Ой, мамочки
Шрифт:
– Что же ты ожидал увидеть – корабли в форме заварных чайников?
Позднее, когда мы укладывали наши чемоданы в багажник автомобиля, Бен заявил, что владелица "Малберри-Инн" выглядела как-то подозрительно, когда он оплачивал счет.
– Милый, но ты ведь вертел перед ее носом толстенной пачкой денег! Я и сама-то задумалась, уж не сбегал ли ты за угол по-быстрому грабануть банк, пока я плескалась в ванной.
– Я хотел сперва потратить наличные, которые дала нам Доркас, а уж потом переходить на дорожные чеки.
– Разумно. Когда Доркас предложила нам
Три дамы с лакированными башнями на головах, суетившиеся подле соседней машины, дернулись и разом прижали к груди свои сумочки. На их трикотажных костюмах красовалась монограмма "Д.А.Р.". Я уже знала, что эти буковки означают славную организацию под названием "Дочери американской революции". Любопытно, их шокировала моя шутка насчет Доркас или же наш британский акцент? Неужто сейчас одна из них приподнимет юбчонку, выхватит из колготок револьвер и заорет: "Руки вверх!"?
– Пойдем, Дорис!
– Да-да, Энн!
– Дебора, ты сядешь сзади?
Они отчалили с таким ревом мотора, что я аж закачалась. Бен запихнул последнюю сумку и захлопнул багажник, едва не отхватив себе ладонь.
– Дорожные чеки у тебя, так ведь?
– Ты же сам мне их отдал! – Я похлопала по своей сумке. – Сказал, что приготовишь из меня рождественскую котлету, если с ними что-нибудь случится. И кстати, раз уж мы подняли эту тему, – никак не возьму в толк: что ты имеешь против кредитных карточек?
– Это у меня пунктик, еще с тех времен, когда я работал в "Сопровождении на ваш вкус". – Он баюкал палец своей левой руки. – Одна бесчувственная особа наняла меня в качестве сопровождающего для охоты на куропаток и нагрела как раз посредством этого изобретения.
– Что?! – ужаснулась я.
– Элли, ну полно тебе! – Смоляные брови Бена сдвинулись. – Я же никогда не делал тайн из своего прошлого.
– Но ты никогда не говорил, что надевал шерстяные кальсоны и убивал бедных птичек!
– Если тебе будет от этого легче, – Бен двинулся вокруг машины, – та я все до единого выстрела промазал. Девица сочла меня совершенно непригодным и отказалась платить вообще, – он придержал для меня дверцу. – Что это с твоим лицом?
– Почему ты садишься с этой стороны? Руль, по-моему, вон с той.
Отступив назад, Бен едва не сбил мотоциклиста, который с диким клекотом ворвался на стоянку.
– Потому что я хочу, чтобы ты вела машину.
– Ни за что! Доктор Мелроуз запретил моим ногам касаться педалей на чужой земле!
Воцарилось молчание – из тех, что обычно называют звенящими и гнетущими.
– Дорогая, здесь и ехать-то всего ничего. А я куда-то задевал свои очки.
– Ты положил их в бардачок.
– Совершенно верно. Не хотел тебя огорчать, но… – Морщась, он вытянул передо мной ладонь и отвел взгляд. – Помнишь, как я однажды поранил палец и едва не умер от заражения крови [5] ?
– Что-то такое было.
– Ну вот, а только что я прищемил его крышкой багажника.
5
Об этой душераздирающей истории, закончившейся самым невероятным образом, вы сможете узнать, прочитав роман Дороти Кэннелл "Вдовий Клуб".
– Бен, это не тот палец.
– Разве? – Бен нахмурился. – Ну… ты ведь не станешь спорить, что рука-то та самая. Кроме того, доктор Мелроуз настоятельно советовал мне быть предельно осторожным в посттравматический период… Элли, я не могу рисковать! Только не сейчас. Если ты поведешь этак с часок, пока я дам руке отдохнуть…
Я подергала за руль, в тайной надежде, что он отвалится и положит конец этому безумию.
– Бен, я не могу учиться двум вещам одновременно. Беременности с меня вполне достаточно. А ездить не по той стороне улицы – это уже чересчур.
Пока я мямлила, Бен плавно скользнул на соседнее сиденье, достал из нагрудного кармана ручку и с торжествующим видом нарисовал на моей правой руке букву "П".
На пороге нашего брака я считала, что обязана Бену жизнью. Но не в буквальном же смысле слова! Тысяча проклятий на его красивую голову! Чтоб его подвел дезодорант в разгар собрания Кулинаров!
Дрожа, как ведро с краской на крючке строительной "люльки", я повернула ключ зажигания. Бурррууммм! Машина отскочила назад – шея моя жалко дернулась, точно стебелек одуванчика. Тошнотворный вираж – и мы устремились к выезду со стоянки. Притом что моя нога едва коснулась акселератора. Парень из проката машин был прав, когда говорил, что этот автомобиль взлетит даже без участия водителя. Итак, нам предстояло одним прыжком влиться в транспортный поток, состоявший из четырех переполненных полос. Любопытно, мы приземлимся на чей-нибудь автомобиль? Или же на что-нибудь повыше – чтоб полюбоваться местными красотами?
Жать на тормоза времени не было. Я крутанула руль влево – или надо было вправо? А у меня отличная реакция, наверное, не всякая беременная может такой похвастать. Пот на моем челе мгновенно высыхает. Может, если я действительно не буду ни на что нажимать…
– Ну как, полегчало? – Бен похлопал меня по плечу. – Говорил же тебе, ничего страшного.
Укусить его за здоровую руку я не имела возможности – надо было следить за дорогой. Черт, натыкали тут светофоры, как фонарные столбы!
– Любовь моя, я же делаю это ради тебя, – продолжался бубнеж над ухом. – Что бы ты стала делать, случись со мной что?
– Вышла бы замуж за шофера! – прорычала я.
Светофоры продолжали атаковать нас. Проклятые твари! И в довершение всех бед, зарядил дождь – медленный, ленивый. Его едва хватило бы, чтобы опрыскать белье для утюжки, но "мало" – понятие растяжимое, когда речь идет об автомобиле с откидным верхом… Из-за своей клаустрофобии Бен ненавидит закрытые машины.
– Хочешь, я закрою?.. – Он великодушно поднял вверх палец – боже, тот самый, поврежденный! И тотчас бережно опустил руку на колени, словно приболевшего и горячо любимого щеночка.