Озеро: воскресшие
Шрифт:
– Прошлое не отпустит, пока Райан не примирится с собой. Я знаю, о чем говорю.
– Это место населено призраками. Вдруг один из них ждет нас на дне? Как думаешь, это возможно?
Омега посмотрела в сторону озера. Огромное начищенное блюдо, черные птицы садятся на воду, прямо во всполохи солнца.
– Если Райан не наделает глупостей, то все будет хорошо. Уверена, это была рыба, и ничего больше.
Они тепло попрощались. Омега провожала Мэри взглядом и думала о том, как же люди умудряются запугать сами себя, рождая и множа страхи, создавая монстров там, где их быть не может. И о том, что она сама, став «человеком», наконец обрела эту удивительную способность – думать сердцем, которому было плевать на доводы
Вернувшись в свою пещеру, Омега внимательно осмотрела себя со всех сторон. Бионическая кожа кое-где протерлась, в старом платье разошелся шов, балетки из черных стали пыльными, серыми. «В следующий раз попрошу Мэри принести мне новую одежду», – Омега грустно вздохнула, проводя пальцем по оголившемуся кругляшку локтевого сустава. Она любила быть красивой, но какой в этом смысл, если ей суждено провести остаток дней в одиночестве, прячась в пещере и от людей, и от себе подобных? Быть изгоем, о существовании которого все предпочли забыть. Если бы у нее были слезные каналы, она бы непременно заплакала, но разработчики и подумать не могли, что железной машине может такое понадобиться.
Через пустыню
Дорога через пустыню Мохаве раскалилась добела. Из песка вырастали миражи: люди и дома, зыбкие, горячие, дышащие, они мелко дрожали и таяли, не сумев прижиться под палящим солнцем. Хантер то и дело оглядывался – стук в багажнике усиливался, и казалось, машина оседает под тяжестью груза.
Над ним пролетели полицейские дроны, но с момента выезда из Лас-Вегаса он не нарушил ни одного правила дорожного движения, и зоркие камеры, отсканировав его номер, пронеслись мимо, не сбавляя скорости. Он помотал головой, стряхнул липкое чувство паники, охватившее его при виде дронов, и, насвистывая, продолжил долгий, казавшийся ему бесконечным, путь. На пассажирском сиденье лежал термос с еще теплым кофе и бумажный пакет с имитацией куриных крылышек. Поразмыслив немного, Хантер потянулся к пакету, но вдруг отчетливо услышал стук – так настойчиво стучат в дверь дети, которые не могут дотянуться до звонка.
Он притормозил, выбрал место на обочине. Стук становился все требовательнее. Дроны услышат стук и уловят вибрацию, но вырубить жертву снова он не мог – пришлось бы достать ее из багажника, а дроны пролетают по шоссе раз в несколько минут. Скоро появятся два следующих, он не мог так рисковать. Выйдя из машины, Хантер не торопясь осмотрел колеса – нужно было потянуть время и все обдумать. Для вида постучав ногой по покрышке, он огляделся. Шоссе было пустынным. Воздух вокруг обжигал, словно в жарко натопленной сауне. Открыв заднюю дверцу, Хантер достал чемодан с инструментами, извлек из него топорик, маленький, но остро заточенный с обеих сторон. Из багажника доносились стоны и сдавленные, приглушенные кляпом хрипы. Хантер поднял крышку. Жертва была связана десятком толстых стальных жгутов, которыми закрепляют железные конструкции.
Хантер знал, что времени у него мало. На горизонте в бледном небе уже маячили две черные точки. Дроны приближались так быстро, что Хантеру стало досадно – он проделал такой долгий путь зря, и теперь его добыча должна умереть прежде, чем он доберется с ней до своего убежища. Жертва обреченно смотрела на Хантера. Он взял ее за голову, резко повернул лицом ко дну багажника, обнажил шею и молниеносно рассек ее своим орудием.
– Какие-то проблемы, сэр? – оба дрона зависли над машиной.
Хантер так испугался, что подпрыгнул на месте. Топорик выпал из рук прямо на замершее тело. Захлопнув крышку, Хантер поднял голову и, глядя в камеру, широко улыбнулся.
