Ой, мамочки
Шрифт:
– Вышло так, что тот парень тоже объявился. У них возникла любовь с первого взгляда, и Валисия сбежала с ним, не заплатив мне.
Я изо всех сил сцепила ладони, чтобы не разразиться бурными аплодисментами.
– Как же стыдно ей было снова с тобой здесь встретиться! Понимаю, почему она так надеялась, что я ничего не знаю! А она вышла за того мужчину?
– Они расстались. Мы не обсуждали ее личную жизнь в подробностях. Случайно столкнувшись в коридоре, мы оба испытали неловкость, и я мечтал об одном – поскорей вернуться к тебе. Она же сообщила мне – и вновь я нарушаю священную клятву, – что каждый из кандидатов был избран из-за своей оригинальности. Я, например, будучи сотрудником "Сопровождения", пытался писать роман. Мисс Икс видела мое личное дело, но ни о чем таком не вспомнила. Она забыла и мое имя, и название агентства.
– Чувствовала вину перед мамочкой и папочкой, – предположила я, – так что просто стерла эти воспоминания из памяти?
– Может быть. Такое уж неизгладимое впечатление я на нее произвел.
Да, но вдруг теперь, достигнув зрелого возраста, она присмотрится повнимательнее? Бен стукнул кулаком по столбику кровати.
– Элли, твои подозрения глубоко меня ранят. Заподозрить, будто мне вздумалось по-быстрому перепихнуться с мисс Икс…
– Согласна, звучит вульгарно.
Очередной удар по столбику.
– Я-то думал, ты меня любишь.
Прикусив палец, я лихорадочно соображала, что бы сказать в свое оправдание.
– И оставь эти глупости: мол, какая она красивая. Ты мне гораздо больше нравишься. Ну, или нравилась – до того как ты соорудила на голове эту бесформенную пакость.
Как я могла признаться, что отправилась в парикмахерскую в надежде преобразиться в подобие Валисии Икс? Но случилось так, что время нашей беседы истекло.
Страшный грохот сотряс комнату.
Бен шмякнул себя кулаком по лбу:
– Чертов гонг! Мисс Икс велела Пипсу подать сигнал к началу следующего заседания. Джеффриз должна принести ужин кандидатам в зал. Ты съешь что-нибудь?
– Обещаю. – Сердце мое сдавила тяжесть, когда я провожала Бена до двери. Что же я наделала? – беззвучно рыдала я. Его прощальный поцелуй был таким рассеянным, чисто машинальным. Как будто мое лицо просто случайно оказалось на его пути.
Едва оставшись одна, я глянула на свое отражение в зеркале и яростно выкрикнула:
– Идиотка!
Это все моя вина, уныло размышляла я. И нечего винить бедную мамочку или жирную малютку Элли!
Бросившись ничком на кровать, я заползла под маковое покрывало – для уюта, не ради тепла. Эта гнусная тесная спальня от пола до потолка покрылась испариной. Мечтая окунуться в блаженное забытье сна, я торжественно поклялась себе, что, когда проснусь, все образуется. Наша любовь станет только крепче, выдержав проверку на прочность. Молю тебя, Господи, пусть Бен станет Кулинаром! Меня очень беспокоят мисс Задсон и Лоис Браун, да и нелегко, наверное, тебе, милый Боженька, любезничать со всеми разом. Бинго говорит, что ему эти почести не нужны, но кто знает? А насчет бедолаги графа можешь не волноваться, он уже выбыл из игры… Я задремала и увидала во сне, как незримая рука снимает со стены столовой мясницкий нож. Вместо шести осталось только два…
Проснулась я резко, будто кто-то тронул меня за плечо и шепнул: "Пора!" Оказалось, однако, что то был зов изнутри, а не снаружи. В комнате я была одна-одинешенька и чувствовала себя, мягко выражаясь, странно – во власти ощущений поразительно новых и в то же время удивительно знакомых, что тревожило. Часы показывали семь вечера. Кулинары, видимо, все еще заседают за закрытыми дверьми, наверстывая упущенное за день. Иначе Бен уже бы за мной пришел. Я ни о чем не жалела. Израненному сердцу требуется время, чтобы шрамы затянулись. Как банально… Честно говоря, все мысли о моем дорогом супруге рассеялись, словно унесенный ветром песок, под напором иных эмоций – тех, которые я считала погребенными навеки.
– Хватит строить из себя отшельницу! – шепнул демон. – Никого ты не обманешь. Вставай, одевайся и чеши из этой поганой комнатенки. Ты знаешь, что тебе нужно. И кому это повредит? Вспомни, как долго тянулось это их собрание вчера вечером? Золушка, у тебя времени аж до полуночи!
Не найти в словаре достаточно определений, чтобы описать мою тягу – отчаянную, неодолимую, жадную, ненасытную. Я чувствовала себя как директриса пансиона благородных девиц, которая вдруг обнаружила, что она – оборотень. Холодок пробежал по моей спине.
Я сопротивлялась – честное слово, отчаянно боролась с этой тягой. Натянув одеяло до самого носа, приказала себе возвращаться в уютное гнездышко сна. Слабости или тошноты нет и в помине, но я, со всей очевидностью, тяжело больна! Последние несколько дней я неважно себя чувствовала. Но сейчас! Впервые за беременность я испытывала прилив кипучей энергии.
Рука моя отбросила покрывало. К чему бороться с неизбежным? В Грязном Ручье есть местечко, где я смогу утолить свою жажду. Посижу в темной кабинке, надежно замаскировавшись! Воображение разыгралось; однако, выбравшись из постели и взявшись за одежду, я напомнила себе, что в любой момент могу пойти на попятную. Квадратный глаз окна с укоризной взирал на меня. Совесть саднила душу, будто наждачная бумага. Риск быть замеченной на пути от дома до лодочного ангара был велик. Но сейчас можно было об этом не беспокоиться.
Я нырнула в платье-мешок, приобретенное утром. О… невозможно, чтобы эта желтолицая особа в зеркале была я! Мыслимо ли показываться на людях с такой физиономией? Что касается моих бедер, они походили на накладные конструкции. Но верят ли в Грязном Ручье, что это новый выверт моды – вроде как ватные подплечники?
Неудивительно, что с изобретением электричества среди людских масс так возросла популярность косметики. Пламя свечи кого угодно украсит. Так же как и смягчающий бальзам, увлажняющий тон с перламутровым отливом, румяна, духи и блеск для губ. Руки мои с виртуозностью талантливого пианиста порхали над баночками и коробочками. Стиль – вот что главное! Никаких там буйных зарослей зачесанных назад искусственных кудряшек. Никаких "мушек", столь любимых французской графиней. Всегда следует выглядеть как леди, особенно если намереваешься вести себя как не подобает леди. Расхожая мудрость тетушки Астрид.
Семь минут спустя я выглядела если не заново родившейся, то, по крайней мере, вполне презентабельно. Элли Хаскелл из Англии просто прелесть! Я распустила волосы, за которыми можно будет спрятаться от косых взглядов. Взяв в руки сумочку, я наблюдала, как мои пальцы медленно подбираются к покоящемуся на тумбочке карандашу. Что написать Бену – на тот маловероятный случай, если собрание Кулинаров закончится до моего возвращения? Что у женщин тоже есть свои секреты? В воздухе витал слабый аромат лосьона после бритья. Я вдруг засомневалась, правильно ли поступаю. Дрожащей рукой я вывела: "Уехала в Грязный Ручей. До встречи".