Ой-ой-ой, домовой!
Шрифт:
А то, что вечером, даже поздно ночью, я поймала Вирента Ольдана там же, почти в той же позе и с той же бабой…
Ну и что?
Ладно бы с кем другим, а с Лаллией Жескар даже неинтересно.
А вот утро началось несахарно.
Крик переполошил всех, кто находился в доме. Я рванула на вопль, задрав хвост.
Кричала Мира Ластан. Кричала и смотрела на свою руку… на ней, прямо на кисти, виднелась отчетливая язвочка.
И я такие уже
Проклятие?
Но кто? Как?
– Мира, Мирочка…
Адам потерял всякое соображение и крутился рядом с дочерью, словно волчок. Асанта взглянула и в обмороке улеглась в кресло, сестры бросились хлопотать над ней.
Тира таращилась с любопытством, как и Жескали. Керт с трудом пробился через толпу.
– Так… руки покажи!
Мира послушно вытянула кисть вперед.
– Проклятие, – кивнул Керт. – Погоди, проверю.
И снял с шеи маленький камушек на цепочке. Прозрачный такой, словно лунные камушки. Светлый, даже чуть голубоватый – ненадолго.
Стоило поместить камушек над ладонью Миры, как он начал наливаться мутно-красным, потом по нему поплыли черные разводы…
– Проклятие, – подтвердил хуртар. – На родной крови, наподобие того, что свело в могилу лэрра Эрарда… наложено сегодня ночью.
– Ага, – глубокомысленно кивнул Жескар-старший. – А чья кровь-то пользовалась?
А ведь не дурак. Хотя… торговцы дураками не бывают, иначе они и торговцами перестают быть. Быстро так.
Керт посмотрел на него, потом сообразил и кивнул.
– Родственная. Не Миры.
Тира взвыла в голос.
– Это я виновата!!! Я!!!
И упала на пол, поползла к сестре, путаясь в подоле.
– Мирочка, прости меня, дуру… я не хотела…
– Проклинать? – взвился Адам.
– Дядя!!! Нет!!!
И Тира вытянула вперед руку. Там алела глубокая царапина.
– Я сегодня утром обнаружила, что оцарапалась… не знаю, где…
Эх, а каретный сарай я и не проверяла.
Адам смотрел большими глазами.
– А ты… язв нет?
Керт отвел камушек от Миры и кивнул домоправительнице, которая тоже смотрела на весь этот балаган.
– Чашу соленой воды принеси. Живо!
Та закивала – и рванула с места.
Вода была доставлена спустя минуту, и Керт погрузил туда камушек. Подождал, пока тот посветлеет, и поднес его к Тире.
Камушек не изменил своего цвета.
– На тебе проклятия нет.
Тира выдохнула и почти осела на ковер, но Керт не удержался.
– Может еще наложат. Кровь сутки годна.
Девушка потеряла сознание.
Колетт Дален, которая появилась незаметно, сунула ей под нос флакон с нюхательной солью.
– Дыши, детка.
Интересно, а проклятие то же, что и у Керта? А оно не заразно?
Бардак продолжался еще битых два часа.
Пока успокоили Миру, пока то, пока се…
Как – успокоили? Девушка все равно впала в отчаяние и выходить из своей комнаты отказалась, Тира вызвалась остаться при ней.
Керт отправился к себе. Там-то, в его покоях мы и пообщались.
– Керт!
– Амура! Хорошо, что ты пришла… я уж думал, как тебя вызвать.
– Позвать. Сам знаешь, чего тут сложного?
Керт кивнул и плюхнулся с размаху в кресло.
– Вот сука!
– Кто?
– Проклинатель…
– Так это то же, что у тебя?
– И что у дяди.
– Керт, так это же здорово!
Мужчина поглядел на меня с сомнением. Типа, а летяги с ума сходят? Я фыркнула.
– Не понимаешь ты… вот смотри! Значит тот, кто проклинал – здесь, в доме.
– Ага, меня это очень утешает. А вдруг это – не тот? Просто он бумаги получил?
Я потерла мордочку лапой.
– От кого-то ведь получил… так что найдем! Поцарапать эту дуру мог только тот, кто был в доме.
– А кто там был?
Я задумалась.
– Так… ну Вирента можешь выкинуть. Слушай, а сколько времени занимает наложить проклятие? И где его накладывают?
– Амура, ты чудо!
Керт аж подскочил.
– Я знаю. А почему?
– Потому что проклятие не могли наложить в доме. Это надо было выйти наружу…
– Слуги обувь уже вычистили?
– Этим с вечера занимаются… рысью!
Спустя десять минут мы озадаченно переглядывались.
Здесь было принято ходить по дому в домашних туфельках, легких, шелковых, которые не царапали паркет. А выходя из дома обували ботинки. Высокие, удобные, чем-то похожие на «Гриндерсы». Причем, это была обувь-унисекс.
Или мягкие сапожки.
Так вот. Испачканной обуви было две пары. Одна принадлежала Асанте Ластан, вторая Колетт Дален. Нам оставалось только переглядываться.
– Тех, кто выходил – было двое?
Я подумала.
– А по размерам ног – как? Если нога маленькая, большой сапог надевать не станешь, неудобно…
Призванный слуга потыкал пальцем, и оказалось, что вне подозрения двое.
Эрвина Жескар, у нее нога аж до сорок второго размера вымахала, как я на глаз прикинула, она бы скорее мужскую обувь надела. А в эти ботики у нее нога не влезет, даже если пальцы отрезать…
Лаллия Жескар. Эту я видела в объятиях Вирента, ей не до того. Времени бы не хватило. Это ж надо потрахаться, потом прийти кровь взять, царапка-то свежая, ночная, потом ритуал провести… разорваться, что ли?