– Не беспокойтесь, все отлично. Мне показалось, что колесо немного спустило. Пришлось выйти посмотреть, заодно проверил, все ли в порядке с багажом. Поездка была долгой.
– Вам нужна помощь? – оба дрона спустились немного ниже, присматриваясь. Хантер чувствовал, как колеблется жаркий воздух вокруг их пропеллеров.
– Вовсе нет. Я готов ехать дальше. Есть ли неподалеку кафе или заправка? Нужно пополнить запасы воды, эта жара испечет меня заживо, – он усмехнулся.
Дроны смотрели на него выпуклыми глазами камер. Они размышляли, как отреагировать на шутку, но так ничего и не придумали.
– Через пятьдесят миль есть закусочная. В вашем навигаторе стоит метка, – ответил один из них, и через секунду обе воздушные машины уже летели дальше по шоссе.
Голова закружилась, в висках пульсировала кровь, ноги подгибались. Хантер осел на раскаленную дорогу и вскрикнул, словно нечаянно примостился на конфорку зажженной плиты.
– Черт бы побрал этих чертовых дронов, черт! – в сердцах выругался он.
В его словарном запасе матерных слов было на порядок больше, но все они плавились в разгоряченном мозгу. Еще пятьдесят миль трястись по этому филиалу ада на земле – одна только мысль об этом сводила Хантера с ума.
В последние несколько лет проезжать по этой части штата стало настоящей огненной пыткой. С другой стороны, хорошо, что теперь по шоссе и окрестностям не курсировали полицейские машины. Он с ужасом представил себе, как офицер просит его открыть багажник или показать содержимое черного кейса, который до поры лежал на заднем сиденье. Дроны были не так подозрительны. Строго говоря, они вообще не вмешивались в дела людей до тех пор, пока те не нарушат закон.
Добравшись до водительского сиденья, Хантер захлопнул за собой дверь и включил кондиционер на полную мощность. Струи холодного воздуха обдавали лицо, Хантер блаженно зажмурился. «Ничего страшного не произошло. Я доеду до убежища и закопаю ее там, а потом примусь за новые поиски, пока не найду их всех. А теперь пара часов отдыха, черт возьми, вполне заслуженного. Где закусочная?» – он проложил маршрут до пункта назначения, поставил машину на автопилот и откинул спинку кресла. За стеклом люка на крыше было видно высокое небо, чистое, без единого облачка, без малейшей надежды на прохладу или живительный дождь.
Когда Хантер открыл глаза, ему показалось, что он проспал несколько часов. Но прошло не более тридцати минут. Машина припарковалась на стоянке перед кафе и выключила двигатель, кондиционер перестал работать.
После короткого отдыха мысли снова обрели четкость, которую он так высоко ценил. Больше всего на свете Хантер не терпел беспорядок – не важно, в голове или в окружающем мире. С самого детства он систематизировал все вокруг, расставлял по местам и полкам, так что родители даже не знали, радоваться им аккуратности сына или бояться ее. А бояться стоило. Но они поняли это только через семнадцать лет после его рождения, когда под досками в гаражной мастерской, где Хантер в дни школьных каникул увлеченно изучал анатомию по учебникам, нашли аккуратно сложенные кости мелких животных.
Убежденные веганы и зоозащитники, они отправили сына подальше и предпочли забыть о его существовании. Мальчик переживал историю с отлучением от дома по-своему: он искренне досадовал, что отец и мать избавились от костей, которые он так долго и тщательно собирал.
Хантер стер пот со лба и не торопясь пошел к дверям забегаловки. «Леденящий холод внутри» – буквы красные, округлые, будто спелые вишни. Когда Хантер открыл дверь, из помещения вырвалось облачко холодного пара. За длинной стойкой расположилась андроид второго поколения, со скальпированным черепом и в единственной форме одежды, которую закон дозволял носить особям ее выпуска: обтягивающем серебристом комбинезоне с высоким воротником – он делал их похожими на манекенщиц с показа чудаковатого дизайнера.