Оживление
Шрифт:
– Вы, кажется, не из нашего клуба, милостивый государь, не так ли?
При звуке его голоса я вспомнил пыльных летучих мышей и склизких крыс, несущихся по лабиринту.
– А что это за клуб?
– Это, уважаемый, знаменитый клуб "Ваганьково". Мы существуем уже давно, вряд ли кто знает наших первых членов, есть люди солидные, есть по-проще, но вы, конечно, тоже хотите принять участие в нашем деле?
– он рассмеялся черным ртом и довольно откинулся на спинку стула, складывая руки на животе. Я замер, не зная, что сказать.
– На этот раз вам, к сожалению, не повезло. Сегодня ночью никого не принимают. Да, да, это не так-то просто,
– А вот сундучок-то извольте на место поставить. Мой приятель отлучился на минуту к начальнику отдела по делу, сейчас вернется и вам задаст. Кого это ты, скажет мне, сюда посадил на мое место, а?
Незнакомец важно поправил галстук, достал зубочистку и, не обращая на меня никакого внимания, принялся ковырять в своем черном рту. Я вскочил с сундука и, пятясь задом, попытался затеряться в толпе. Но кругом были такие же холодные серые старики, желтые свечки и столы с грязной посудой и грудами объедков. Казалось, вся подземная нечисть, приклеевшись к своим стульям, начинает двигаться на меня, сыто повизгивая и прочищая после ужина глотки, протягивая ко мне свои когти, постепенно превращаясь в огромных крыс и тараканов. Ужас охватил меня, и я бросился бежать по узкому проходу между столами. Вокруг волнами набегали и откатывались чьи-то стоны, улюлюканье, урчание, мелькали лакеи, гигантские пауки, взрывались бутылки шампанского все завертелось вокруг меня в страшно кипящем водовороте.
Мне все время хотелось повернуть руль в другую сторону, нажать на педаль тормоза и ударить по кнопке звукового сигнала, я закричал, раздался удар, звон разбитого стекла, кто-то схватил меня за руку, в глазах потемнело, все, наконец, остановилось, и я очутился за столиком один на один с моей милой принцессой. Она была все в том же открытом платье. Это меня слегка успокоило.
– Ты много выпил, тебе надо теперь закусить.
– И она принялась чистить мне мандарины, которые я, еще туго соображая, машинально отправлял себе в рот.
– А где ты была, дорогая?
– Ты же сам разрешил мне немного потанцевать.
– Что-то музыки совсем не было слышно.
– Зал вальсов здесь рядом, за стенкой.
Я заметил, что мы сидим в углу, где черные стены закруглялись, образуя арку, совсем рядом вдруг заиграл венский оркестр. Мне показалось, будто мы в сумерках сидим на теплой улице какого-то города. Рядом даже зацокали копыта.
– А что, машин тут нет?
– Граф был очень добр к тебе, он приказал мне помогать тебе во всем, так ты ему понравился, особенно вот эти твои мясистые уши, - и она ласково потрепала меня за левое ухо. Мне стало не очень радостно. "Значит, она тоже из этих", - уныло заключил я. Ну что же, как говорится, любовь зла, придется смириться, уж больно хороша была моя королева.
– Ты все неправильно понимаешь, - гневно заверещала она и обиженно поджала губки. Ну вот и первая домашняя ссора!
– подумал я и поцеловал ее ручку.
– Дорогая, что тебе налить?
– На этот раз придется тебе заплатить за мою маленькую обиду своей кровью, ну-ка, сожми-ка кулачок!
Подставив под мою руку хрустальную рюмку, она подождала, пока накапает половину. Я будто выжал сок из лимона. Ну и дела!
– И сделай мне еще маленький бутербродик!
"Маленький бутербродик, орешки, глоток вина," - что еще надо простому человеку?
– Знаешь, мне сегодня хочется как-нибудь по-особенному развлечься. Что ты можешь мне предложить, мой рыцарь?
– Не знаю, что вам интересно. Раньше я очень любил выпиливать лобзиком, но сейчас лобзика у меня нет, и какая вам от этого радость?
– Почему же, лобзик такой красивый, и я страшно люблю запах опилок.
Она глубоко заглянула в мои глаза. Сквозь ее тонкую кожу на висках просвечивали сосуды, черные глаза сливались с мраком портьеры и бархатом кресла, и огонь свечи прокладывал в этой темноте путь куда-то в далекое прошлое. Она тоже ведь на кого-то похожа.
На кладбище я часто рассматривал портреты умерших, иногда попадались точеные черты лица далекой незнакомки, ее черные глаза впивались в память долгим пронизывающим взглядом, взглядом черной кошки, и казалось, будто ее когти проникают сквозь глаз в середину мозга, впиваются в клубок сосудов и вырывают их наружу. Говорят, некоторые таким образом могут выпить всего человека.
– Не бойся, ты нам еще нужен. Пойдем-ка лучше в отдельный кабинет и займемся чем-нибудь приятным. Может, сыграешь мне что-нибудь?
"Она уже все про меня знает, чем же я ей так понравился?" Обычно вампиры или оборотени специально подыскивают жертвы среди безработных и алкашей, заманивают их какой-нибудь ерундой, а тела потом легко прячут на кладбищах. Чеснок и крест мне могли бы пригодиться, но кто же знал, что так все получится? Правда, весной чеснок уже не такой вкусный, темнеет, так что я как-то даже им отравился, и целых три дня потом провалялся со рвотой.
В кабинете было тоже темно. Она опять взяла меня за руку и потянула куда-то в глубину комнаты. Видит в темноте как кошка. Почему это вдруг ей захотелось, чтобы я ей играл? Ведь это так скучно! Наверняка здесь бывают концерты каких-нибудь знаменитостей. Помню фотографию покойного Чайковского со страшным черным взглядом, будто затягивающего всякого, кто попадется, на дно. Наверное, в самый дальний подземный кабинет.
– Он, кстати, иногда действительно у нас бывает.
– А как же он сюда добирается, ведь он вроде в Невской Лавре, если не ошибаюсь?
– Для наших людей нет границ! У нас тут есть такой удобный коридорчик, спустился по нему, потом первая дверь налево, и там идти еще минут десять, пятнадцать.
Воображение мое разыгралось! Наконец она отпустила мою руку, и я нащупал руками перед собой что-то круглое и твердое... От прикосновения предмет ожил, струны его очнулись и рояль стал тихо дышать. Фея зажгла свечу, и радость от присутствия знакомого инструмента вспыхнула в моей груди. Я стал медленно, лаская красное тяжелое дерево, раскрывать его внутренности. Вряд ли что может сравниться с этим изумительным механизмом! Можно долететь до Луны или нырнуть на дно впадины, но там никогда не найти все множество звуков, скрытых до поры до времени под крышкой. Вряд ли что-нибудь другое даст возможность соединить за мгновение тело, руки, уши и все внутренности сразу со всем миром, с облаками, птицами, лесом, огнем, снегом, любимыми...