Отзвуки серебряного ветра. Мы — есть! ("Честь"+"Вера")
Шрифт:
— Накладки случаются всегда, — тяжело вздохнул аарн. — Три наивные дурочки совершенно случайно попали под руку тем, кого мы пока не имеем права трогать. Но это только пока! А если слухи о том, что убитые девушки из ордена, дойдут до убийц, то… Сами понимаете.
— Понимаю, — кивнул Стархи, прищурившись. — Они залягут на дно и оборвут контакты с кем бы то ни было. Всем хорошо известно, что если уж орден встал на чей-то след, то не сойдет с него ни в каком случае. И не простит.
— А вы считаете, что совершающие подобные деяния достойны прощения? — приподнял брови подполковник Куневич.
— Нет, — усмехнулся полицейский. — Недостойны. Только вот они слишком часто притворяются добропорядочными, и поди докажи их вину.
— У нас свои способы доказывать, — иронично ухмыльнулся дварх-полковник. — Но мы хотели поговорить не о том. Судя по имеющейся у нас информации, вы один из немногих высокопоставленных полицейских, кто пытается хоть что-нибудь делать, хоть как-то ограничивать аппетиты преступных кланов. Потому мы предлагаем вам сотрудничество. К сожалению, неофициальное. Сами понимаете, что будет, если мы попытаемся получить официальную поддержку правительства Трирроуна. У вас ведь дерьмократия…
Сотрудничество? Стархи задумался, откинувшись на спинку кресла, затем отхлебнул еще глоток эликсира. Что бы это значило? Чем он может помочь ордену? И чем орден может помочь ему? Ведь руки любого окружного комиссара полиции связаны тысячами постановлений и приказов начальства. Хотя он и исхитрялся делать хотя бы то немногое, что было возможно, но… Но никого действительно высокопоставленного трогать не позволялось. Особенно в Эрландаре. Комиссару уголовной полиции приходилось лавировать и быть политиком, если он хотел иметь возможность останавливать хотя бы самых страшных зверей. Прибыв этим утром на осмотр места преступления, он был уверен, что дело мертвое. Типичный висяк. Хотя каждому понятно, кто виноват. Наемники. Казармы много лет оставались язвой на теле города, излечить которую не имелось никакой возможности. Корпус слишком хорошо платил и беспокоить дойную корову было запрещено. Стархи смотрел на страшно изувеченные тела красивых девушек, которым бы жить и жить, любить, рожать детей, и кусал губы от бессильной ярости, понимая, что и теперь убийцы уйдут безнаказанными. Судя по всему, среди наемников появился какой-то маньяк-убийца, слишком страшно, слишком бесчеловечно поиздевались над жертвами на сей раз. Их даже не насиловали, просто зверски замучили. И явно не здесь, около казарм бросили уже остывшие трупы. Но когда экспертам удалось определить личность только одной из четырех пострадавших, Стархи сильно удивился. Ведь в базу данных уголовной полиции помещали информацию даже о случайных гостях города, не говоря уже о постоянных жителях. Однако трое жертв, несмотря на это, остались неопознанными. Кто они и откуда? Только теперь он понял все. И, если откровенно, был даже рад, хотя и грешно радоваться чужой беде. Но орден убийство своих не прощает. Никогда и никому. А раз так, то заодно отплатит и за никому не нужную эрланскую девочку Дарли. Но какого сотрудничества хотят от него Аарн?
— Я сейчас вам все объясню, — негромко сказал дварх-полковник. — Раз уж мы здесь, то занимаясь нашим расследованием, можем одновременно немного почистить ваш город от самой откровенной мрази. Из тех, кого вы сами достать не имеете возможности. И будем благодарны, если вы предоставите нам информацию о таких людях.
Вот даже как? Стархи мечтательно улыбнулся. Если аарн действительно готовы сделать это, то им в ноги поклониться можно. И отказываться от такой возможности было бы полной глупостью — хоть на пару лет в столице станет чуть потише. Потом, конечно, все вернется на круги своя — свято место пусто не бывает. Но и пара лет немало. Особо приятно было представить себе изумленные морды уверенных в собственной безопасности мафиози, когда до них дойдет, что пришло возмездие.
— С удовольствием передам вам эту информацию, господа! — широко улыбнулся полицейский. — С преогромнейшим удовольствием! Возможно, я еще чем-нибудь могу помочь вам?
— Были бы благодарны за информацию о нескольких людях, — сказал подполковник. — Кто они и с кем связаны. Но только из имеющегося в архивах, не дай Благие насторожить их хоть чем-нибудь. Не хотелось бы, чтобы они узнали, что кто-то ими интересовался.
— Они связаны с уничтоженной колонией? — спросил господин комиссар.
— Да. Но куда потянется ниточка от каждого из них мы пока сказать не можем.
— Но ведь в случае чистки города они обязательно забеспокоятся.
— Конечно, — довольно, как сожравший чужую сметану кот, ухмыльнулся дварх-полковник. — Но забеспокоятся они не потому, что кто-то ищет конкретно их, а опасаясь разделить общую судьбу. Это нам и нужно. Забеспокоившись, они засветят свою сеть или хотя бы некоторые ее участки.
— Что ж, господа, приступим, — кивнул Стархи.
