Ожог от зеркала
Шрифт:
– Лизо...
– Повтори мне ещё раз, твою мать! – Лизо хлопнул раскрытой ладонью по столешнице так, что подпрыгнула и упала стоявшая на блюдце свечка. Грач, покорно нагнув голову, повторил:
– Я наложил заклятие как должно и даже с избытком. Парень должен был умереть сразу после акции, не выходя из состояния зомби.
Лизо вел руками полукруг, что в нормальной ситуации было излишним, но он тоже страховался. Тщательно довел до конца и вроде бы немножко успокоился.
– Правду говоришь, цветный. Но я должен был убедиться. Если хочешь, извини.
Грач
– Если ты считаешь, что это смягчит нашу вину, то ошибаешься. Как утеряно заклинание, никому не будет интересно. И кто из нас его упустил, к сожалению, тоже. Так что, цветный, это оправдание только в моих глазах, и больше эту историю мы никому не должны рассказывать.
– Ладно, проехали. – Грач сделал мягкое движение рукой, Лизо сразу насторожился, но это не было началом внушения. – Ты лучше скажи, зачем нам в эту школу проникать, если пацана могут просто убить на арене.
Лизо потёр переносицу.
– Если гаденыш умрет, прекрасно. Но пока он успешно выворачивался из неприятностей.
– Его шансы меньше одной десятой.
– Это не его шансы, дорогой. Это наши с тобой шансы сейчас девять к одному. А меня не устраивает риск в одну десятую, когда речь идет о моей жизни. И к тому же никакой выгоды. – Лизо вытащил из коробки длинную сигару, но потом убрал её назад. – Подождать, конечно, можно. Нападение на школу – дело рискованное. Ты ведь, когда у кареты пробой на него накладывал, тоже не больше десятой ему оставил?
Грач молча кивнул.
– А этот парень выкрутился. А с заклятием вообще непонятно. Если ты всё правильно сделал... – Лизо тут же вскинул руки в извиняющемся жесте, реагируя на движение Грача. – А ты все правильно сделал, я не зря проверял, – Грач снова подался назад, – то у парня вообще не было шансов. Тысячной доли не было. Как он смог остаться в живых?
Грач пожал плечами.
– Какая-нибудь случайность.
– Меня не устраивает слово «случайность». Это уже не случайность. Он носит в себе заклятие фантастической цены. Бургомистр Твери, со всеми его побрякушками, стоил дешевле этого заклятия.
– Не перебарщивай, Лизо. Тверь все-таки столица княжества.
– Ну и что? Наперстные зомби могут снести три такие столицы. Плюс в цену входит наша жизнь.
– Хватит причитать – неожиданно жестко сказал Грач. – Что ты предлагаешь?
– Я не хочу рисковать. Пацан держит заклятие в себе, даже если сейчас он его не помнит. Его четыре года учили магии. Он может вспомнить в любой момент. Заклятие могут считать маги с его тела, я имею в виду, конечно, живое тело.
– А с чего ты взял, что школяр его не помнит?
– Зомби не понимает заклятие. Он владеет им на уровне рефлексов, спинного мозга. Это азбука, Грач.
– Ну и что? А ещё зомби не должен оставаться в живых. Он должен распороть себе живот ударом лапы. В смысле, руки.
– Точно. Наш малец этого не сделал. Он уже дважды нас удивил. Возможно, удивит и в третий.
– Погоди. Он же сломал руку.
– Это не должно было помешать. У него две руки. В крайнем случае
Грач аккуратно поднял погасшую свечу, зажег и снова поставил её на блюдце. Затем так же аккуратно вынул из-под неё блюдце, взвесил его на руке, выдохнул и метнул в стену. Заморский фарфор разлетелся сотнями мелких осколков.
– Не нервничай.
– Он что, сильный маг? Может быть, он специально морочил нам голову?
– Зачем?
– Чтобы получить «наперстных зомби».
– Нет. – Лизо подумал и покачал головой. – Нет, невозможно. Вспомни, как ты его взял. Вспомни, как мы его лепили. Пацан не может так притворяться. Что-то помешало. Что-то остановило программу в самом конце.
– Ладно. Когда снова его возьмем, тогда и узнаем. Лучше давай решим, стоит ли зайти в школу.
Лизо снова покачал головой.
– Хватит с нас Колледжа. Повторяться слишком рискованно. Кроме того, если он останется в живых, он же сам оттуда выйдет. Ножками, увенчанный победными лаврами.
Грач кивнул, соглашаясь с логикой цветного.
– Вот только придется торчать здесь, пока его не вынесут с арены. Оставлять этого парня без присмотра нельзя. Слишком скользкий.
– Десять дней, двадцать дней... Как часто у них бои?
– Каждую декаду. Нет, каждую неделю, если волостные считать.
– А в волостных столичная школа участвует?
– Конечно. Плюс любой боярин может зрелище устроить. Плюс праздники... Но не везде ему участвовать.
– С его приговором – везде. Кроме тех, где не проходит по условиям заказа. Кстати, сколько ему назначили?
– Максимум. Шесть.
– Значит, самое большее – полтора месяца. Ладно, цветный. Надо найти гостиницу поприличнее. – Лизо усмехнулся. – Будем делать ставочки.
Золотая пыль арены действительно была золотой. Красиво и дорого, даже для алхимиков дорого, но Тверь любила пустить в глаза пыльцы. Перед каждым боем золотой песок полностью заменяли, смешанная с кровью тяжелая желтизна переплавлялась в особый порошок, редчайшую лекарственную субстанцию. Вся порция жизненной силы, что будет здесь потеряна, используется на исцеление, и магия живой крови вернет чью-то жизнь.
Прекрасное, с точки зрения Княжества, решение. Вот только жизнь будет чья-то, а кровь, вероятно, его.
Тарас не хотел драться.
Раньше им говорили, что перед боем дают специальный коктейль, позволявший входить в «экстаз берсерка». Мол, всё это гуманно и не страшно, мол, на арене преступники, а обществу от этого чистое благо.
На арену сейчас выходит он. Закоренелым преступником он себя не ощущает. И второй бой будет хуже первого.
И какой-то дрянью действительно поили. Вот только по раскладу – а ингредиенты их научили различать неплохо – никаким коктейлем там не пахло. Обычная хреновая бражка. Пей хоть ведро, сразу берсерком станешь. Если на арене не обмочишься. Тарас считал глупостью принимать перед боем алкоголь и менять решение не собирался. Лучше страх, чем приторможенная пьяная храбрость.