Возле нее с грустной улыбкой на губах стоял Командор. Он ничего больше не стал говорить, просто обнял девушку и гладил ее по голове, пока она не выплакалась. Илар сразу ощутил, что кому-то из новеньких плохо, и не мог не подойти. Ведь это же были его дети, его надежда и его жизнь. Для того чтобы дать им счастье, маг готов был на все. Вот и еще одна искореженная в мирах пашу душа... И она, как ему показалось, страшно боялась, что он станет плохо к ней относиться из-за чего-то.
Илар всмотрелся в Раду и сразу понял беду девочки – бедняжка была мазохисткой и невероятно стыдилась себя самой. Как жаль, что среди этих искалеченных жизнью детей так много ищущих боли... И она думает, даже уверена, что ее будут презирать и здесь. Бедное дитя... Ничего, вскоре она все поймет, но это потом, а пока девочка исходила слезами на его груди, выплакивая свои лихорадочные мечты, свое беспросветное одиночество, свою необычность. Ее чуть ли не судороги били. Придется, пожалуй, сделать одну вещь. Не очень хочется, но куда деваться, надо как-то вывести девочку из ступора. Илар уловил вопросительный взгляд Тины и мягко улыбнулся ей.