Столица Эрлана замерла в недоумении. Происходило что-то странное и страшное. Кто-то неизвестный принялся за очистку города от преступного мира и действовал с ужасающей эффективностью. Главари преступных кланов сгорали в защищенных всем, чем только возможно, особняках. Взрывались в бронированных флаерах, умирали от сердечных приступов, бесследно исчезали. Впрочем, их подчиненных вскоре постигала такая же судьба. Были подняты на ноги все тревожные службы, но никаких следов неизвестные убийцы не оставляли. Попросту никаких. Можно было бы грешить на Аарн, но орденский крейсер пару дней назад ушел от планеты по каким-то своим делам, и ни одна станция слежения его не фиксировала. Все оставшиеся в живых мафиози залегали на дно, пытались бежать из города и с планеты, но это не помогало. Их все так же находили мертвыми или не находили вообще. Простые люди Эрландара чуть ли не в ладоши хлопали при сообщениях о возмездии, настигшем очередного зверя. А вот имевшие власть сильно нервничали, вполне обоснованно опасаясь, что неизвестные вскоре примутся за них. Иногда опасения оправдывались, но вскоре кем-то распространялась информация о связях наказанного чиновника с мафией. Каждого высокопоставленного госчиновника теперь охраняли отряды спецназа, но это не помогало — бойцы ни с того, ни с сего засыпали, а охраняемый исчезал.
Полицию трясло, от них требовали выяснить, что вообще происходит, но ни один следователь не мог сказать ничего внятного, сам не понимая ни хвоста Проклятого. А единственный полицейский, знавший в чем тут дело, только ехидно ухмылялся и молчал в тряпочку. Господин комиссар был донельзя доволен — орден столь основательно почистил город от всякой накипи, что оставалось только удивляться. Особенно безжалостны были Аарн к имевшим отношение к работорговле. Ни единого работорговца попросту не осталось в живых! Впрочем, торговцы оружием, наркотиками, наемные убийцы и иже с ними тоже не избежали своей судьбы. Экологические ниши дна города стремительно пустели, в сознание каждого желающего заработать на чужом горе кованым сапогом вбивалась одна истина: будешь заниматься чем-нибудь незаконным — умрешь. И эту истину вскоре хорошо усвоили. Впервые за много лет в Эрландаре воцарилась полная тишина, закрылось даже большинство борделей, чьи хозяева разделили общую для всех мафиози печальную судьбу. Оставшиеся в живых в ужасе залегли на дно, даже не пытаясь что-либо делать. Но их доставали и там…
Встревоженное происходящим правительство ввело на планете военное положение и улицы патрулировались уже не полицией, а солдатами. Но и эта мера не помогла. Каждый преступник, осмелившийся вернуться к прежним занятиям, через день-другой уничтожался. Причем, на самых известных сайтах инфосети публиковалась информация о том, кто он, что сделал и за что наказан. Выяснить, кто оставлял эти сообщения, тоже не удалось, неизвестный хакер был совершенно неуловим, виртуозно обходя все установленные службой безопасности на новостных серверах ловушки. Прошло несколько дней и постепенно волна скандалов сошла на нет. Но тайная жизнь столицы не возобновилась, возобновлять ее стало некому.
— Всем свободным Целителям Душ немедленно явиться в восьмой зал боевой подготовки! Множественный психошок! Повторяю, всем свободным Целителям Душ немедленно явиться в восьмой зал боевой подготовки!
Разбуженная механическим голосом Даша неловко сползла с кровати, повела ошалевшими глазами по каюте и прыгнула в возникшую перед ней воронку гиперперехода. Девушка даже не обратила внимание, что обнажена, не до того как-то было. Она еще не успела отойти от предыдущего сеанса, но думать о себе не находилось ни сил, ни времени. Перед глазами возникла привычная картина одного из залов боевой подготовки. Только одно отличало его от остальных — на полу бились в судорогах пара десятков легионеров в доспехах. Целители сноровисто стаскивали с них доспехи, вкалывая каждому что-то успокаивающее. Около одного из раздетых десантников замерла на коленях Релла, положив ему руки на лоб. Даша уже знала, что делать. Потому, не теряя времени, тоже опустилась на колени и положила руки на лоб совсем молодому черноволосому парню. Сдвинув сознание, девушка погрузилась в его душу и сама едва не закричала от пронзившей ее боли. Осознавший, что убил другого разумного, человек сходил с ума, и его требовалось как-то удержать на поверхности, не дать скатиться вглубь и замкнуться в черном отчаянии. Всмотревшись внимательнее, Даша опустилась еще глубже и осторожно дотронулась до пульсирующей болью багровой нити вины. Скользнув по ней, девушка подобралась к воспоминаниям о сделанном и очень осторожно отделила нить вины от них, одновременно закрывая воспоминания от сознания туманом, отводя их в недоступную область памяти. Ей показалось, что она возится уже много часов, хотя на самом дело прошло всего несколько секунд. Окончательно растворив нить вины, Даша вывела на поверхность любовь к жизни. Она мягко сводила разорванную душу в единое целое, и вскоре та засияла ровным белым цветом, раскрываясь навстречу жизни, как раскрывается навстречу солнцу цветок.