Оздоравливающее саногенное мышление
Шрифт:
Древние римляне не только ходили на бои гладиаторов, вели войны, обращали в рабство пленников, дрались на улицах Вечного города в период избирательной кампании, изгоняли астрологов и создавали римское право. Они, в отличие от сегодняшних образованных жителей Москвы, интересовались еще и философией обыденной жизни и применяли ее в практических целях. Когда античного философа Эпиктета спросили о мудрости, он сказал, что мудрость состоит в различении вещей, которые от нас не зависят, и вещей, которые от нас зависят.
Это изречение содержит колоссальный потенциал мудрости, и неудивительно, что оно прошло через века и известно
Это знание позволяет в первом случае принимать вещи такими, какие они есть, и приспосабливаться к ним. Во втором же случае, когда вещи от нас зависят, мы можем активно изменять их в соответствии с нашими желаниями и повышать свое благополучие. Мудрость состоит, таким образом, в искусстве различения вещей.
Мы можем быть мудры в одних делах и глупы в других. Наша клиентка считала, что навыки собачки Пупса зависят от нее, и правильно воспользовалась этим. Но она ошибочно полагала, что сексуальные наклонности мужа от нее не зависят, и не представляла того, чему научается ее муж – и ее организм – в практике умиротворения агрессии нежностью и совокуплением. В данном случае она даже не предполагала, что закономерности научения и здесь имеют место.
Итак, кто-то может быть мудр в делах бизнеса, воспитания собак – и глуп в любви. Поэтому не существует мудрости вообще, а мудрость конкретна. Мудрость всегда есть мудрость в каком-либо деле или плане жизни.
Однако легче говорить о мудрости, чем быть мудрым. Важно быть мудрым не вообще, а в достижении здоровья и благополучия в жизни.
Мое поведение влияет на мое благополучие, самочувствие, настроение, здоровье, успех, положение. Иногда это влияние очевидно. В одном случае эти влияния положительны, в другом – отрицательны. Если я нарушаю привила гигиены, обычаи, договоры, то в результате получаю или заразу, или эмоциональный стресс. В случае хронического стресса результатом будет или истощение иммунитета, или психосоматическая болезнь. Такое поведение уместно назвать патогенным, то есть создающим патологию. Поведение, которое способствует здоровью и благополучию, мы можем по аналогии называть саногенным.
Поведение, не соответствующее ситуации, будет по необходимости патогенным. А откуда известно, что мое поведение правильное и соответствует ситуации? Здесь можно к определению Эпиктета добавить новую характеристику мудрости. Мудрый заранее знает, что его намерения совершить определенное поведение правильное, глупый же узнает о несоответствии поведения ситуации после получения тумаков от жизни. Мудрость – в различении истинного поведения и ложного. Если мы вздумаем рассматривать поведение по отношению к здоровью и болезни, то мудрость состоит в умении различать патогенное поведение, порождающее болезнь, от саногенного поведения, оздоравливающего человека. Продолжая ответ античного философа, мы можем сказать, что мудрость состоит в различении патогенных и саногенных последствий нашего поведения. Первому соответствует нездоровый образ жизни, а второму здоровый. Благодаря правилам гигиены, усвоенным с детства, мы как будто обладаем этой мудростью, различая вредные и полезные привычки, касающиеся внешнего поведения.
Дело усложняется, когда мы станем рассматривать последствия внутреннего, умственного или эмоционального, поведения. Некоторые последствия работы нашего ума предвидятся легко: многие, например, знают, что зависть может вызывать враждебность, и стараются скрыть свой успех от коллег. Как будет человек вести себя в случае переживания вины, стыда или оскорбления – трудно предвидеть. Еще труднее знать, что будет происходить с его организмом при переживании эмоций, так как для этого нужно понимать закономерности связи души и тела, которые научно именуются психосоматическими отношениями. В понятии психосоматики указывается на соотношение между поведением души и поведением тела. Если религиозный идеализм отдает предпочтение душе, а обыденный материализм – телу, то разумно думать, что они ошибаются и что эта связь двусторонняя, и невозможно отдать предпочтение какой-либо одной стороне. Поясним свою мысль.
Душевная боль обиды может, например, у язвенной личности вызвать приступ гастрита, а с другой стороны, само поведение желудка вызывает психическую реакцию, боль. Задача врача найти ответ на вопрос, почему обида у одного принуждает желудок выделять кислый сок и создавать симптомы гастрита, а у другого сжимать желчный сфинктер; ему также важно установить, когда и при каких обстоятельствах желудок и сфинктер Одди научились этому патогенному, поведению. Задача, как видите, сложна, и не является преувеличением, когда говорят: «Врач у постели больного – мыслитель».
Если врач получит ответ на эти вопросы, то перед ним возникают две задачи. Первая: как вылечить, то есть отучить желудок этого человека так необычно, патогенно реагировать на обиду, – это подлинное лечение. Вторая: как сделать человека менее обидчивым. Вылечить – значит убрать несоответствие, ведь дело желудка – выделять сок на восприятие пищи, а не на обиду. Вылечить – сделать эмоцию управляемой, избавиться от стимулов, включающих патогенную реакцию. Если сфинктер желчного пузыря не будет закрываться перед едой, не будет и тупой боли в правом боку от застоя желчи, ведущего к кристаллизации камней. Итак, мы установили, что поведение может быть патогенным и саногенным. Поведение же управляется мышлением.
Поскольку мышление – это тоже поведение, только умственное, то его можно подразделить на две группы: на патогенное и саногенное мышление. Для подтверждения этого посмотрим, как ведет себя наш ум в некоторых ситуациях.
Оскорбление, обида длятся секунды, а стресс, вызванный этими эмоциями, может продолжаться неделями, месяцами, а иногда и больше. Кто поддерживает его? Именно патогенное мышление продлевает стресс далеко за пределы времени бытия стрессора. И причина этого явления в свойствах нашего мышления, а не в строении нервной системы. Если эмоция и вызываемый ею стресс становятся хроническими, то возникают болезни, которые Г. Селье назвал болезнями адаптации. Я берусь утверждать, что склонность к этим болезням зависит от стиля нашего мышления.
Человек, памятливый на оскорбления, большую часть времени находится в состоянии хронического оскорбления, так как его мышление в любой момент само, автоматически, по памяти воспроизводит эмоциогенную ситуацию. Это мышление стимулируется незаметными для обыкновенного восприятия намеками на прошлые оскорбления. А раз это так, то мы будем правы, утверждая: он болен потому, что мыслит патогенно. Запомним, патогенное мышление порождает патологию.
Наше мышление может способствовать оздоровлению, если снимает эмоциональный стресс. Это не значит, что саногенно мыслящий человек не оскорбляется и не обижается вовсе. Он отличается от патогенно мыслящего тем, что у него оскорбление или обида переживаются минуту-две, пока осмысливается ситуация, после чего он возвращается в состояние равновесия, не входя в эмоциональный стресс. Такое мышление уместно назвать саногенным, оздоравливающим.