Озарение
Шрифт:
Внутри неофамиланского звездолёта перед землянами сразу открывалось широкое пространство внутреннего коридора, что, конечно, отличалось от устройства «Звёздного Странника», где в этом месте находился узкий и герметичный карантинный отсек. На переливающихся золотистым свечением стенах коридора чётко просматривалась стрелка-указатель направления движения и приветственная надпись на русской языке «Добро пожаловать! Следуйте за указателем!». Земляне послушно продвигались за бегущей стрелкой, которая послушно скользила вдоль стены, указывая нужное направление движения для гостей. Пройдя около сотни шагов по спиралевидному коридору, справа по ходу движения астронавты очутились перед большим открытым полусферическим
– Рад видеть землян у себя дома, – вежливо поклонился неофамиланец, опрокидываясь просто на гладкий чёрный пол.
Элла Штольц даже вскрикнула от неожиданности, ожидая громкого падения неуклюжего тела Мао. Но на удивление людей гладкий пол мгновенно модифицировался, принимая форму мягкого белоснежного комфортабельного кресла. Так же непринуждённо появился и большой круглый стол с набором напитков, легких закусок и разнообразных экзотических фруктов.
– Присаживайтесь, пожалуйста, гости дорогие и угощайтесь, – пригласил жестом инопланетянин, при этом, пока не прикасаясь к аппетитным замечательным блюдам.
Натали первой решилась плюхнуться на пол, но сразу была подхвачена разумным белым креслом, раскрывшемся под ней, словно цветок лотоса. Она была пододвинута к столу и приборам рядом с неофамиланцем. Насколько был тверд и прочен пол, настолько же было мягко и удобно сидение из него. Такое противоречивое свойство одного и того же материала завораживало и удивляло. Смелому поступку Сьюме последовали все астронавты, вскоре оказавшись сидеть за большим круглым столом. Павлов недоверчиво ощупывал белую, шелковистую и упругую мякоть кресла то и дело шоркая по блестящей чёрной глади пола. Андерс также подозрительно щупал непривычный материал сидений.
– И что это у Вас за чудесный универсальный материал такой? – не сдерживал любопытства профессор физики Павлов.
– Это не материал, земляне, а микроскопические роботы, которые по флуктуациям волн головного мозга угадывают Ваши потребности и воплощают их в реальность, – невозмутимо пояснял Мао, как будто Павлов обязательно должен был знать такие элементарные и само собой разумеющиеся вещи.
– Надо же! – изумился Сергей Геннадьевич, пристально разглядывая столовые приборы, яства и фрукты, – и органика тоже состоит из роботов?
– Безусловно, только на момент употребления их в пищу, они не смогут вернуться в первоначальное состояние покоя. А вот если мы не скушаем что-либо, то оставшиеся элементы микророботов смогут обратно трансформироваться в первоначальную форму пола или стен. Нет необходимости ни убирать, ни мыть, ни складировать посуду, ни расставлять мебель по местам после нашей великолепной трапезы.
– Это, конечно, очень здорово и уникально! И насколько малы размеры этих роботов? – не унимал интереса профессор Павлов.
– Порядка восьми молекул углерода! – произнес Мао.
– А почему именно восьми? – поинтересовался Ганлоу.
– Потому что, как Вы знаете, уважаемый Андерс, из курса программирования, минимально допустимый байт информации состоит из восьми простых бит. Сам по себе один микроробот не представляет собой законченную последовательность и ничего не может сделать. Но в том-то и дело, что любой предмет, который нас окружает, состоит если не из миллиона, то из достаточно большого количества молекул. Каждый микроробот имеет семь бит информации, отвечающих за его структуру управления, и один бит коллективного разума. Вот этот один бит коллективного разума, объединённый в колонии таких же микророботов, под воздействием посылок и частотный флуктуаций Вашего или моего мозга дают эффект трансформации роботов в практически любую последовательность химических элементов, кристаллических решёток, формированию цепочек ДНК и любых других физических явлений. А это, знаете ли, как раз то, что Вы перед собою в настоящую секунду можете наблюдать, – немигающим взглядом чёрных бездонных глаз гипнотизировал Мао своего любознательного собеседника.
– И каким же образом, извиняюсь за дотошный вопрос, это происходит? – виновато глядел на неофамиланца Павлов, – Уж больно мне интересна природа столь уникального явления?
– Понимаю-понимаю, профессор – улыбаясь, отвечал Мао, если, конечно, можно было бы назвать улыбкой изогнутые вверх завитки рта «зелёного человечка», – как я уже говорил, у микророботов существует восьмой бит коллективного разума или, чтобы Вам было понятно, нейрон человеческого головного мозга. Скопление миллионов этих нейронов и образуют уникальную предугадывающую машину квазиробота, который самоорганизуясь и мыслит, и считает, и трансформирует свои микроэлементы согласно поставленной задачи Вашего или моего головного мозга и нашей потребности, мечты, идеи.
– Другими словами, насколько я понял, – взял инициативу в свои руки Сергеенко, – весь Ваш звездолёт полностью состоит из так называемых микророботов. Они в настоящий момент отвечают возложенным на них функциям прочностной обшивки корабля, внутренних перегородок, пола, света, двигателей вместе с топливом и так далее.
– Совершенно правильный вывод, – согласился с Иваном Петровичем неофамиланец, – неожиданный для меня, но абсолютно верный.
– Да, – согласился Павлов, почёсывая лысеющий затылок, – тут есть о чём подумать, к чему стремиться и над чем работать нашим земным ученным!
– Думаю, что наша встреча приоткроет землянам глаза не только на перспективы технического воплощения трансформирующихся микророботов, но и на строение Времени, Пространства и самой Вселенной, – загадочно произнес Мао, поднимая бокал с напитком, – по старому Вашему земному обычаю предлагаю тост за Истинное Знание.
Земляне с удовольствием пригубили синтезированный из роботов напиток и констатировали оригинальность и неподдельность вкусовых качеств искусственного вина.
– А что, по-вашему, есть Истинное Знание, если такие понятия приемлемы среди неофамиланской расы? – после недолгой паузы спросил Андерс Ганлоу, цепко глядя в большие чёрные глаза неофамиланца, которые хитро улыбались, взирая на землян, – И есть ли у вас в пятом измерении понятие времени?
– Хм, – ухмыльнулся Мао, скривив губами непонятную гримасу, – философский вопрос, землянин! У нас есть время, но мы на него не обращаем внимание. Время – это субъективное ощущение процесса перевоплощения мира. Это не лента, а множество расходящихся путей. Мы живём без времени. Нежелательно просто так летать во Времени.
– Как? А разве нельзя летать на Машине Времени? – удивился Сергей Геннадиевич, – сейчас наши учённые прилагают все силы для создания этого технического устройства.
– В том то и дело, что Вы пытаетесь создать Машину Времени, как аппарат по перемещению во времени Вашей телесной физической оболочки. Машина времени – это бесполезная и безнадежная сказка. Да, построить машину времени можно, но надо ли? Это, безусловно, приблизит Человечество к разгадке тайны Времени, но, поверьте, разгадка будет найдена Вами раньше и проще, – инопланетянин многозначительно сузил чёрные, не моргающие глаза.