Ожившие пешки
Шрифт:
— Ты знаешь… — начал Дидерик.
Он набрался храбрости, посмотрел на жену и храбрость сразу же куда-то делась.
— Что?
— П-п-пойду посмотрю, как у них там… — пробормотал он, и поспешно встал.
В дверях паутина снова облепила лицо.
— Проклятые твари, — чертыхнулся он, стирая её со лба.
Огоньков в долине стало заметно меньше. Очень заметно. Сегодня была последняя ночь. Единственная дорога пока ещё свободна, но кто знает, что будет с ней завтра?
Бежать? Люди доверились ему, и он их предаст.
Будь жена и сын далеко, он бы сдался. Это спасло бы многих, а у его семьи была бы возможность бежать из Империи… Но они были рядом.
Скрипнула дверь. Джина тоже присела на ступеньку.
Некоторое время оба молчали. Потом она спросила.
— Их осталось так мало?
Дидерик посмотрел на долину. Огоньков действительно стало меньше.
— Похоже, к утру их не останется совсем, — глухо сказал он, — вам с Виценцием нужно срочно уехать. Я попрошу Ансельма приглядеть за вами. Он выглядит простоватым, но он честный парень и умеет драться…
Джина не ответила.
— Я буду пытаться отвести армию дальше, — добавил он, но прозвучало это крайне неубедительно.
— Кажется, они перестали гаснуть, — заметила она.
— Может быть… — вздохнул Дидерик, — похоже все, кто собирался бежать, уже решились, и вам тоже нужно уходить, чтобы успеть подальше отъехать до рассвета…
— Здесь холодно, — сказала Джина, — пойдём внутрь…
Открывшийся проём встретил его запахом старой пыли и очередной липкой пеленой.
— Ах, чтоб… — рявкнул Дидерик, — если я только найду этого клятого паука!
— Что ты с ним сделаешь? — поинтересовалась супруга.
— С кем? — не понял Дидерик.
— С пауком?
— С каким… а почему ты спрашиваешь?
— Нет. Просто. Ты четырежды прошёл через дверь, и каждый раз натыкался на паутину…
— Именно, — он с остервенением вытирал лицо рукой.
— Это значит, что паук трижды её соткал…
— Трудолюбив, паршивец…
— Ты четырежды разрушал его труд, и он трижды восстанавливал его, — уточнила Джина.
Дидерик посмотрел на неё с беспокойством. Семейство ди Коста всегда отличалось хладнокровием и крепкими нервами, но в такой обстановке у кого угодно может отказать рассудок.
— С тобой всё в порядке, дорогая?
— В полном. Просто я подумала, что этот паук упорнее тебя.
— В каком смысле?
— Он восстанавливал свою паутину из руин уже трижды, а ты намерен сдаться всего после одной неудачи…
Дидерик стиснул кулаки, но возражать не стал. Джина была права. Он был готов признать своё поражение слишком легко.
— Нам некуда деваться, — сказал он, немного подумав, — мы в ловушке. Мы можем только геройски погибнуть. Но я не допущу, чтобы вы с Виценцием…
— Мы можем уйти в горы.
— В горы? Но зима на носу. Нам в них не выжить!
— Ты видел, сколько осталось костров? Там, снаружи. Эти люди не побежали. Они пойдут с тобой до конца. Их не так много, но они верят тебе. И они остались с тобой не затем, чтобы ты вышел к ним, и сказал: "а теперь, господа, мы сдаёмся".
— Но зима… горы…
— До зимы ещё пара месяцев. Мы сможем договориться с горными кланами. Попробовать добраться до Южных Земель, пока перевалы ещё не закрылись. У синьора Эниго есть… определённые связи в предгорьях.
— Ты уже знаешь? — удивился Дидерик.
— Синьор Катталья спас нам жизнь. И как мне кажется, сделал это не один раз. Да, я в курсе, об этом было легко догадаться…
Дидерик не ответил. Они с женой молча сидели на лавке бок о бок. А где-то в темноте молчаливый паук в четвёртый раз ткал свою паутину.
Глава 7
Князь Сигибер с облегчением возвращался в походный шатёр. Солнце взошло ещё не до конца, и по луговине стлался туман, придававший лагерю, деревьям, и отдалённой мельнице на холме, акварельную прозрачность.
— Доброе утро…
Князь хмуро глянул на нарушителя его предрассветного уединения. Принц Лизандий был облачён в походное кожаное одеяние и нервно ковырял сапогом землю возле шатрового колышка. Судя по общей помятости, нездоровому цвету лица и двухдневной щетине, спать наследник ещё не ложился…
— Вы что-то рановато сегодня, ваше высочество, — пробурчал Сигибер, — обычно в это время коронованные особы ещё спят.
Он с вожделением посмотрел на вход в шатёр. Там, внутри, постель ещё не остыла.
Увы, принц намёка не понял.
— Я хотел поговорить…
Сигибер тяжело вздохнул.
— После завтрака я с удовольствием…
— Это срочно!
Князь понял, что продолжить сон ему, судя по всему, просто так не удастся, и мрачно посмотрел в глаза Лизандию.
— Ты слышал, про мятеж в Удолье?! — продолжил наследник.
Сигибер красноречиво глянул на собеседника. Принц был достаточно взрослым, чтобы догадываться, что о подобном великий князь узнаёт первым.
— Это плохой знак…
— Не имеет смысла так переживать, — буркнул Сигибер, — барон Бычьего Лба со всем разберётся.
— Ты не понимаешь! — принц нервно сжал кулаки.
— Я в курсе, что у него мало людей. Я распорядился направить ему одну из ополченческих колонн, мобилизованную в предгорьях. На юге нам эти мужики особо не пригодятся, а так хоть какая-то польза…
— Да мне плевать на то, кого ты туда послал! — взорвался Лизандий.
Князь внимательно на него посмотрел. Позади наследника, из входа в шатёр, возникло удивлённое лицо княжеского камердинера.