Овны не терпят поражений

Найт Евгения

– То есть, ты думаешь, что, будучи прикованным к стулу, он не станет писать на ТЕБЯ заяву, да? – уже убедившись в том, что с мозгами подруга попрощалась, спросила я.

И вообще, почему он должен бежать к ментам и жаловаться на ни в чем неповинную Ксюшу? Подумаешь, она его битой по башке зарядила…и что с того? Не сильно же. Вон, дышит…

– Очнулся малец, – насторожилась Ксюша.

Мы затаив дыхание, ждали, когда Ярослав полностью придет в себя и перестанет стонать. Видать, сильно ему

прилетело. Лишь бы не сотрясение.

– М-м-м! – вскоре послышалось его напуганное мычание.

– Как думаешь, стоит скотч убирать или нет? – спросила Донцова.

Я закатила глаза и в одно мгновение отлепила с губ Яра клейкую ленту, о чем после пожалела.

– Василиса, что черт тебя подери, происходит? – рявкнул он. – Совсем из ума выжила? Я же тебе ничего не сделал! За что…?

Из всего выше сказанного им, я убрала большое количество нецензурной брани, из-за которой у меня чуть не завяли уши.

Разве можно так употреблять ненормативную лексику? Я в шоке…куда мир катится?

– Василиса?! – ошарашенно спросила Ксюша. – Вы знакомы?

М-да, видимо подруга, мало, что помнит с той «незабываемой ночи».

– Совсем чуть-чуть, – нервно ответила я.

– Вы нормальные? – заорал Каркуша. – Развяжите меня, иначе вам не поздоровится!

О-у-у, минуты не прошло, как уже угрозы подъехали.

– Может договоримся? – оскалилась подруга.

В это время Ярослава накрыл такой гнев, что он голыми руками разорвал веревки, которыми Ксюша так старательно его привязывала.

У меня вопрос, это Ярослав такой качок или Ксюша не слишком сильно закрепила веревки?

В то время, пока я размышляла, он возвысился надо мной и смотрел на меня с такой ненавистью, что у меня даже ноги чуть подкосились. Его прозрачные серые глаза потемнели настолько, что я увидела в них мрак. Зрелище, скажу вам, не из приятных, конечно…

– Ты еще ответишь за это! – сквозь зубы рыкнул Яр и с большой скоростью ретировался из квартиры.

Я ничего не понимая из сказанного им, смотрела ему вслед, как малыш, на которого впервые в жизни повысили голос.

– То есть вы с ним знакомы? – спросила Ксюша.

***

– Пап, я дома! – крикнула я, придя домой.

– Привет, Васенька! – показалась из кухни Анна Павловна.

– Здравствуйте, – сказала и побежала обниматься.

Анна Павловна – ещё один самый дорогой мне человек. Удивительно, но шестидесятидвухлетняя старушка в какой-то степени заменила мне мать. Она, когда я была подростковом возрасте слушала мои рассказы про мальчиков; она рассказала мне, почему у девочек раз в месяц выделяется кровь; с ней мы проводили вечера за готовкой, правда я всё равно ничему не научилась, но это были одни из самых лучших моментов в моей жизни.

Вы спросите, где в это

время была бабушка? Она была больна туберкулезом, поэтому мы продолжительное время не поддерживали контакт с друг другом.

– Как у вас дела? – спросила я, пройдя вместе с ней на кухню, где божественно пахло её выпечкой.

– Потихонечку, помаленечку, – рассмеялась она. – Ты как? Как бабушка?

– Бабушка в порядке, привет вам передавала. А я? Не плохо, – вздохнула я.

– Что стряслось?

Анна Павловна работает у нас много лет, поэтому видит меня и папу на сквозь.

– Да, вляпалась я немножечко, – призналась я.

– Опять с полицией проблемы? – ухмыльнулась старушка, помня, что чаще всего у меня проблемы именно с ними, но не суть…

– Анна Павловна, почему сразу с полицией? – обиженно спросила я. – С парнем одним связалась…

– Божички-кошечки, он с криминалом связан? – вот любит эта женщина накручивать себя, а потом из-за этого болячки выскакивают.

– Да нет же.

И прошлось рассказать ей обо всем. И про нашу первую встречу, и про то, что папа женится, и про то, что сегодня произошло.

Только вместо осуждения на её лице была счастливая улыбка.

– Почему вы смеетесь? – не удержалась и спросила.

– Поймешь со временем, – загадочно ответила она.

Больше из неё ни слово не получилось вытащить по этой теме. А через некоторое время с работы пришел отец.

– Алексей Александрович, у меня к вам разговор, – обратилась Анна Павловна к моему родителю.

– Да, конечно, я вас слушаю.

– В общем, я увольняюсь, – ошарашила своей новостью она нас обоих.

– Что? – сказала папа.

– Как? – сказала я.

– Вас что-то не устраивает? – поняв, что что-то нечисто, спросил отец.

– Нет, что вы? Меня всё устраивает. Просто вчера приехал мой сын и узнал, что я работаю. Так вот, ему это не понравилось, мол я сам могу тебя обеспечить и работать тебе совершенно не нужно, ну и запретил, – объяснила женщина.

– Ну раз сын, тогда мы не смеем вас держать, – глубоко вздохнул папа. – Нам будет вас не хватать.

– Как так-то? – захлебываясь слезами, сказала я.

– Ой, будто бы я с вами навсегда прощаюсь, Василис, в самом то деле? – махнула рукой она и обняла меня. – Адрес и телефон вы мои знаете, так что можете связываться со мной, если нужно.

– Обязательно, – сказала я и крепко прижалась к ней.

– Василис, собирайся! Мы едем знакомится с Авророй, – сказал папа, через некоторое время, после ухода Анны Павловны.

– Как? Куда? То есть зачем? – испугавшись встречи с Яром, сказала я. Он-то при знакомстве сто процентов будет присутствовать.