Ой-ой-ой, домовой!
Шрифт:
Деловые интересы хорошо бы крепить личными, кто б спорил. Только вот вопрос.
Интересы у отца, а крепить предлагается Алине.
На вопрос, не хочет ли папочка последовать евромоде и завести мужа вместо жены, последовал меткий бросок книгой. Увернуться удалось, но дискуссия не состоялась.
Коля – так звали сыночка – Алине решительно не нравился.
Мальчик-мажор?
Ага, и девочка-минор, не иначе. Знаете, бывает такое…
Образование, воспитание, локти на стол не кладем, менеджером работаем
Ох уж это гнусное, подленькое слово – НО!
Алина и сама себе объяснить не смогла бы, что в Коле ее так не привлекает. Но понимала – хуже некуда.
Потом только в бордель подаваться, но и туда не примут. Есть в парне что-то такое… потаенное. Гнильца, что ли?
Да плевать, что он половину ее знакомых перетрахал, дело житейское. По крайней мере, презервативы сам покупает и силком никого не тащит, а по нашим временам это уже достижение.
Плевать, что сам он ничего пока не сделал – с таким папой он может и дальше не делать. Разве что машины менять раз в год.
Но…
Что-то в нем не то.
Женская интуиция?
Да плевать, как называть! Но Алина четко понимала, что вот с этим общих дел иметь нельзя. С его отцом можно, мужик основательный, знаете, такой, от сохи и поля, которые кулаками и становились. А вот сын…
Не то!
Стреляйте, режьте, вешайте – не то!
Но кто б ее слушал?
Разве что бабушка по отцу, Стрельцова Любовь Владимировна.
Вот она выслушивала, сочувствовала, даже понимала… так Алине казалось.
Телефон пел. Все смотрели недовольными взглядами.
– Извините. – Алина выскочила из-за стола. Фиг она сюда вернется, сейчас скажет, что вызывают… – Алло?
– Здравствуйте. Скажите, Стрельцова Любовь Владимировна вам кем приходится?
– Бабушкой.
Голос мужской, незнакомый… кто?
– Сержант Свиридов Алексей… Вы извините, тут такое дело…
Алина медленно села. Голова почему-то закружилась.
– Что случилось?
– Авария. Вы не думайте, она не мучилась, все мгновенно было…
Брякнул об пол дорогущий айфон.
Сама Алина за ним не брякнулась, не тот ребенок, не то воспитание. И минуты не прошло, как трубка опять оказалась возле уха.
– Подробности?
И ее голосу позавидовал бы даже отец. Даром что директор фирмы, и не «Рогов и копыт».
Ровно через двадцать минут Алина снова вошла в гостиную, радуя всех своим видом. Джинсы, свитер, ботинки типа «берц», рюкзак за плечом – тревожный комплект собирался и одевался в три минуты. Да и чего с собой тащить? Смену белья и косметику, остальное все в дороге купим, не Северный полюс.
Родные не удивились, а вот друзья и знакомые посмотрели удивленно, привыкли видеть ее на шпильках и в мини. Не станешь же рассказывать, что милая девушка уж лет десять как занимается
– Я уезжаю. С бабушкой несчастный случай.
– Что случилось? – Отец и зада не поднял.
Алина прищурилась.
– Она умерла.
Вилка звякнула об пол.
– К-как?
– Авария. Думаю, у тебя штук шесть пропущенных от полиции, возьми да поговори. А я выезжаю туда. Надо же заниматься похоронами, да и все остальное…
– Я могу поехать с тобой?
Коля приподнял зад, повинуясь жесткому взгляду своего отца, но Алина смотрела немногим ласковее.
– Благодарю, но в компании посторонних людей в такой момент я не нуждаюсь.
– Я… как бы…
Никто и слова сказать не успел, Алина, в этот момент жутко похожая на бабушку, вскинула руку.
– Коля, я понимаю, вам это кажется удобным случаем показать свою доброту и полезность. Неужели вы считаете, что мне будет до вас дело? В такой момент? Или что ваша назойливость уместна? Простите, мне пора.
И только дверь хлопнула.
Малолитражек Алина принципиально не признавала. Вот бабушке они нравились, а Алина ворчала, что это гроб на колесиках. Если что, молоком форму придадут, черной краской покрасят – и зарывать можно. Дошутилась, овца… Сама девушка предпочитала кроссоверы, не меньше, чем «Ниссан Кешка». Кстати, такой у нее сейчас и был, вишневый, носящий гордое имя Иннокентий.
Алина прыгнула за руль.
– Кешка, вперед!
И выжала газ.
Машина послушно сорвалась с места, задержавшись только перед воротами. Автоматическими, вестимо…
Три дня ушло на похороны.
Неделя – на оглашение завещания, и Алина с удивлением узнала, что бабушка умудрилась оставить все имущество ей. Так оформила, что не подкопаешься, хоть отец и наследник первой очереди. Но кому и знать законы, если не бухгалтеру?
Отец настаивал, чтобы Алина все продавала и возвращалась.
Девушка думала.
Серьезно думала, долго… а потом решила остаться. Устроиться на работу, пожить, с наследством разобраться, да и заинтересовал ее один из бабушкиных сослуживцев. Стоило мужчину рассмотреть поближе.
Семья взбеленилась, но через полгода Алина вышла замуж.
Еще через год родила маленькую девочку, которую назвала Любовью.
А еще через два и с родителями помирилась. Когда Коля, за которого настойчиво прочили Алину, оказался наркоманом. Тут уж и отец признал, что чутье у дочки есть.
А там и жизнь наладилась.
Бабушку Алина вспоминала часто. Пусть при жизни и не общались как надо, но так странно оно вывернулось… И почему-то ей казалось, что Любовь Владимировна ее бы полностью одобрила. И счастья бы пожелала.